Счастье из другого мира

– Да, всё это обговорено в договоре. Эл Гастон первый, на ком проведут испытания, - сформулировала я мысль и поморщилась, не хотелось думать, что мой друг выступит в качестве лабораторной мыши. Но, нужно отдать элу Анри Мишелю должное: он предложил своего человека, а я вежливо отказалась. С королевским договором или без мы всё равно собирались это сделать.

– Всё будет хорошо, доченька, - папа ласково погладил меня по голове и предложил, - пойдём в дом, нужно поесть и отправляться в королевскую лечебницу.

Вчера вечером прибыл вестовой из Королевской канцелярии и сообщил, что процедура будет проводиться в главной лечебнице города – Королевской, под присмотром лучших лекарей страны. И все остальные участники также об этом предупреждены. Мне ничего не оставалось, только согласиться с неожиданным условием. Что же, не мне перечить высокой воле Его Величества, наверняка у них есть свои причины так сделать.

– Сегодня вечером нужно встретить твоего деда и Катерину, - отложив столовые приборы и вытерев салфеткой рот, напомнил мне отец. – Как думаешь, процедура вживления биомагической конечности, сколько времени займёт?

– Ой, папа, - покачала головой я, поднимаясь из-за стола, - доктор эл Томас предположил, что около пары-тройки часов, но он опасается, что потребуется гораздо больше времени. Тут сложно что-либо спрогнозировать точнее.

– Если вдруг операция затянется, я сам отправлюсь за отцом и твоей няней, - понимающе кивнул эл Патрик.

В этой части города мне ещё не доводилось бывать, а память Глории молчала: всё чаще её воспоминания с большим трудом возникали в моём сознании, словно моя личность полностью и окончательно устроилась в это теле, вытеснив всё ей ненужное.

Ещё в окошко кареты я смогла полюбоваться зданием.

Главная лечебница столицы поражала размахом и… аскетичностью. Вот уж чего-чего я не ожидала увидеть, так это строгие белоснежные стены, красную черепицу, покрывающую высокую крышу, и суровые колонны на вершине лестницы, поддерживающие необычный покатый козырёк практически на всю длину каменной балюстрады. Просто и со вкусом. Мне понравилось. Очень.

Нас встречал эл Гастон Робер, прибывший немного раньше и ожидавший нашего приезда неподалёку от лестницы. Мужчина лично распахнул передо мной дверь и галантно подал здоровую руку. Мэжик радостно пикнула и вспорхнула с моего плеча прямо на голову артефактора, вызвав у него искренний смех и улыбку у всех, кто стал свидетелем этой сцены.

– Она желает вам удачи, - подмигнула я Гастону, тем временем Пёрышко уже вернулась на облюбованное ею место на моей руке.

– Я и не сомневаюсь, что всё у вас получится, эль Глория, - ответил он, но в его глазах я заметила быстро исчезнувший страх.

Сделав вид, что поправляю платье, предложила:

– Пройдёмте, эл Гастон, нас вон, уже ждут, - кивнула я, заметив, как у главной двери замер строгого вида мужчина в чёрном костюме, с забавно зализанными назад редкими волосами. Длинный грушевидный нос вовсе не портил общую картину – эталон чванливости и высокомерности.

– Добрый день! – поздоровался он с нами, стоило нам троим приблизиться к нему. – Прошу следовать за мной, вас уже ждут.

Не удивлюсь, если этот человек, какой-нибудь главный королевский слуга, типа камердинера или лакея.

Строгость внешней части здания, перенеслась и внутрь: холл и многочисленные коридоры были выкрашены в столь же ослепляющий белый цвет, на полу мозаика из какого-то материала, похожего на мрамор, даже цветочки в горшках и те не бросались в глаза, выдерживая общую атмосферу скучности и прямолинейности. После многочисленных лестничных пролётов (не уверена, что сама найду выход), мы наконец остановились у неприметной из тёмного дерева двери с медной тяжёлой ручкой (точно артефакт). Чопорный мужчина с лёгким поклоном распахнул створку и отошёл в сторону, пропуская нашу группу вперёд. Комната, в которую нас проводили, впечатляла размерами: квадратная, с высокими стрельчатыми окнами в ней оставалось неприлично много свободного пространства, что мне, несомненно, пришлось по душе. В центре стояла кушетка для пациента, подле неё стол с инструментами и прикрытым протезом - ткань едва заметно шевелилась, подсказывая, что я не ошиблась в своих предположениях; у противоположной от входа стены несколько стульев, по всей видимости для приглашённых зрителей.

– Эл Анри Мишель скоро подойдёт, - сказали нам в спину, и дверь беззвучно затворилась. Но не прошло и минуты, как створка распахнулась снова, пропуская вперёд запыхавшегося доктора эла Томаса Пикерстона. Тот нервно поправил съехавшие на кончик носа тяжёлые очки и жизнерадостно улыбнутся:

– Успел! Доброго всем утра! – лекарь энергично раскланялся с элом Патриком и элом Робером, поцеловал воздух у моей руки и добавил: - Вы с каждым днём всё прекраснее, эль Глория, замечу, что это правда, - по-отечески улыбнулся он, - расскажете, что именно вы делаете?

– Непременно, - кивнула я, заряжаясь от доктора позитивом.

– Как ваше настроение, эл Гастон? – переключился эл Томас на артефактора, застывшего неподалёку от двери и сверлящего растерянным взором кушетку, застеленную белоснежной простынёй. – Я сейчас переоденусь в рабочую одежду, и мы ещё раз всё обсудим, - деловито продолжил Пикерстон и направился к ранее мной незамеченной дверце, такого же белого цвета, что и стены, по всей видимости, доктор здесь не впервые.

Через полчаса, когда пациент был уложен и накрыт ещё одной светлого цвета тканью, а доктор переодет, в помещение шагнули трое: эл Мишель, представительного вида высокий блондин с холодными голубыми глазами, и старичок с забавной козлиной седой бородкой и пенсне на остром ястребином носу.

– Эл Анри Мишель, эл Ален Готьюа, эл Фредерик Нюавер, - раскланялся со всеми наш доктор, - прошу занять свои места.

– Добрый день, уважаемые господа, - поздоровался со всеми отец, а я просто сделала неглубокий книксен и тут же почувствовала, как мою макушку настойчиво сверлят взглядом… вскинула голову и встретилась глазами с тем холодным красавчиком-блондином.

– Эл Патрик, рад видеть вас в полном здравии, - улыбнулся Мишель моему отцу, словно они давние знакомые, хотя, чему я удивляюсь? Так, скорее всего, и есть. Всё же папа - лучший артефактор столицы. И так оно будет и дальше. – Доктора эла Фредерика вы знаете, а вот эла Алена я бы хотел вам представить. Советник Его Высочества по секретным разработкам. Эл Ален Готьюа пожелал поприсутствовать и всё увидеть своими глазами, всё же это историческое событие, которое будет записано на артефакт памяти.

– Позвольте взглянуть на сам протез? – вдруг заговорил после расшаркиваний блондин. – Столько слышал, но пока не видел – добавил он. Мне определённо не по душе этот тип, впрочем, он и не обязан был всем нравиться.

Если сравнить его с Ноа, то по красоте этот Ален нисколько не уступал моему шефу, но вот аура его была холодной и вовсе не располагающей. Мне хотелось держаться от него как можно дальше.

Эл Томас с удовольствием откинул простыню, демонстрируя итог моей мысли, воплощённой в жизнь талантливым артефатором элом Робером. На долю секунды на каменном лице Алена мелькнуло восхищение, порадовав моё самолюбие, даже такой ледяной человек проникся нашим творением…

А после того как все расселись на свои места, эл Томас Пикерстон погрузил в глубокий сон Гастона.

Доктор работал уверенно, каждое его движение было чётко выверенным – ни одного лишнего. Я смотрела за работой мастера, затаив дыхание. Маленький старичок-лекарь, каждый раз порывался встать и подойти ближе, чтобы, по всей видимости, рассмотреть всё вблизи, но сдерживал свои порывы усилием воли. Правда, когда эл Пикерстон убрал лоскут, покрывающий кость, обнажая розовую плоть, то всё же вскочил и быстро подошёл практически вплотную к работающему лекарю.