Сценарий фильма "Кин-дза-дза"

– Ы-ы-ы; - запел Гедеван.

– Ладно, - сказал Машков, вздохнул.
– Валяйте нас обратно.

– Да! Обратно! И все! Балдов нет! Ясно?
– объявил Гедеван.

Абрадокс взял у Деконты машинку и нажал на кнопку…

Кладбище.

… Ночь.

Корабль и шар (целый) светились огнем и прожекторами. Машков и Гедеван сидели у костра. Гедеван держал ручку и тетрадь. Перед Машковым на футляре лежали кусочки скрипки. Некоторое время они сидели неподвижно.

– Пью-пью, - играл на проволоке старик-пацак.

Гедеван потряс головой.

– Переместились, - сказал он.

Машков очнулся, огляделся. Посмотрел на часы.

– Сколько я времени скрипку клеил?! Примерно?!

– Минут сорок.

– Успею!
– Машков вскочил.
– Ты вот что… Я тебе свой адрес оставлю, а сам в эцих сбегаю. И, если я вовремя не явлюсь подожди здесь одуванчика и перемещайся с ним на Землю. А я…

Гедеван поднял руку, пощекотал себя под мышкой и захихикал противно, по-уэфски:

– Ха-ха-ад !

Корабль. Нос.

Возле корабля на бакене сидел квадратный эцилопп. Тот, который отнял деньги и бегал в наморднике. Только сейчас был не в брезентовом, а в резиновом шлеме с мигалкой на макушке.

– Встать!

Эцилопп оглянулся.

За ним, освещенные мерцанием мигалки, стояли Машков с трубой и Гедеван с кальсонами в руках.

Эцилопп встал.

– Брось трэнклюкатор!
– приказал ему Гецеван.

Эцилопп послушно откинул стерженек.

– Рот открой! Шире!
– Гедеван запихнул в рот эцилоппа кальсоны.
– Надевай давай!

Эцилопп замычал, качая головой.

– Намордник надевай, подлец! Кому говорят?! – Гедеван пнул эцилоппа ногой.

– Спокойно, скрипач. У него нету. Намордник ему завтра выдадут, - сказал Мешков.

Бассейн.

В белом зале в бассейне сидел верблюд, без штанов, но в газетной пилотке Машкова.

– Ку?
– удивленно спросил он, увидев бегущих через зал Машкова, Гедввана и эцилоппа с кальсонами во рту.

– Сиди, сиди, дядя. Купайся, - разрешил ему Машков.

Эцих

Пожилой эцилопп поспешно нажал на клавиши в стене

Левый люк открылся. Оттуда вылетел саркофаг. Стукнулся о стену, остановился. Крышка откинулась. Там лежал бледный, похудевший Уэф. Из-под него выглядывал горящий глаз Би.

– Брысь отсюда!
– приказал Машков обоим эцилоппам.

– Дядя Вова!
– Гедеван показал один палец.

– Нет!
– твердо сказал Машков и запер дверь за эцилоппами.

Гедеван лучом стержня вырезал проем в стене.

– Ну, вылезайте! Быстро!
– позвал Машков.

– Вы опять никуда не переместились, балды?
– тихо и печально спросил Уэф.

– Потом! Потом все расскажем! Бежим! Времени нет!

– Мы никуда не полетим, родной, - высунул голову из-под Уэфа Би.
– Нам здесь лучше, чем на Альфе.

– Мы на Землю переместимся!
– сказал Гедеван.

– На Землю нельзя , - покачал головой Уэф.
– И на Халуд нельзя. А на орбите Альфы затормозить тоже нельзя. Тормозной жидкости у нас нет.

– Да, родные. Я вас ненавижу, - всхлипнул Би.

– Здесь хотя бы амнистию обещали. Пока, заразы, - Уэф вздохнул и захлопнул крышку саркофага.

Раздался взрыв. Стены дрогнули. С потолка посыпалась ржавая пыль.

– Дядя Вова! Он сейчас там появится!
– крикнул Гедеван.

Машков загрохотал кулаками по крышке саркофага:

– Открой! Я все объясню!

– Фигушки, - донесся голос Уэфа.

– А, черт!
– Машков взялся за крюк и покатил саркофаг к проему.

Крышка откинулась и из ящика вывалились Уэф и Би. Они вскочили, схватили саркофаг и покатили его обратно.

– Вах! Что вы делаете?! У нас же машинка перемещения есть! Совсем охренели! – закричал Гедеван.

Инопланетяне переглянулись.

– Покажи, родной!
– потребовал Би.

– Она там! У якоря!

– Ха-ха-ха!
– пощекотал себя Уэф.

– Вот вы где!
– в проеме появился человечек с цветочками.

– На!
– он кинул носок Гедэвану.

– Видите?
– Гедеван показал на машинку в руке человечка, - а вы не верили!

– Считаю до трех!
– крикнул человечек.

– Секунду! Вы куда хотите, на Землю или на Хануд?
– спросил Машков хануидян.

– На Хануд!
– крикнул Уыф.

– Раз!
– начал отсчитывать человечек.

За ним появился запыхавшийся Фитюлька.

– Давай так, друг. Закинем их на Хануд, а потом нас на Землю! Действуй!
– сказал Машков человечку.

– Нас с пепелацем закидывай!
– потребовал Уэф.

– Не могу!
– Один заряд уже потратил, чтобы от якоря сюда переместиться! Теперь только два осталось.

– У-у-у!
– прогудел Фитюлька и показал пальцем на красную кнопку в машинке.

– Отстань! Надоел!
– рявкнул на него человечек. – Сколько можно повторять, не могу я вернуть во времени с исключением фактора встречи! Не имею права!

– Гравицаппу! Гравицаппу оставьте, родные! – взмолился Би.

– Точно, обрадовался Машков.
– Скрипач, дай им гравицаппу!

– Она у вас, дядя Вова! В кармане!

Машков вывернул правый карман. Там была больная прожженная дыра.

– Два!

– Посмотри в портфеле!

– Вах! Портфель я в костер бросил, дядя Вова! Помните, вы сказали; Дай мне гравицаппу. А я сказал…

– Два с половиной!
– выкрикнул человечек.

– Давай всех на Землю!
– решил Машков.

– Что?!
– взревел Уэф.
– Меня на планету, где чатланина от пацака отличить не могут?! Где дикие пацаки кин-дза-дзу курят?

– Дядя Уэф. Киндзу не курят! Ее в еду кладут! – крикнул Гедеван.

– Тем хуже!
– и Узф плюхнулся в саркофаг. Би тотчас лег поверх его.

– Нет, родные, - печально произнес он.
– Небо видит, что когда в обществе не знают точно, сколько раз перед кем надо приседать, то не к чему стремиться и нечего желать. А когда нечего желать, то и смысла жизни нет, ибо желание – топливо движения жизни. Прощайте!
– и он захлопнул крышку.

– На хрен, - донесся голос Уэфа.

– Два. и три четверти!
– выкрикнул человечек и занес палец над машинкой.