Счастье Мануэлы

— Какие же? — слова друга заинтриговали адвоката.

— Ко мне приходил Пинтос…

— Этот пройдоха! — не сдержался Антонио.

— Важно другое: он утверждает, что у Исабель есть прямая наследница.

Морено вытаращил на друга глаза.

— Кто же это?

— Ее мать.

— Очень интересно, — Антонио встал и медленно прошелся по кабинету. — Действительно, неожиданный поворот… Слишком неожиданный, для того чтобы в него поверить?

— Ты имеешь в виду обыкновенное мошенничество?

— Да, — кивнул Морено.

— Не думаю. Пинтос держался очень уверенно, и мне показалось, что у него есть для этого какие-то основания. По крайней мере, он намекнул, что имеет документ, написанный рукой Исабель.

— Странно все это, — вновь заговорил Антонио, присев. — Почему никто раньше не знал о нем… Ведь столько времени прошло… А кто эта мать?

— Пинтос пока молчит.

Антонио почесал лоб.

— Надо бы как-то выяснить… — вслух подумал он и, повернувшись к другу, пообещал: — Не волнуйся, я лично займусь этим делом и всерьез.

— Только на это я и надеюсь, — благодарно улыбнулся Салинос.

— А теперь вернемся к главному вопросу, — резко поменял тему Антонио. — По-моему, ты должен немедленно найти Мануэлу и попросить у нее прощения.

Фернандо нахмурил брови.

— Ты это серьезно?

— Совершенно.

— Просить прощения у жены за то, что она изменила мне? — Салинос недоуменно посмотрел на друга.

— Помнишь, ты рассказывал мне о Риме, — спокойно напомнил тот.

— Да, — согласился Салинос. — Это единственное время, воспоминание о котором мне приносит удовольствие. Мы были тогда так счастливы…

— Но тебе кое-что неизвестно, — перебил друг.

— Например?

— Например, то, что тогда Мануэла забеременела…

В первое мгновение Фернандо растерялся, но потом, взяв себя в руки, невозмутимо произнес:

— Ерунда. Я не верю.

— Кроме того, — продолжил друг. — Своим отъездом ты настолько расстроил девушку, что она, попав в аварию, была вынуждена сделать аборт.

— Что ты несешь! — рассердился Салинос. — Я не понимаю, ты что, хочешь меня в чем-то обвинить и для этого выдумываешь всякие небылицы?

— К сожалению, это правда, — признался Антонио. — Когда я узнал об этой истории, то тоже не поверил. Но потом…

— Что потом? — огрызнулся Фернандо.

Антонио тяжело вздохнул.

— Как ты думаешь, почему я так долго задержался в Италии? — спросил он.

— Ты хочешь сказать, что… — Салинос не договорил, ужаснувшись своему открытию.

— Именно так.

Хозяин кабинета зло сверкнул глазами.

— Тебе не кажется, что ты уж слишком вмешиваешься в чужую личную жизнь?!

— Но если я вижу, что мой друг ошибается…

— Перестань! — оборвал собеседника Салинос. — И кончай с этой слежкой! Мне это не нравится.

— Мне тоже, — согласился Антонио. — Но согласись, после моего сообщения твои аргументы выглядят очень сомнительными…

Салинос громко рассмеялся.

— Ты решил опровергнуть нашу медицину? — выдавил он из себя, а черты его лица трансформировались в гримасу недовольства. — Или ты лишний раз хочешь подчеркнуть мою убогость?

— Просто я рекомендую тебе пройти еще одно обследование, но у другого врача…

— В тебе столько уверенности… — усмехнулся Салинос и налил еще по одной. — Давай лучше выпьем и не будем портить друг другу нервы.

— Я за рулем, — предупредил Антонио, — поэтому извини…

Фернандо скептически хмыкнул.

— Я тоже, ну и что?

— Тебе тем более не следовало бы пить, — нравоучительно заметил адвокат и раздраженно добавил: — Перестань кривляться! Неужели ты думаешь, что, надев на себя маску несчастного мученика, сможешь заглушить свои настоящие чувства?

Слова друга задели Салиноса за живое, и он, обхватив голову руками, простонал:

— Да, ты прав… Несмотря ни на что, я люблю ее. И это самое ужасное… — На мгновение Фернандо замолчал, но затем продолжил: — Ты думаешь я не искал ее?.. Уже несколько суток, как я повсюду звоню, но никто из знакомых не знает, где она… Я теряюсь в догадках… Я даже учинил глупые разборки с Эмилио и Руди, но, как оказалось, они тоже не в курсе…

Антонио удивленно посмотрел на Салиноса. Того явно бросало в крайности. Если раньше друг отвергал Мануэлу, то теперь было похоже на то, что он питает к ней нечеловеческую страсть. Через мгновение Фернандо вновь стал таким же, как и вначале.

— И все-таки я рогоносец, да еще какой! — заключил он свою пламенную речь.

— А по-моему, — не выдержал друг, — ты просто сошел с ума от спиртного.

— Может быть, — грустно согласился Фернандо. — Я и сам чувствую; что со мной происходит что-то непонятное… И я бессилен в этой ситуации.

— Не придумывай того, чего нет, — успокоил друг. — И главное — сходи завтра к врачу.

— Опять ты за свое, — презрительно фыркнул Салинос. — Еще раз повторяю — не надо меня учить. Я во всем разберусь сам.

— Поступай как знаешь, — махнул рукой Антонио и встал с дивана. — Я целый час пытался довести до тебя простые вещи, но вижу, что бесполезно.

— Ты уходишь? — поинтересовался хозяин кабинета.

— Да, — кивнул Морено. — У меня завтра много работы. Нужно хорошенько выспаться.

Антонио медленно подошел к двери и, взявшись за ручку, оглянулся.

— А ты разве не идешь?

— Я хочу еще посидеть немного, — признался Фернандо и помахал рукой. — Так что прощай.

— До завтра, — бросил Антонио и вышел за дверь.

Оставшись один, Салинос задумался.

«Ну и чепуху же я нес… — признался он себе. — Впрочем, Антонио во многом прав. К тому же во всей этой истории, действительно, немало фактов, которые опровергают друг друга…»