Счастье в подарок

Кэтлин окинула Карли оценивающим взглядом.

— Он прав. Теперь с тобой не так просто иметь дело, как раньше. — Она улыбнулась Дэвиду, показав безукоризненные зубы, белизну которых подчеркивал безупречно ровный загар. — Раньше человек и рот не успевал открыть, а она уже была со всем согласна. А теперь «нет» становится ее любимым словом.

Дэвид криво усмехнулся.

— Мне Карли говорила «нет» постоянно, но, я думаю, это не в счет.

Некоторое время спустя, высадив Дэвида у его дома, они зашли в кафе и заказали спагетти.

— У тебя ведь нет серьезных намерений в отношении Дэвида, правда, Карли? — Кэтлин не сводила с лица сестры упорного взгляда.

— Ты сама знаешь, что нет.

Карли медленно наматывала спагетти на вилку и внимательно слушала сестру. Ей не хотелось, чтобы еще хоть раз в жизни ее можно было обвинить в том, что она не прислушивается к чужим словам.

— Ты так говоришь, чтобы отвязаться от меня, но я хочу знать, как обстоят дела на самом деле.

На лице сестры Карли увидела выражение, которого никогда не видела раньше.

— После тебя Дэвид мой самый близкий друг. Он для меня как брат. — Она пристально посмотрела в глаза Кэтлин. — Только не говори мне, что у тебя на него планы. — Это казалось таким нелепым, что Карли с трудом удержалась от улыбки.

Кэтлин торжественно кивнула.

— Мне кажется, Дэвид может меня заинтересовать. Если ты не возражаешь…

— Кэт, а тебе не кажется, что он староват для тебя? — осторожно напомнила Карли.

— Между нами десять лет разницы, — сказала Кэтлин. — Это не так уж много.

Карли неловко заерзала на стуле. Джонатан был на девять лет старше, чем она.

Глядя на серьезное лицо сестры, Карли подавила в себе желание читать наставления. Как она могла что-то советовать Кэтлин относительно ее чувств к Дэвиду, когда сама была на грани того, чтобы влюбиться в человека, встречающегося с другой женщиной.

Если кому-то и был нужен совет, так это ей самой.

9

Карли ненавидела понедельники. Ей казалось, что в каждый следующий гора счетов на ее столе становилась вдвое выше. Количество проблем тоже не уменьшалось.

В тот день она только-только начала стричь первого пуделя, как зазвонил колокольчик над дверью. Сразу вслед за этим в мастерской появился Фриц Хейнкель. Две собаки, сидевшие в клетках, залаяли на него. Карли обратилась к Кэтлин:

— Замени меня.

Она подошла и открыла низенькую дверь.

— Только, пожалуйста, не заходите в салон. При виде чужих собаки начинают беспокоиться.

Он отступил на шаг, пропуская Карли в магазин. К ее удивлению, Фриц был не один — у самой двери на улицу стоял Педро Хименес и держался за ручку, как будто готовился в любой момент выскочить на улицу.

Она стиснула зубы. Ни Педро, ни Фриц, ни разу не переступали порога ее магазина, с тех пор как она здесь обосновалась три года назад. Их появление в это августовское утро не сулило ничего, кроме неприятностей.

— Чем могу помочь вам, джентльмены? — натянуто улыбаясь, спросила она. — Жаль, что некуда вас усадить, но мы здесь целый день проводим на ногах.

— Не вы одни. — Голос Педро казался еще тоньше, чем обычно, и акцент был более заметен. — В этом здании мало кому удается присесть хоть на минуту.

Он слегка отодвинулся от двери, но время от времени оглядывался на вход через плечо, словно боясь, что там вот-вот появится привидение.

Фриц Хейнкель подтвердил его слова торжественным наклоном головы.

— Педро прав. Нам всем нелегко даются деньги. А тут еще арендная плата, налоги, страховка, жалованье рабочим — у нас практически ничего не остается. Семью кормить не на что.

Теперь Карли поняла, зачем они пожаловали. Они узнали, что она снизила арендную плату Надин Ньюхарт. Карли собрала все силы, готовясь к атаке. Только бы не дать им разжалобить себя.

— Давайте перейдем к сути дела.

Она перевела взгляд с Фрица на Педро. Толстый ресторатор был бледен как мел и не отрывал остановившегося взгляда от окна. Карли тоже посмотрела в окно и увидела, что к магазину приближается очередной клиент с карликовым шпицем на поводке.

Вдруг Педро метнулся в дальний угол небольшого помещения. У бедняги был такой испуганный вид, что, казалось, он вот-вот упадет в обморок.

— Что с вами?

Она шагнула к нему, но он выставил вперед руки, загораживаясь от нее.

— Все в порядке. — У него сел голос. — Только не подпускайте ко мне эту собаку. У меня на них аллергия.

Карли внимательно рассматривала напуганного до полусмерти человечка. «Аллергия тут ни при чем, — подумала она. — Это куда больше похоже на какой-то комплекс».

Она встретила клиента, отвела шпица в салон и вернулась. Педро уже снова стоял у дверей и выглядывал на улицу.

— Извините, что нас прервали. — Она поймала взгляд Педро и решила, что его надо успокоить. — Мы не ждем других клиентов в ближайшие пятнадцать-двадцать минут. Следующий назначен на девять тридцать.

Педро с облегчением вздохнул, но остался у двери.

Фриц криво улыбнулся.

— Пятнадцать минут? Это гораздо больше, чем нужно, чтобы мы успели потребовать снизить нам арендную плату.

Карли поморщилась. Она оказалась права. Ювелир из мастерской Надин проболтался.

— Раз вы сделали это для миссис Ньюхарт, — вступил Педро, — то должны сделать и для нас. — В его голосе звучало сознание собственной правоты. — Надо со всеми поступать по справедливости.

Краска постепенно возвращалась на его лицо. Карли испытывала к нему глубокую жалость. Она сама смертельно боялась змей и хорошо представляла себе, что такое фобия — подсознательный ужас, с которым невозможно справиться. Должно быть, тема разговора имела для него очень большое значение, если он заставил себя сюда прийти.

— Мужу миссис Ньюхарт сделали сложнейшую операцию на сердце, — взвешивая каждое слово, объяснила Карли. — У них сейчас большие расходы. Когда она оплатит счета из больницы, ее арендная плата снова будет повышена.

Карли улыбнулась обоим посетителям в надежде, что теперь им все стало понятно. Оба мужчины смотрели на нее так, будто она только что призналась в совершении убийства.

— У моей жены искусственная почка, — неожиданно заявил Фриц. — Если расходы на лечение — повод для снижения платы, я отвечаю требованиям.