Сборник произведений
Шрифт:
Не совсем оснований лишен.
Не за мной ли фашистский пилот
Гнал машину? Сожмись и терпи!
Не по мне ли строчил пулемет
В обожженной донецкой степи?
И, верша смертоноснейший бал
В упоеньи спортивном своем,
Не в меня ли фугаски бросал
Юнкерс в небе, таком голубом?
И, вселяя убийственный страх,
«Хайль!» – орала эсэсовцев рать,
Не меня ли в кубанских краях
Душегубки пытались сожрать?
Те
«Не забудь!» - свою память прошу.
Я, пожалуй, участник войны,
Только Ксюше про то не скажу.
Хлебные карточки (из цикла "Мое военное детство")
В глухих сугробах сделаны дорожки.
Хоть это хорошо... Мороз свиреп.
Я в магазин шагал, зажав в ладошке
Коричневые карточки на хлеб.
Шел в магазин, трясясь от лютой стужи,
Владелицы военных тех судеб.
И лишь дойдя до цели, обнаружил,
Что нет в ладони карточек на хлеб.
Наверно, обронил бумажки эти,
Оставил где-то на пути в снегах.
... Не много раз, живя на белом свете,
Я видел ужас в маминых глазах.
Песни инвалида (из цикла"Мое военное детство")
Возле школы у дороги,
Близ распахнутых дверей
Песни пел солдат безногий
На каталочке своей.
У колес пустая фляжка
Робко пряталась в траве.
Порыжевшая фуражка
На кудлатой голове.
Люди двигались обычно
И бросали - кто что мог.
И тогда солдат привычно
Руку брал под козырек.
Пел солдат: "Назад ни шагу,
Наша доля - впереди!"
... Две медали " За отвагу"
Колыхались на груди.
Бабкина бутылка (из цикла "Мое военное детство")
Памяти бабушки, Раисы Давидовны Луцкой
Когда пошли в войне дела,
И веселее стали сводки,
С базара бабка принесла,
С трудом достав, бутылку водки.
И, спрятав где-то под кровать,
Сказала дочери с невесткой:
– Бутылку эту не вскрывать!
И это прозвучало веско.
А дальше, построжав лицом,
Мол, знаю вас, ведь вы такие –
Бутылку эту разопьем,
Когда возьмем у немцев Киев!
Но в сорок третьем, в октябре,
Сквозь сон, поскольку было рано,
Мы
слышим: “Наши на Днепре!В эфире голос Левитана.
Слова идут издалека,
Но голос! Он знаком до дрожи:
– Сегодня… штурмом…в ночь…войска
Ос-во-бо-ди-ли Запорожье!
Тут бабка окликает нас,
Вокруг темно, ее не видно:
– Да как же это! Вот те раз!
То ж наше Запорижжя риднэ!
И тут же вспыхнул яркий свет,
И как-то сразу стало краше.
А бабка шепчет, как завет:
– То ж Запорижжя риднэ наше!
Потом она в себя пришла
И обратилась с речью пылкой,
Хоть и короткой речь была:
– Сегодня праздник! Вскрыть бутылку!
Торжественно сургуч сорвав,
Разлили водку три гражданки,
Ничьих не попирая прав,
На то ж они – запорижанки!
К ним в октябре пришла весна!
Почаще б праздники такие!
Но озаботились: “Нужна
Бутылка, чтоб отметить Киев!”
Стихи о тете Моте, почтальоне (из цикла "Мое военное детство")
Немели женщины и дети,
Надежд и ужаса полны,
Когда со стороны Исети *
Шла почтальон, связной войны.
Она шагала отрешенно,
Казалась нам Судьбой она,
С разбухшей сумкой почтальонной,
Той, что наполнила война.
И кто погиб на вражьем дзоте,
Кто снова получил медаль,
Все были в сумке тети Моти,
Смешались радость и печаль.
И матери, зажав платочек,
Со страхом ждали у ворот:
– Ну, как ты там? Ты жив, сыночек?
Что нынче мне судьба пошлет?
Иль радость озарит улыбкой?
Иль страшной болью всю сведет?
И женщины, как перед пыткой,
Глядели вдаль за поворот.
О, сколько им придется плакать!
Какой еще смертей поток!
Шла наша армия на запад,
А похоронки – на восток.
Нет, эту память не сотрете,
Со мною прошлое мое…
О, как мы ждали тетю Мотю!
О, как боялись мы ее!
– -----------------
* Исеть - река на Урале
Февральская встреча в Артях (из цикла "Мое военное детство")
Февральская встреча в Артях*
Война. Зима. Жестокая зима
Арти сковала панцирем студеным,
В сугробах спят замшелые дома,
Лишь дым из труб струится потаенный.