Счастье по рецепту

Мужчина рванул дверь, распахнул её. На звук щенок поднял голову, долю секунды внюхивался, а потом завизжал во весь голос и бросился к Кириллу. Дёмин упал на пол, обнял волчонка, содрогаясь от эмоций, а ребенок, скуля и причитая, лизал ему солёное лицо, нос, руки, бешено виляя хвостиком.

– Да, я вижу, это ваша собака, - дрогнувшим голосом проговорила хозяйка. – Забирайте.

До машины волчонка Кирилл нёс на руках, бормоча ему, как он рад, что нашел своего малыша, гладя шерстку и глотая слёзы.

В машине Дёмин шепнул Андрейке:

– Оборачивайся, уже можно!

Щенок горестно вздохнул и принялся лапой теребить ошейник. Верховный потянулся:

– Ну-ка! Ах, ты стер… - покосился на ребенка и завершил фразу – лядь! Смотри, Кирилл – ограничитель, не разрешающий оборот. Поэтому он ничего не мог сделать. Спасибо, что хоть приют выбрала приличный, а не собачий концлагерь, каких подавляющее большинство.

Между тем, оставшись без ошейника, мальчик сразу перекинулся и обрушил на Дёмина новый поток слёз и счастья.

Андрей не мог вести машину – руки тряслись. Несколько раз трогались, новый поток откровений Андрейки о том, что ему пришлось пережить, и Верховный снова сворачивал к обочине.

– Мне нельзя в клан Григорьева ехать ближайшие дни, - хриплым голосом выдал Волков.

Кирилл вскинул глаза – почему?

– Придушу. Или порву. Или порву, а потом додушу.

– Аналогично. Надо позвонить, сказать, что нашли, а то волки там рыскают по лесу.

– Сейчас позвоню. И Тане заодно, а то два часа на исходе, а мы ещё черте где, - решил Андрей.

К их приезду, Татьяна уже протоптала дорожку в ковре, выглядывая машину.

– Давайте его мне, - кинулась она к Кириллу.

– Тебе нельзя поднимать ничего тяжёлого, - возразил Волков, - я сам отнесу.

– Я отнесу, говорите – куда, - отрезал Кирилл, прижимая к себе Андрейку. – Его искупать надо и покормить.

– Тоже мне, нашли тяжёлое, - фыркнула Татьяна. – Худенький какой, в нём и весу-то никакого нет. Неси за мной.

Андрейку отмыли до скрипа, переодели в чистую одежду, накормили горячей молочной кашей.

Глядя, как мальчик клюёт носом, Верховный пробормотал:

– Его надо в кровать.

– К Лере положим, - Кирилл решительно поднял ребёнка и понёс, не дожидаясь, пока это сделает Верховный.

Лера всё еще спала, морщась и вздрагивая.

Бедная, как же она настрадалась, даже во сне переживает!

Андрюшка уютно устроился у мамы под боком, сонно прошептал:

– Мамочка! – закинул на неё ручку и засопел.

Кирилл и не подозревал, насколько он, оказывается, сентиментален!

Сидел в кресле и смотрел на спящих, наверное, не меньше получаса, прежде чем напряжение, в котором он жил последние сутки, начало его отпускать. Незаметно для себя волк заснул и не видел, как в щелку двери заглянули Андрей с Татьяной и, не став никого будить, тихо прикрыли дверь поплотнее.

– А он изменился, - задумчиво проговорил Верховный, обнимая свою пару.

– Он любит, - улыбнулась Таня. – Я вчера в окно видела, как он её вёл, насколько беспокоился о ней.

– Так ты не спала!

– Не-а. Но спускаться не стала. Им не до меня было. Знаешь, - она обняла Андрея, привычно пристроив голову у него на груди, - я так рада, что мальчик нашелся, жив и здоров. И что Кирилл встретил свою истинную. Он выучил урок, ты же видишь. Хорошо, что он тоже станет счастливым.

– Сейчас дети встанут, а ты и не спала совсем, - мягко пожурил Андрей. – Я рад, что Дёмин будет счастлив, но больше меня волнует твоё счастье и здоровье, поэтому я передам, чтобы детьми занимались Вероника и Светлана, а мы с тобой пойдем баиньки.

– Верховный альфа, вы меня удивляете! Спать – днём? А важные дела, работа, клан, наконец? – хитро прищурилась Татьяна.

– Моей паре необходим отдых, - ответил Волков, поглаживая живот жены. – Самое важное, что у меня есть – моя семья, а всё остальное подождёт. Кстати, наша дочь с этим согласна – она меня уже три раза подряд пнула! Завтра Матвей возвращается, везет пару, представляешь? Отец звонил, рассказал. Говорит, с Матвеем ещё сюрприз едет, чтобы встречали, так что – шагом марш отдыхать!

Лера открыла глаза, как от толчка.

Где это она?

И сразу молотком по голове воспоминание – Андрейка пропал!

Что-то давило ей на бедро, не сильно, но ощутимо, а еще она чувствовала за спиной чьё-то присутствие, и Лера вывернула голову, пытаясь рассмотреть, кто там.

Сосед не визуализировался, поэтому женщина резко повернулась и тихо ахнула, на секунду перестав дышать – её пропажа, её самое дорогое, её мальчик сладко спал, закинув на маму ножку и сонно причмокивая.

Первый порыв схватить, прижать, зацеловать, Лера погасила – спит малыш, испугается ещё. Она смотрела на мальчика, не вытирая льющихся потоком слёз.

Луна, сын нашёлся! Как, где, кто?

Осторожно, чтобы не разбудить мальчика, мать прижалась к нему, обняла, поцеловала в теплую макушку, отмечая, что сынишка вымыт, на нём чистенькие и явно новые трусики и маечка. Нос жадно втягивал самый сладкий запах на свете – запах её ребёнка, руки нежно гладили плечики, ручки, спинку.

Андрейка поморщился и завозился, высвобождаясь из объятий.

Лера счастливо вздохнула и, наконец, оторвала взгляд от сына, сразу же обнаружив в кресле рядом с кроватью спящего Кирилла.

«Наш волк!»– протранслировала Берри.

– Наш, - согласилась Валерия.

И дело было не в благодарности за помощь с поиском Андрейки, помощь с оборотом. Нет, она была очень благодарна, никто не сделал для неё больше, чем этот мужчина! Страшный день, когда она металась, не зная, где её малыш, а её только что обретённая волчица, то выла и рвалась порвать Людмилу, то пыталась бежать в лес, искать волчонка, и только Кирилл удерживал её и возвращал после спонтанных оборотов. Только он мог её успокоить, поддержать, всё время был с ней, заботился о матери, и искал её сына. Пока она спала, Кирилл нашёл Андрейку, привез и остался рядом, чтобы успокоить и поддержать, когда она проснется… Пришло осознание, насколько ей дорог этот волк – весь, целиком, со своим непростым прошлым, со своей силой и нежностью, с могучим зверем, который совсем покорил Берри и с огромной любовью, которую он дарит им с сыном.