Сборник рассказов

— Боже праведный, вот несчастье!

— Нисколько, я привык.

Регулировщик задумался, потом хитро улыбнулся.

— Все это, приятель, вы выдумали, чтобы не платить штраф!

— Но ведь глаз — линза?

Регулировщик задумался.

— Вот что. Пойдёмте, пусть разберётся начальство.

Они пошли. Регулировщик внезапно остановился.

— А при вашем зрении не трудно ходить?

— Как сказать, мне надоело видеть ноги вверху. И дорогу вверху. От этого болит шея.

Начальник выслушал сделанный шёпотом доклад Регулировщика.

— Чепуха. Такого не может быть. Скажите, где моя голова?

— Вон там, внизу.

— Ничего подобного, вы сами показываете пальцем вверх!

— Для вас это — верх, а для меня — низ.

— Гм-м. Значит, вам кажется, что вы ходите вверх ногами?

— Нет. Это вам кажется, что вы ходите вверх головой. У меня все нормально, как в учебнике физики.

— Послушайте! Если вам поверить, то вы исключение из правила.

— Ничего подобного, это вы исключение из правила. Господи, опять ваши ботинки возле моего лица. Прошу вас…

— Хорошо, я отойду… Я каждый день чищу ботинки. Ещё вопрос. Как вы пьёте и едите?

— Как обычно, как все. Из стакана и из ложки.

Начальник возликовал.

— Если бы все было так, как вы рассказываете, то любая жидкость лилась бы мимо вашего рта!

— Ну, знаете! Тогда, простите, вам неизвестен закон тяготения.

— То есть?

— Жидкость никогда не выльется из-за своей тяжести.

— Куда же она, по вашему. притягивается?

— Вон туда, вверх.

— Вы снова показываете вниз!

— Я уже вам объяснял…

— Ах, да.

Начальник был сообразительным, образованным человеком. Он вытащил из кармана газету.

— Ну-ка, почитайте, что здесь написано?

— «Атнеднопсеррок огешан илисорпоп ым»…

— Вы читаете с нижнего правого угла, справа налево вверх???

— А как же иначе?

— И вам все это понятно?

— Конечно. Мой мозг сразу же поворачивает текст, как надо.

— Предметы не переворачивает, а текст переворачивает? Странно.

— Ничего странного. Может быть, это своего рода компенсация за мою физическую нормальность.

— Вы считаете это нормальным — видеть все вверх ногами?

— Повторяю, именно это и нормально. А вот то, как видят остальные…

— Значит, по-вашему, мы ненормальные? Но нас ведь большинство!

— Ну это ещё не аргумент…

Регулировщик задал мучавший его вопрос.

— Скажите, а вы не пытались приспособиться ко всем…

— Что вы имеете в виду?

— Ну, чтобы ваш низ стал верхом, и так далее?

— О, да, конечно, конечно. В молодости.

— И что вы для этого делали?

— Занимался акробатикой. Пытался ходить на руках. Как йог, часами стоял на голове.

— Ну и как?

— Просто мне несколько раз наступили на руки. Простите, опять ваши ботинки…

Начальник и Регулировщик умолкли.

Затем Регулировщик сказал:

— Я вас немного провожу. Осторожно, здесь у нас наверху, то есть на вашем низу, болтается люстра. Слишком низко. Не заденьте её ногами. А вообще-то очень странный случай. Гм. Что вы видите, когда идёте со мной? Ах, вы уже говорили. Ботинки. Знаете, я, между прочим, пишу диссертацию. Вы бы мне могли помочь. Редкий случай в правовой практике. Вы бы не разрешили мне как-нибудь зайти к вам? Просто потолковать поподробнее…

— Отчего же, пожалуйста. Запишите адрес.

— А как вас лучше разыскать?

— Я живу вон в том семиэтажном доме, на последнем этаже. Лучше всего заходить с крыши, через второе окно от правого угла…

Регулировщик исчез в темноте.

Лунная соната

I

Над космодромом разнёсся голос диспетчера:

— Пассажирам, отправляющимся в сторону Луны рейсом два ноль семь, занять место в роллере. К старту корабля машина отходит через пять минут.

Объявление повторили три раза. Ольга посмотрела мне в глаза:

— Ну же, Владо! Будь хоть чуточку веселее!

Её лицо сияло от радости. Оно просто излучало свет, точно так, как тогда, когда я первый раз увидел её рядом с «Людвигом».

Товарищи повернулись к нам спиной и образовали плотный круг. Они решили, что нам пора прощаться по-настоящему… Я крепко сжал руку Ольги и стал смотреть через её плечо на зелёный горизонт, где возвышалась серебристая громада корабля. Его острый нос был обращён прямо к Солнцу, и просто не верилось, что именно в полдень он отправляется на Луну…

— Скажи, что мы будем друзьями, Владо, — прошептала Ольга.

— Что-то вы долго! И вдобавок шепчетесь. Герка, не жми так сильно мне руку!

Это из круга кричал наш друг, Серёжа Самойлов. Он-то думал, что знает про меня и Ольгу все.

— Мы останемся друзьями? — спросила она. Я кивнул головой.

—Молодец, Владо. До свидания.

— Ну, нацеловались? — нетерпеливо кричал Серёжа.

— Да, — ответил я. — Оля, передай привет Георгию.

— Обязательно, — ответила девушка. Улыбаясь, она пошла по ступенькам вниз к площадке, где стоял голубой роллер.

Роллер укатил к стартовой площадке, а мы продолжали стоять на месте, глядя на серебристую громаду.

— Ладно, — сказал я, — пойду…

Меня никто не пытался остановить. Всем было все понятно, во всяком случае они так думали. Уже на верхней террасе парка я почувствовал, как вздрогнул воздух, как широкими, упругими волнами покатился во все стороны гул могучих двигателей. Я остановился и посмотрел на зелёный горизонт. Низенькие липы выбросили свои кроны в сторону от центра стартовой площадки, а серебристая сигара закачалась в клубах чёрного дыма и начала подниматься вверх. Через мгновенье пронзительный визг рассёк горячий воздух, и космический аппарат исчез в ослепительной голубизне неба.

…Я люблю эту дорогу среди зелёных холмов. Когда-то мне казалось, что ей нет конца, как нет конца человеческому счастью. На её обочине росли молодые липы, а дальше начинались холмы, пологие, округлые, как будто здесь когда-то закопали гигантские шары, и в течение веков они погружались в землю все глубже и глубже. Я люблю эту дорогу, я бродил по ней много раз — и тогда, когда, как сегодня, над ней перелетали посвистывающие птицы, и когда по капюшону моего плаща барабанил осенний дождь, и когда из-за холмов на неё гурьбой выходили мальчишки и усердно стучали лыжами об асфальт, чтобы сбить снег…