Счастье для дурочки. Книга 1

Он замолчал. Алина, практически не дыша, смотрела на Сергея, который сидел перед ней какой-то потерянный. Ему явно с трудом давались воспоминания о тех трагических событиях, и тем более было тяжело говорить о них.

– Не буду вдаваться в технические подробности, так как нет смысла говорить об этом. Расскажу просто, чем это всё закончилось. В тот день, когда случился обвал, нас в шахте было пятеро мужчин и одна женщина. Этой женщиной была Милена. Один из мужчин, итальянец Роберт, под обвалом погиб сразу. Травмы разной степени тяжести получили все. Кирилл оказался просто везунчиком и пострадал меньше всех. Кроме ссадин, ушибов, синяков и царапин, у него оказалась сломана только одна нога. Мы ждали помощи, но она всё так и не приходила. На следующие сутки практически одновременно скончались француз Марсель и немец Гюнтер. Вот тогда-то мы и решили пробиваться самостоятельно, не дожидаясь помощи от хозяев шахты. Кирилл меня с травмой головы и Милену с переломанными рёбрами и ногами тащил вперёд… Не знаю, как ему хватало сил волочить нас, и насколько нам удалось продвинуться, но через сутки не стало Милены. Кирилл не бросил её там просто так. Мы нашли в себе силы похоронить нашу подругу и мою жену и только потом приступили к дальнейшему своему спасению.

Сергей замолчал, а затем, взяв в руки фужер и резко опрокинув содержимое бокала себе в рот, одним махом допил вино. Алина, поняв, что этот жест означает поминание ушедшей из жизни подруги и супруги Сергея, сделала тоже самое, только не торопясь, отдавая дань памяти Милене и желая здравия Кириллу, другу Сергея, за его умение бороться и идти к цели во что бы то ни стало.

Спустя какое-то время Сергей снова возобновил рассказ о пережитом.

– Кирилл, несмотря на свою сломанную ногу и на мою травму головы, решил не останавливаться и пробиваться в поисках выхода. Он кое-как двигался вперёд и протаскивал меня за собой… В периоды отдыха мы долго разговаривали, рассказывая друг другу истории из своей жизни. Каково же было наше удивление, когда оказалось, что у нас есть нечто общее. Коротко скажу – у нас оказались общие знакомые. В какой-то момент мы даже чуть не поссорились, но потом заключили пожизненное соглашение.

Сейчас не буду говорить об этом. Когда-нибудь ты узнаешь, но точно не сегодня. Пока я не готов открывать все свои карты, тем более это ещё и тайна Кирилла. Соглашение, заключённое между нами, нас примирило, стёрло все возникшие противоречия, хотя свыкнуться с ним было морально тяжело, так как пришлось отказаться от одной своей заветной мечты. Но мы пошли на это ради нашей дружбы, и спустя какое-то время благодаря этому стали совсем близки, словно родные братья.

Сергей снова замолчал.

А затем, подумав, пояснил:

– Жизнь воспитала меня, сделав немного эгоистом. Похоже, в игре с жизнью я вытянул козырной туз… И я наконец-то хочу получить свою порцию земного счастья.

Алина слушала Сергея и сама того не замечала, как на её щеках блестят дорожки от непрерывно бегущих слез.

– Спустя некоторое время Кириллу всё же удалось найти выход, и мы спаслись. Как оказалось потом, нас никто и не искал. Руководство шахты заведомо посчитало нас погибшими и не стало тратиться на спасательную операцию. Так что за своё спасение я благодарю исключительно Кирилла. Мне долго пришлось лечиться. Кирилл же совмещал лечение с борьбой с руководством компании, на которую мы работали в тот злополучный контракт. Он судился за нас всех. А помогал нам ещё один наш с тобой общий друг, Борька Токман, прекрасный и талантливый юрист с широкой частной практикой. С помощью его удалось получить просто гигантскую компенсацию за смерть Милены, мою травму и даже за царапины, не говоря уже о сломанной ноге Кирилла и уж конечно за то, что руководство шахты на нас просто поставило крест.

Сергей снова замолчал. Вызвав официанта, он попросил ещё вина. Буквально через пару минут Андрей появился в зале с заказанным напитком. Сноровисто откупорив бутылку и быстро наполнив ароматным вином опустевшие фужеры гостей, официант снова исчез за зеркальной дверью.

– Денег, которые для нас отсудил Борька, нам хватило на пару заброшенных, но вполне перспективных алмазных шахт в Алжире и маленький ювелирный заводик в Европе, – продолжил повествование о своих злоключениях Сергей, едва сделав глоток из наполненного бокала.

– Поскольку теперь я был в ответе за маленькую Вирру и мать Милены, то забрал их с собой в Европу, купив им прекрасный домик в Потсдаме. Этот город покорил меня своей аккуратностью и непревзойдённой простотой великолепия. Я влюбился в него.

Сергей замолчал. Затем наконец решившись, взглянул в лицо Алины и, увидев распухший от слез нос, её покрасневшие глаза, дёрнулся…

– Ты что? Ты что, родная! Не надо плакать…

Он протянул руку к её лицу и стер мокрые следы слёз на нём. Его ладони были сухими и горячими. Каждое их прикосновение к лицу Алины просто прожигало нежную кожу женщины. Она не сдержалась и снова разрыдалась, но теперь уже не таясь.

– Лина, любимая! Ну что ты… всё давно позади. Ты для меня самая родная и любимая женщина, моя единственная…

Алина хлопнула носом.

– Ой, Серёжка-Серёжка! Тебе бы только шутить. А как же твои любимые девочки: Милена, Вирра?

Сергей, ни секунды не задумываясь, ответил:

– Я был очень благодарен Милене за всё, что она делала для меня. Но она знала, на что шла. Ей и Кириллу я всё рассказал честно и откровенно. И Милена прекрасно понимала, что для меня именно ты и только ты всегда будешь любовью всей моей жизни. Я и Милена, мы были прекрасными друзьями. Нет, даже не так. Лучше скажем по-другому – мы были прекрасными партнёрами с перспективой на дальнейшую совместную и, может быть, по-своему счастливую жизнь. И ещё она была очень благодарна мне за Вирру и свою маму. Но судьба распорядилась по-иному. Наша совместная жизнь оказалась очень короткой.

И я сразу хочу сказать, что Вирра и сейчас считает меня своим отцом, а я считаю её своей дочерью. Так будет всегда. Кстати, Вирра оказалась очень талантливой и перспективой девочкой. Причём настолько, что сейчас она возглавляет один из наших больших и современных ювелирных заводов, расположенный в Милане. Из неё получился очень умный и требовательный руководитель. В свои неполные тридцать лет она ведёт бизнес далеко не женской рукой. Я бы даже сказал, что эта рука просто невероятно железная, или нет, эта рука – каменная. Мы с Кириллом иногда просто удивляемся этой грани её таланта. Как из нежного и хрупкого ребёнка, баловницы, не знающей отказа ни в чём с самого детства, выросла настолько прозорливая и волевая бизнес-леди?

Что же касается матери Милены, то она так и живёт в Потсдаме. Не очень часто, но мы навещаем ее. Иногда и она приезжает к нам… За ней ведётся прекрасный, круглосуточный уход: вместе с ней живёт женщина с медицинским образованием, следящая за её здоровьем. У неё есть приходящие кухарка и домработница. Главное – она довольна своей нынешней жизнью. Вообще, наша с Кириллом совесть, перед памятью Милены чиста.

Сергей, взяв дрожащие руки Алины в свои, стал нежно гладить каждый пальчик женщины. Она, всё ещё находясь под впечатлением от рассказанного, продолжала хлопать носом.

– Родная моя. Ну, всё позади, успокойся! Я уже просто начинаю жалеть, что рассказал тебе эту историю.

– Нет-нет! – шмыгнув носом, запротестовала Алина. – Мне искренне жаль, что так сложилась твоя жизнь, – с сожалением в голосе добавила она. – Мы же договорились рассказать друг другу обо всём. Это было бы нечестно с твоей стороны, утаить от меня эту часть жизни. Тем более она для тебя очень важна. Да и вообще, я не хочу, что бы ты скрывал от меня что-то…

И Алина тут же уловила, как после этих слов лицо Сергея потемнело, будто тень от большого облака, закрыла его.

– Что-то не так? – спохватилась она.

Но лучший друг тут же замотал головой настолько энергично, что Алина поняла, что какие-то тайны всё же остались.

Глава 12

– Скажи, Серёжа, – немного подумав, спросила Алина лучшего друга. – Ты ведь не всё рассказал мне о своей жизни?

Сергей резко вскинул голову и, с вызовом посмотрев в её глаза, ответил:

– Лина, поверь мне! На сегодняшний день мне больше нечего тебе рассказать.