Сценарист

Не став обращать большего внимания на Мэй, неизвестный быстро подошёл к Сину и поднял его на ноги.

— Уходим. — коротко сказал он и начал тащить парня за собой.

— Но она же умрёт… — как-то потерянно произнёс Син.

— Она сама сделала свой выбор! Вперёд! — вновь потянул парня за собой Грим.

— Но…

— Некогда думать об этом! Либо ты уходишь со мной, либо остаёшься здесь со своей подружкой и ждёшь, когда герои тебя задержат! — психанул старик и перестал тянуть парня за собой, отправившись единолично к лестнице лайнера.

Син же неуверенно посмотрел на Мэй, которая истекала кровью. Прислушавшись, он услышал, как та тихо плакала, держась за свою рану. В этом плаче были слышны боль, гнев и разочарование в самой себе. Айкава в этот момент хотел сорваться с места и подойти к ней, да вот только сейчас он не мог себе этого позволить.

Скрепя сердце, Син отвернулся и направился к лестнице, тихо произнеся слово «прости».

* * *

Лайнер удалялся всё дальше и дальше от причала, уходя прочь от острова грехов. Син смотрел на то, как всё дальше и дальше становится от него Мэй. Она всё также лежала на месте и не шевелилась. От этого зрелища ему становилось ещё больнее, но прямо сейчас он не мог позволить эмоциям и чувствам взять вверх над ним, так что, хоть это было и трудно, он отвернулся и посмотрел в лицо Гриму, который обрабатывал его раны наравне с другими членами корабля.

— Ты сделал правильный выбор. — сказал Грим, вытаскивая пулю из его ноги.

— Надеюсь. — грустно произнёс Син.

Грим выпрямился и подошёл чуть ближе к бортику лайнера, всматриваясь в водный пейзаж. Его лицо было спокойным, пока лицо Айкавы же было пустым.

Он никогда не простит себе то, что оставил Мэй умирать.

Но об этом сейчас ему не нужно думать.

— Куда отправляемся дальше? — поинтересовался Грим, вдыхая чистый океанический воздух.

Син посмотрел на горизонт, из под которого медленно выбиралось оранжевое солнце, одаривая всё вокруг своими тёплыми лучами. Один из таких лучиков упал прямо на лицо парня, от которого он поспешил закрыться рукой.

Тяжело вздохнув, Син достал документ, который был изрядно запачкан кровью, из внутреннего кармана своей куртки, развернул его и уверенно произнёс:

— Мы отправляемся в Нью-Йорк.

Глава 31. Всё сначала.

Когда лайнер приближался к порту Нью-Йорка, мощь и величие этого города становились все более заметными. Бесконечные небоскребы уходили в облака, отражаясь в водах Гудзонова залива. Густые толпы машин и пешеходов, вырисовывающиеся на фоне складок городской застройки, создавали картины, наполненные жизнью и движением.

По мере того, как лайнер продвигался все ближе к порту, город раскрывался перед глазами, демонстрируя свое необузданное разнообразие. Вдали можно было разглядеть статую Свободы, символизирующую свободу и демократию, которые стали краеугольным камнем американской истории. В то же время, современные здания и многочисленные рекламные щиты напоминали о том, что Нью-Йорк — это также мегаполис бизнеса и коммерции.

Когда лайнер проходил мимо Эмпайр-стейт-билдинга, он словно сжимался в размерах, окруженный гигантскими зданиями. Однако даже этот монументальный зданий не мог скрыть красоты города. Сверкающие фонари, украшающие небоскребы, сверкали как миллионы бриллиантов, создавая причудливые узоры на фоне голубого неба. Разноцветные лодки и яхты плавали вдоль берегов, добавляя красок и движения к этому шумному и оживленному городу.

Нью-Йорк — живой организм, дышащий и развивающийся, со своими звуками, запахами и энергией. Это город, который никогда не спит, никогда не останавливается и всегда готов к новым вызовам. Перед глазами предстал огромный город, который казался чем-то бесконечным и необъятным, но в то же время уютным и привлекательным.

По мере того как лайнер приближается к Нью-Йорку, город вырисовывается все более четко на горизонте. Огромные небоскребы и мосты, словно гигантские иглы, возвышаются над землей, сливаясь с голубым небом. Пассажиры могут заметить огромные парки, раскинувшиеся по всей территории города, с их зелеными деревьями и цветущими цветами.

В гавани оживленная деятельность — суда разгружают грузы, контейнеры перемещаются с места на место, краны работают круглосуточно. Стеклянные окна зданий отражают солнечные лучи, создавая впечатление, будто весь город сверкает и блестит. Куда бы ни посмотрел пассажир, он видит знакомые символы города: знаменитый "Таймс-сквер", "Эмпайр-стейт-билдинг", "Статуя свободы" и многие другие.

По мере того как лайнер приближается к причалу, город открывает свои тайны — запахи фаст-фудовых заведений, уличных музыкантов, шум и гам толпы. Пассажиры кораблей чувствуют себя как часть этого большого и удивительного города, и они с нетерпением ждут, когда смогут выйти на берег и исследовать его дальше.

Грим стоял на передней части своего лайнера и смотрел на вид, что открылся перед его глазами. Давненько он здесь не был — столько лет уже прошло с его прошлого визита сюда. Город за это время ничуть не изменился, собственно, как и сам Хастл, который лишь грустно вздохнул, осознавая, что годы жизни человека идут быстрее, чем мы хотим. Не успеем оглянуться, как из молодых и энергичных парней мы превратились в еле ходячих стариков, которые смиренно ждут окончания своего долгого жизненного пути. От таких мыслей даже немного всплакнуть хочется, да только сейчас не самое подходящее время для показа таких эмоций. Быть может, если бы он прямо сейчас был наедине с самим собой, он бы позволил себе открыться, но сейчас, когда за ним наблюдает его новообретённый ученик, он не мог показать ему своей слабости. Да, он боится времени, но только его, а ученик пусть считает, будто бы его наставник ничего не боится. Наверное, так лучше всего в этой ситуации. В добавок, и сам Син не спешит показать свой страх и свою боль, так что и ему не стоит сильно ему открываться.

— Ты уверен, что готов отправиться в город? На острове тебя сильно потрепали, сломав несколько костей. Не думаю, что ты прямо сейчас готов сигануть в дикую природу, где каждый способен тебя разорвать. — прочёл некую философию Хастл, не поворачивая голову к Айкаве, который прямо сейчас стоял за его спиной.

Син стоял позади старика с голым торсом, вокруг которого было обмотано несколько свежих белых бинтов, которыми любезно его обмотали другие работники этого корабля. Рёбра хоть и успели схватиться, но боль всё ещё раздражала Сина. Ещё бы, ведь сломанные кости не лечатся быстро и незаметно, а в условиях, когда у тебя нет возможности обратиться к продвинутой медицине и профессиональным докторам, этот процесс проходит гораздо сложнее. В добавок, он не мог нормально ходить из-за огнестрельных ран в его ногах. Мэй хорошенько постаралась нанести ему максимальный урон, который только могла, в результате чего Айкава теперь сильно хромает, да и ходить он может только при помощи трости. Конечно, Син был довольно-таки упрямым мальчиком, который постоянно отказывался от этой своеобразной помощи, и всё это время пытался ходить самостоятельно, да только это причиняло ему ещё больше боли. В конце концов, Грим предложил ему употреблять специальные обезболивающие в виде капсул, которые моментально глушат всю боль в теле, но слишком часто их употреблять не стоит, ибо состав этого лекарства таков, что при частом употреблении организм просто не выдерживает и перестаёт функционировать. Разумеется, эти капсулы не продавались официально из-за такого эффекта, но Грим имел некоторые продвинутые связи, которые позволяли получить этот препарат в большом количестве.

Собственно, Син сейчас уверенно стоял на своих двоих только благодаря ему.

— Боль в ногах чувствуется всё меньше. За эти несколько недель раны успели достаточно зажить, так что я смогу действовать без особых трудностей. — ответил парень, вставая рядом со стариком. — В добавок, то лекарство, что ты мне дал, поможет мне, если я столкнусь с непредвиденными трудностями.

— Только не забывай, что у этих пилюль временный эффект. — напомнил Грим.

— Два дня и три часа. Я помню. — раздражённо произнёс Син.

— Простая проверка. — спокойно проговорил старик.

Настала небольшая тишина, во время которой они оба наслаждались океаническим бризом и отдалённым шумом города, в порт которого совсем скоро им предстоит зайти.

— Что собираешься делать по прибытию? — задал вопрос Грим.

Это был не первый раз, когда он спрашивал об этом мальчика, но тот постоянно уходил от ответа, говоря, что совсем скоро всё расскажет. Разумеется, Грим понимал, что у него нет никакого плана, но он упорно делал вид, что не замечает этого в его глазах. Син часто лгал ему за всё то время, что они провели вместе, и Хастл уже научился видеть факт лжи в его глазах. Старик не знал, почему тот старается не говорить ему обо всём, но сильно на него не давил, ибо понимал, что лезть в чужую жизнь и чужие планы — не сильно крутая штука.