Сборник "Приключения Томека на разных континентах". Компиляция. кн.1-5

– Вы грубо толкнули женщину! Это подлость!

Штабс-капитан побледнел. Некоторое время он стоял ошеломленный; однако, прежде чем он сумел что-нибудь ответить, Томек добавил:

– Так поступает только трус и подлец!

Штабс-капитан покраснел до ушей. Замахнулся правой рукой и дал Томеку пощечину. Томек отшатнулся, потом подошел к офицеру, но не ударил его.

– Вы мне заплатите за это оскорбление!
– зловеще сказал он. Гости, находившиеся вблизи, заметили неприятное происшествие. Они окружили противников. Среди них был и Смуга.

– В чем дело, Томек?
– спросил он по-русски, окидывая взглядом своего друга и девушку, которую тот опять держал под руку.

– Что здесь происходит?
– раздался бас боцмана, который вырос словно из-под земли.

Томек нарочно не спешил с объяснениями, потому что заметил сотника Тухольского, пытавшегося пробиться к ним через толпу. Сотник был в погонах подъесаула. Значит за "разгром" банды хунхузов он уже успел получить повышение.

– Этот офицер сначала грубо оттолкнул даму, танцевавшую со мной, а потом нанес мне оскорбление, - сказал Томек, когда Тухольский подошел к ним.
– Я требую удовлетворения!

– Вот скотина! Напился пьяным, надо его свести в участок, чтобы там протрезвел, - просипел штабс-капитан Голосов.

– Вы ведете себя, как во время следствия!
– воскликнула Наташа.
– К счастью, этот господин не арестант!

Смуга повернулся к штабс-капитану, смерил его презрительным взглядом и громко сказал:

– Попридержите-ка свой язык, господин штабс-капитан, чтобы мне не пришлось укоротить его вам, даже не вызывая на дуэль.

– Разрешите, я поговорю с этим...
– сказал боцман, протягивая лапу к штабс-капитану.

– Извините меня, но это мое личное дело, ведь оскорблен я, - вмешался Томек.

– Одну минуту, господа, не станем мешать гостям. Разрешите пригласить вас в отдельную комнату, - предложил Тухольский.
– Пожалуйста, следуйте за мной.

Три друга в обществе Голосова оставили бальный зал вслед за Тухольским.

– Ты с ума сошел! Что ты наделал?
– шепнул Смуга Томеку.

– Потом расскажу... Нам грозит большая опасность... Я нарочно его вызвал...
– тоже шепотом ответил Томек.

Все вошли в кабинет. Тухольский сухо сказал:

– Господин штабс-капитан Голосов, эти господа оказали нашим военным властям огромную услугу. Его превосходительство генерал-губернатор интересуется ими. Вы обязаны дать им удовлетворение!

Голосов бросил на Тухольского злобный взгляд. Тухольский был офицером для специальных поручений и любимцем губернатора. Его мнение могло повлиять на дальнейшую карьеру, поэтому Голосов удержался от проклятий и, подавляя бешенство, буркнул:

– У меня вовсе не было плохих намерений, он сам пристал... Чего вы от меня хотите?

В этот момент в кабинет быстрым шагом вошел Нашкин:

– Господи, какая неприятность приключилась с вами в моем доме!
– воскликнул он.
– Извинитесь, штабс-капитан, перед нашим дорогим гостем, потому что иначе он бог знает что подумает о нас!

– Да скорее, а то у меня чертовски чешутся руки, - добавил боцман, подходя к жандарму.

Но Смуга заступил ему дорогу, не спуская внимательного взгляда с Томека. Голосов дрожал от возмущения, но чувствовал все свое бессилие. Если против него выступают любимец губернатора и сибирский воротила, то противиться им совершенно невозможно.

Томек боялся, что боцман или Смуга могут помешать ему в его намерении, поэтому он подошел к Нашкину и твердо заявил:

– Мне очень неприятно, что это... случилось в вашем доме, но среди людей чести за пощечину нельзя заплатить простым извинением. Я требую удовлетворения с оружием в руках.

– Что ж, вы правы, но я прошу принять во внимание, что дуэли у нас запрещены, - обеспокоился Нашкин.
– Что вы скажете, господин подъесаул?

Тухольский, к которому были обращены эти слова Нашкина, зло посмотрел на штабс-капитана. Многие военные, в том числе казаки, недолюбливали жандармов.

– Запрещение запрещением, а честь - честью, в особенности честь офицера!
– ответил Тухольский.
– Дуэль можно устроить при условии сохранения ее в тайне.

– А что будет, если во время поединка этот господин встретится с более крупной неприятностью?
– не скрывая гнева, спросил Голосов.

– Если у вас достаточно храбрости, то можете обо мне не беспокоиться, - вмешался Томек.

– Довольно, присылайте секундантов, - проворчал Голосов.

– Эй, я не выдержу, честное слово, - разозлился боцман.

– Господа, господа, я прошу вашего внимания, - примирительно воскликнул Нашкин.
– Пусть лучше секунданты обсудят дело между собой. Я предлагаю обмен выстрелами. Думаю, что это удовлетворит обоих.

Боцман наклонился к Смуге.

– С ума, что ли, сошел наш парень?
– спросил он.
– На кой лад ему стреляться с жандармом?! Если он не мог ответить ему пощечиной, то я сейчас сделаю это за него и мы квиты!

– Уже поздно, боцман, - ответил Смуга, удерживая горячего моряка за руку.
– Томек сказал, что нарочно вызвал жандарма на дуэль. Нам грозит какая-то опасность...

– Неужели он что-нибудь разнюхал?

– Думаю, что да. Пока помолчите...

Смуга с тревогой следил за Томеком. Одновременно он терялся в догадках, что могло вынудить всегда рассудительного юношу решиться на столь опасный шаг. Это было непонятно, тем более что Томек всегда старался избежать борьбы с оружием в руках, а дуэли считал глупым фарсом. В чем причина такого странного поведения Томека? Предложенный Нашкиным обмен выстрелами не представлял особого риска для противников. Во время поединка на этих условиях противники в большинстве случаев пускают пули в воздух. Но какую цель преследовал Томек, стремясь дойти до пародии дуэли?

У Смуги не оставалось времени на размышления, потому что Томек поклонился Нашкину и сказал:

– Я согласен. Пусть секунданты обсудят условия поединка. Можно ли просить вас, господин Смуга, и вас, господин Броль, принять на себя обязанности моих секундантов?

– Конечно, пожалуйста, - ответил Смуга. А кто будет представлять господина Голосова?

С издевательской усмешкой жандармский офицер обратился к Тухольскому и Нашкину. Те не отказались. Довольный штабс-капитан мерил противника презрительным взглядом. В своей военной карьере он уже не раз дрался на дуэли и всегда выходил целым. Запрещенная дуэль, в которой принимали участие такие влиятельные лица, как Тухольский и Нашкин, не грозила неприятными последствиями, даже если бы он убил противника. Согласно кодексу чести секунданты удалились в отдельную комнату, чтобы обсудить дело и определить условия дуэли.