Сборник рассказов

– Всего нам никогда не достигнуть, - объяснял Никита Колюшке своему.

Жизнь, словом, длилась равномерно и как-то непоколебимо.

Собрались они однажды в пригород, к друзьям. Шли небольшим лесом, даже не лесом, а так, не поймешь что: где-то полянка, где-то поле, а где-то и лес.

Никита и говорит своему Колюшке:

– Старик, я пойду за деревья отолью, а ты подожди малость.

Коля и пошел себе тихонько, еле-еле вперед, думая: отлить - дело небольшое. Прошло минуты две-три. Коля обернулся: никого нет. Пусто.

"Что ж он такой странный, - подумал Николай.
– Пойду к дереву".

Подошел к дереву, Никого. Пустота.

Густой лес вроде далеко, кругом поляны, а пусто. Нету Никиты - и все.

Николай - туда-сюда - забегал между деревьями. От одного пня к другому, от другого пня к третьему. Запутался. Упал, Встал и кричит:

– Никита. Никита!!!

Нет ответа. И тихо к тому же.

– Господи, три минуты прошло, я ж его уголком глаз видел, где же он?

Ходил, ходил вокруг Николай, кричал, а потом как испугался - и побежал. Бежал, бежал как сумасшедший, почти два километра пробежал, до полугородка, полудеревни. И тогда подумал: "Чего я испугался-то, дурак. Знаю я этого своего Никиту: шутник большой. Наверное, подшутить надо мной захотел. И убежал так, что я и не заметил. Он ведь, собака, прыткий. Тоже мне, друг называется. Мирно шли выпивать к девкам, а он вот сбежал. Но вдруг его убили? А где же труп? Без трупа не убивают".

И пошел себе Николай рядом со своей тенью к станции. В конце концов даже повеселел. На следующий день позвонил Никите.

Подошла мамаша и крякнула, что Никита на ночь не приходил, наверное пьянствует. Николай похолодел. "Какое пьянствует, - подумал, - что-то здесь не то..."

Не пришел Никита и на другой день, и на следующий, и вообще не пришел. Николай остолбенел. "Во те на...
– подумал.
– Пошел отлить за дерево, и глядь - нет человека".

Вызвали милицию.

Следователь - въедливый, аккуратный старичок - вспылил: не врите только! Николай все чистосердечно рассказал.

– Дерево-то далеко от вас было?
– строго спросил следователь

– Ну как далеко, - развел руками Николай, - метров пятьдесят.

– А за деревом - что?

– А за деревом - ничего.

– Как ничего? Кусты, лес далеко?

– Минут десять - и то не добежишь.

– А вы когда оглянулись?

– Минуты через две.

– Врете.

– Почему же я вру?
– озадачился Николай.

– Да куда ж он тогда делся?
– рассвирепел следователь.
– Весь лес вокруг обыскали. И трупа нет.

– Может, его без трупа убили?
– задумчиво проскулил Николай.

– Знаете, не хулиганьте, - ответил следователь.
– Идите. А если найдем улику против вас - смотрите.

Но ни трупа, ни Никиты нигде не было. Так прошло месяца три. Мамаша Никиты умерла. Грустью повеяло от всего этого. Николай во время похорон шел около тела.

– Какой гроб тяжелый, - задумчиво пробормотал он своей сестре Кате.
– А Никита-то вот оказался легкий, как пушинку сдуло.

– Бандиты его увели - какая тут легкость, - ответила ему сестра.

– Эту версию следствие отвергло, - заключил Николай и про себя тихонько запел. Он любил петь про себя, когда все идет шиворот-навыворот.

– Хороший был твой друг Никита, - сказала сестра.
– Я за него замуж мечтала выйти. А что? Были бы сейчас вдвоем, в постели, а его сдуло. Так и веру во все потеряешь.

– Смотри, веру во все не теряй, - опасливо возразил Николай.
– А то и тебя сдует.

– А Никита что, верил во все?
– осторожно спросила Катя, робко поглядывая на брата.
– Верил, что все это вокруг, - и она сделала широкий жест рукой, охватывая, казалось, весь мир, - не чепуха?

– Нет, что ты! Что ты!
– испугался Николай.
– Он был уверенный. Это я точно знаю. Верил, что вокруг - не чепуха.

Они тоскливо отошли потом от свежей могилы.

– Смоемся, что ли, Катя, - шепнул Николай.
– Чего зря сквозь землю глядеть! И без этого душу надорвали.

– Пошли, - оглядевшись, сказала Катя.

И они исчезли за деревьями, направляясь к дыре в кладбищенской ограде, откуда рукой подать до пивной.

– Ты вот мне скажи, что ты тут молола о Никите, о замужестве на ем? спросил Николай.

– Если серьезно - влюблена я была в него, Коля, - проскулила сестра. Сердце так и таяло, и весь ум был им полон.

– Что же ты мне-то не открылась? Сестра называется. Влюбилась в моего друга - и молчок!

– Страшно мне было как-то, Коль, - продолжала Катя.
– Я ведь и ему ничего не говорила. Молчала. Тянуло меня только к нему, как на звезду. Скажи, а он был хороший человек?

– Почему нет. У нас все хорошие. Только почему "был". Труп-то его не нашли.

– Мало ли, - ответила Катя.
– Любила я его - и все...

– А что ж не ревела?

– А чего ж зря реветь-то. Я ж не медведь все-таки. Только камень был на сердце и еще блаженство, что, думаю, все-таки увижу его когда-нибудь.

Брат и сестрица нырнули в дыру. Постояли, подумали около пивной и выпили четыре кружки пивка. Потом выпили еще. Привязался к ним инвалид.

– Откуда вы такие?
– все спрашивал.
– Поди муж с женою - очень друг на друга похожи.

– С похорон мы, дядя, с похорон, - сурово отвечал Николай.

– С похорон?
– недоверчиво, косясь, спросил инвалид, почти окунув голову в бидон с пивом.
– А чего ж пьете? С тоски?

– От тоски и от веселия, - поправил Николай.

– А отчего веселие?

– А оттого, что нету смерти, нету ее - вот от этого-то и веселие.

– Смерти нету?
– удивился инвалид.
– Ишь куда хватили. Вам за это надо орден дать, хотя женщинам и не положено... Чудаки, ведь ежели смерти нет, то что тогда есть-то? Тогда вообще ничего нет. Даже этого пива. А смерть-то, она, милые мои, жизнь красит. Зря вы так против ее... бунтуете...
– И инвалид опять опустил голову в свой бидон с пивом. Потом выглянул с пивной пеной у рта и проговорил: - Я вам не Стенька Разин, чтоб против смерти бунтовать.

Николай с Катей ушли.

И потянулись годы. Не так уж и много их прошло (но Катя успела выйти замуж, развестись, и все за какие-то два-три года), а Николай посуровел и к жизни относился с битьем. "Побить ее надо - жизнь эту", - не раз приговаривал он. За здравый смысл он держался все реже и реже. Сосед его по квартире умер - от кашля. Николай все больше и больше привязывался к своей сестре, потому что секс ему уже надоел. Искал чистых, незаинтересованных отношений.

Однажды он сидел с сестрой у нее на кухоньке за бутылкой.