Счастье для всех

– Красивая девчуля.

Произнеся эти ни к чему не обязывающие слова, отец поворачивается и направляется к выходу. Я грустью смотрю ему вслед. Кажется, я действительно не очень умен. Надежда умирает последней. Впрочем, моя наверно и не появлялась на свет никогда.

Уже распахнув двери, отец бросает фразу словно с трудом заставляя в последний момент перебороть себя.

– Мать рассказала мне. Про Питер.

И уходит. Я некоторое время сижу с совершенно пустой головой. Передвигаю книги. Поправляю пузырьки. Черное или белое. Как будет выглядеть жизнь, когда эти цвета смешаются между собой?

Сбрасываю футболку и брюки, тушу свет и ложусь на кровать. Сначала в темноте ничего не видно, потом начинают проступать контуры знакомых предметов. Кажется, так происходит в жизни, когда решаешься сделать шаг, который может поменять все. Но чаще всего в этот момент меняется только твоя жизнь, а все остальное вокруг остается прежним. Разве что открывает какие-то свои до сих пор скрытые темные и светлые стороны.

Полночи ворочаюсь в постели пытаясь понять, что ждет меня завтра, как лучше всего поступить. Счастье для троих организовать будет совсем непросто, кто-то обязательно будет лишним. Надеюсь, им не буду я. Наконец проваливаюсь в сон.

Стою у окна и смотрю вниз, на узенькую улицу с массой маленьких автомобилей, прилепившихся прямо у стены. Дома из красного кирпича с деревянными ставнями поднимаются до уровня третьего-четвертого этажа. Здесь все такое древнее, от серо черной черепицы на крыше до потрескавшихся статуй, подпирающих окна на каждом этаже. И все фасады усеяны вьющимися растениями, что только подчеркивает благородный колорит окружающей действительности.

Где я, что я здесь делаю? Отворачиваюсь и понимаю, что хочу еще раз убедиться, что все в порядке. Отправляюсь бродить вдоль стен, украшенных акварелями и холстами со знакомыми и незнакомыми пейзажами. Неужели все это моих рук дело. И что сегодня должно произойти? Вернисаж, моя первая выставка в Германии, в Лейпциге. На самом деле такое не забывается, но мне по-прежнему как-то тревожно. Ведь это только сон. Может быть сон, хотя выставка должна открыться уже через несколько минут, вот уже разливают шампанское по фужерам, и группа приглашенных критиков уже собралась в соседнем зале. Я сама приветствовала некоторых из них несколько минут назад. Так почему же мне сейчас так не по себе?

Телефонный звонок звучит словно сигнал тревоги. Разве во сне мы слышим какие-то звуки? А здесь знакомый сигнал мелодии не умолкает на секунду. Вот же черт, заело!

– Позвольте я вам помогу.

Слава богу, что существуют мужчины! Оборачиваюсь на голос и взгляд падает на огромное зеркало занимающее, кажется, все пространство от входных дверей до наружной стены. В зеркале отражается элегантная молодая женщина в сиреневом брючном костюме. Я смотрю в зеркало и не понимаю, что происходит. Это лицо, эти волосы, глаза, все это как на рисунке, вышедшем вчера вечером из-под моих рук. В глазах женщины мелькает легкий испуг, словно она внезапно обнаружила какой-то невидимый изъян в своем безупречном образе. Но ведь на самом деле передо мной зеркало и в нем отражаюсь я! Странное и чудесное преображение, но это сон и в нем может происходить все что угодно. Делаю глубоких вдох и отдаю наконец сумочку подошедшему охраннику.

На левом нагрудном кармане униформы у него приколот бейджик, и я только сейчас обращаю внимание, что такой же висит на тонкой ленте на моей груди. Странно видеть в неглубоком вырезе ложбинку подчеркивающее, что зеркало не врет даже во сне. На квадратном кусочке картона красивым художественным шрифтом можно прочитать надпись на английском заставляющую сердце замереть. Mrs. Valentina Mikhaylova (Torop). И чуть ниже Artist.

Рука тянется к моему магическому брелочку, к золотому ключику с которым я не расстаюсь никогда. Может быть, он поможет со слабостью, которая внезапно охватила все тело.

– Вот, фрейлин, прошу вас.

Охранник возвращает мне сумочку. Замочек не поврежден и в сильных мужских руках открылся без труда. Успеваю поблагодарить, копаясь среди множества необходимых вещей, заполнивших самый важный для любой женщины аксессуар. Телефон уже больше не наигрывает знакомую мелодию. Но я и так знаю кто звонил. Знаю, что сейчас телефон отзовется вновь. Нажимаю кнопку и на экране высвечивается имя звонящего – Михай.

Глава 3

Утро встречает бодрой танцевальной мелодией из восьмидесятого и солнечного луча, который с упорством достойным лучшего применения не желает перестать светить мне прямо в лицо.

Судя по музыке, отец уже ушел на работу, а у матери прекрасное настроение. Даже больше – НАСТРОЕНИЕ! И это что-то да значило. Может быть даже больше, чем он мог ожидать. Но сейчас ему нужно было вставать и собираться в школу. И побыстрее. Мчусь в туалет, ловя носом доносящиеся из кухни замечательные ароматы. Точно, мама в том редком состоянии, когда ее руки творят необыкновенные чудеса.

Возвращаюсь в комнату и по-быстрому одеваюсь. Брюки слегка помялись, зато рубашка свежая, висит на вешалке аккуратно застегнутая на все пуговицы. Эх мама!

Сгребаю учебники и тетради в сумку и взгляд вновь задерживается на портрете. Невесомая тень на мгновение словно касается сознания. Что-то с ним связано, с этим рисунком. Что-то что произошло совсем недавно. Во сне? Точно я видел эту девушку во сне. Или другую похожую. Чуть старше и еще красивее. Точно, я видел во сне именно ее. Только что мне снилось?

Осторожно беру в руки обе стеклянные емкости. Встряхиваю по очереди, но ничего необычного не замечаю. Вот только. Кажется, количество жидкости в бутылочках стало чуть меньше. Или мне это просто кажется? Ладно, буду действовать по заранее намеченному плану. А план простой, нужно наладить отношения с Настей и, а Сашка убедить что ему нравится другая девушка. Какая неважно. Но сегодня ему с Настюхой уже ничего не светит. Бабулька врать не будет. Эликсиры весело позванивают в кармане.

Завтрак проходит в молчании. Торопливо набиваю рот яичницей с беконом и остатками вчерашних праздничных блюд. Мама загадочно улыбается и во мне нарастает нервное напряжение. Одним глотком выпиваю пол чашки кофе и поднимаюсь из-за стола. Мама преграждает мне дорогу, обнимает и прижимает к груди. Я закрываю глаза и молча жду. Пауза затягивается, и я не выдерживаю, но, вместо того чтобы вырваться и убежать наоборот осторожно обнимаю маму и шепчу,

– Ну что ты мамочка, мне уже надо бежать.

Проходит несколько секунд, и она отстраняется и внимательно смотрит мне в лицо, точно видит в первый раз.

– Отец утром сказал, что он не против. Финансово теперь мы потянем, а жить сможешь у моей двоюродной сестры, Наташи. Я ей уже позвонила.

Я некоторое время стою с открытым ртом. Вот уж сюрприз так сюрприз. Счастье мне улыбнулось. Или как минимум заговорщицки подмигнуло. То ли еще будет. Выскакиваю за дверь и слетаю по ступеням с ветерком, нет с ураганом за плечами.