Счастье Роуз Эбби

– Спасибо.

Эбби не представляла, сколько ей может понадобиться, поэтому забрала все банкноты из бумажника Джейка.

– Тебе что-нибудь купить?

– Нет. – Его голова была опущена, но он помахал измазанной маслом рукой на прощание.

Эбби купила коробку карандашей, мягкие ластики, бумагу для набросков. Проходя мимо маленьких магазинов в гавани, заметила в витрине открытки. Она выбрала одну, чтобы написать Майлзу, другую – отцу, и еще одну – Линн. Как насчет тетушек? Ей следует поблагодарить их за то, что приехали на выставку. Эбби, не считая, взяла несколько открыток с изображением заката над гаванью, купила марки и уселась за столик в ближайшем кафе. Сначала она решила написать Майлзу.

«Дорогой Майлз, надеюсь, ты не слишком беспокоился. Твой друг Джейк хорошо обо мне заботится. – Она задумалась, отпила глоток кофе. – Так что нет причин для волнений. Джейк везет меня к своей сестре, откуда я улечу домой. Расскажу все при встрече, хотя я и не знаю пока, когда это будет. Постоянно думаю о тебе и надеюсь, что твоя нога заживает. С любовью, Эбби».

Она сморщила нос, перечитав открытку, уж очень официально. Ничего, сойдет.

На других открытках она представила свой отъезд как результат неожиданного решения отдохнуть. Двух своих теток-близнецов, которые пробыли на выставке час, съев все трюфели и икру, запивая их огромным количеством шампанского, она лишь поблагодарила за то, что они посетили ее выставку. Она всегда чувствовала в них зависть и антагонизм, которые не могли скрыть их фальшивые улыбки.

– Господи, да я на ведьму похожа! – Эбби внезапно увидела себя в зеркале, проходя мимо маленькой парикмахерской. Синяки под глазами, волосы торчком. Она толкнула стеклянную дверь и вошла.

Через некоторое время она почувствовала себя преображенной. Захватив пакет с только что купленной косметикой, она заскочила в туалет и слегка подкрасилась. Синяк на щеке стал бледно-желтым, так что она была уже больше похожа на себя.

Опустив открытки в почтовый ящик в гавани, она направилась к причалу. Соблазненная запахом свежего хлеба, на оставшуюся мелочь купила большой батон.

Что, если Джейк отплыл без нее? Она вздрогнула при этой мысли, но тут же успокоилась, заметив яхту.

Интересно, а какие бы были сегодня между ними отношения, если бы она его ночью не остановила? Если бы не напомнила, что она – не Холли?

Он, наверное, зол как черт. Хотя и гордится тем, что, невзирая на свою сексуальность, не тронул «женщину Майлза». Ждет не дождется, когда доставит ее к Марианне и сможет вызвать Холли. Она улыбнулась. Какое же у него замечательное тело. Рисунки будут отменными.

Шаги на палубе отвлекли Майкла от работы.

– Эбби… – Остальное застряло в горле. Перед ним была уже не та дикарка, которая ушла с яхты утром. Не похожа она была и на перепуганную лахудру, выскочившую из его постели прошлой ночью. – Я тебя не узнал.

Он внимательно следил за ней. Ноги просто потрясающие. Но не только. Ему показалось, будто кто-то ударил его в солнечное сплетение, когда она улыбнулась.

– Ты закончил с мотором?

– Угу. Почти. – Он приподнял черные по локоть руки.

– Пахнет замечательно. – Она отломила кусок хрустящего хлеба и дала ему откусить.

– Вкусно.

– Я помоюсь, и мы сможем отплыть. Пива выпьешь? – Если она станет пить много пива, с надеждой подумал Джейк, она потолстеет и перестанет ему нравиться.

Через два часа они были уже далеко в море. Эбби сидела на своем любимом месте и рисовала, надев на голову белую шапочку с козырьком от солнца.

– Мне бы хотелось, чтобы ты перестала меня рисовать. – Тень Джейка падала на рисунок.

– Большинству мужчин это бы польстило. – Она пожала плечами. Джейк заметил, что на белье она его денег не тратила.

– Я не большинство.

– Знаю. – Их взгляды встретились, и Эбби неожиданно улыбнулась. – Да не волнуйся ты, Джейк, пять или шесть дней, и все будет позади.

– Ага. Хочешь принести пользу? Я бы выпил кофе.

– Я тоже.

Она оставила наброски на скамейке, зная, что стоит ей повернуться спиной, как Джейк примется их рассматривать. Но что он все еще будет их разглядывать, когда она вернется, никак не ожидала.

– Ты лицо не рисовала. – Он снова просмотрел рисунки.

– Нет.

Джейк с любопытством взглянул на нее и взял из ее рук кружку.

– Почему?

Она села, поставила кружку на колено и обхватила обеими руками.

– Твоя фигура – дар природы, Джейк, она вызывает восхищение, но я не могу нарисовать твое лицо.

– Почему?

– Трудно объяснить.

– Попробуй.

– Мне кажется, у нас с тобой есть одна общая черта. Мы оба показываем миру только то, что нам хочется показать, не больше. – Джейк озадаченно нахмурился, а она продолжила: – Я не люблю, чтобы кто-нибудь заглядывал мне в душу. Думаю, ты тоже.

– Это слишком для меня сложно. Если хочешь, рисуй мое лицо.

Он встал, подошел к штурвалу и долго молчал. Эбби знала, что не ошиблась. Под его бесшабашной маской скрывалось многое, чего он не хотел показывать другим.

Возможно, он и сам не стремился туда заглянуть.

Черт! Майлз, чтоб тебе пусто было, надо же было умудриться сломать ногу! Эта Эбби Робертс задевала его за живое. И не только потому, что за обладание таким телом любой мужчина жизнь бы отдал, не потому, что при каждой ее улыбке у него все внутри переворачивалось, а ее голос будил в нем такие эмоции, которым лучше бы не пробуждаться. Она видит его насквозь, а он без этого вполне бы обошелся.

Несмотря на «закрытость» лицо Джейка легко рисовалось, в нем было что-то, чего были лишены аристократические черты Майлза. Его глаза то пылали гневом, то смеялись, то излучали сексуальность. Майлз красив, слов нет, но Джейк был приземленнее, в нем сразу чувствовался мужчина.

– Пошли поедим, Робертс. – Он уже бросил якорь на ночь, но Эбби все еще рисовала при свете габаритных огней. – Или я отниму у тебя альбом.

– Только попробуй, Уэствей. – Она коротко взглянула на него. – Я пну тебя в пах. – И снова погрузилась в рисование.

Джейк поднял брови и пробормотал:

– Ведь знал же, не стоит учить тебя этой самообороне. – Он замер, когда она произнесла:

– Сам знаешь, ты просто надо мной подшучивал. Мне ни за что с ним не справиться.

– Верно. – Он пожал плечами.

– Ну, ладно, готово. Если не понравится, как-нибудь переживем.

– Становишься дерзкой, Робертс?

– У меня хороший учитель. – Она протянула ему рисунки.

Джейк отнес их к столу и принялся разглядывать. Это действительно был он. На одном рисунке он хмурился, в глазах отражались солнечные блики. Он облокотился о поручень с таким видом, будто у него что-то на уме. Именно таким он сам себя ощущал.