Счастливого Рождества с Джуди

– Я со всеми недружелюбен, – пожав плечами, отозвался я.

– Но остальным все равно, – она шмыгнула носом, когда опустила взгляд на кружку. – А мне нет.

У меня что-то сдавило в груди от ее тихих слов.

– Вам не следует так думать, – проворчал я. – Лучше заботьтесь о людях, которые того стоят. Таких, как мистер Бек.

Уголки ее губ слегка приподнялись, и Джуди допила остатки коктейля.

– У вас есть телефон, который я могла бы использовать? Моя тетя будет волноваться, если я не позвоню.

– Вы живете с тетей? – спросил я, хотя знал ответ на этот вопрос. Мне было многое известно о Джуди Холланд. Она была одинока. Чертовски прекрасна. Нахальная, как только было возможно. И умнее любой женщины в нашей школе. Самый прекрасный улов из всех мною виденных. Оттого еще печальнее, что больше я не рыбачил.

– Я коплю на свой собственный дом, – гордо ответила Джуди мне, но в ее глазах мелькнула печаль.

Я не мог перестать восхищаться ее прекрасным лицом. Полные красивые губы. Розовые щеки. Самые длинные ресницы, которые я когда-либо видел у женщины. Ее темно-каштановые волосы обычно завиты в чопорные кудри, но после того, как на них падал снег, пряди стали прямее, чем обычно, и выглядели непослушными. Зверь, слишком долго запертый в клетке внутри меня, жаждал провести пальцами по ее влажным волосам. А член в брюках приподнялся в знак согласия.

– Телефон там, – хрипло отозвался я, указав на стену кухни.

Джуди отдала мне свою кружку и рванула к телефону. Большинство знакомых мне женщин зациклены на своей внешности, манерах и всем прочем. Джуди же была беззаботна и, казалось, не замечала своего неопрятного вида. Это походило на глоток свежего воздуха, и я вдруг вспомнил, как уютно было Дороти в нашем доме. Несравнимо с тем, как ей приходилось наряжаться, чтобы увидеть свою мать. Я снова почувствовал, как сдавило грудь.

Пока Джуди разговаривала, я налил ей еще выпить. Допив свой бурбон, я снова наполнил стакан, прежде чем вернуться к Джуди. Она облокотилась о столешницу и рассеянно вертела в пальцах желтый шнур. Я восхищенно окинул взглядом ее задницу и изгиб икр. Когда Джуди обернулась и поймала меня за подглядыванием, я едва не разлил напитки. Но вместо того, чтобы оправдываться, я просто протянул ей кружку, когда она закончила разговор.

– Очень странно, – произнесла Джуди, поморщившись.

– Ваша тетя?

– Она сказала мне повеселиться, – усмехнулась Джуди. – Но мне совсем не весело. С какой стати ей думать, что я стану веселиться, оставшись с вами бог знает как долго?

Было больно, но я полагал, что заслужил это. Просто люди вокруг были слишком напористы, особенно мои коллеги. После смерти Дороти и Сьюзан жизненно важной для них миссией стало заглянуть ко мне и справиться о моем благополучии. Я быстро научился применять собственный защитный механизм. Если я затыкал людей, едва они успевали открыть рот, мне не приходилось говорить о самом болезненном времени моей жизни.

– Простите, – произнесла она уже мягче. – Я была ужасна груба. Вы были гостеприимны, а я просто потрясена, вот и все. Все эти проблемы с постановкой, пропавший Иисус, а теперь еще и буря. Мне хочется заползти в какую-нибудь нору и заплакать.

– Мне казалось, вы совсем не плакса, – отметил я.

Джуди мило улыбнулась.

– Верно. Обычно я стойко все выдерживаю. Просто так сильно ждала постановку. Чтобы увидеть все рождественские украшения и поучаствовать в распевании песен вместе с учениками. Я была так взволнована. А теперь, – Джуди вздохнула, махнув рукой в сторону окна, – метель не только все перечеркнула, но и запечатала меня тут.

– Может, вам станет легче, если скажу, что я отличный повар? По крайней мере, я смогу вас накормить, раз вы тут со мной застряли.

Она улыбнулась поверх своей кружки, потягивая бурбон.

– На самом деле, это отличная новость. Уже и не помню, когда последний раз ела домашнюю еду.

– Посидите пока у огня, я что-нибудь приготовлю.

– Думаю, я уже согрелась, – ответила Джуди, покраснев.

– Это все алкоголь.

Она жадно допила остатки и указала на меня своей кружкой.

– Тогда, безусловно, вы должны накормить меня и согреть мою душу, мистер Кауфман, – Джуди прикрыла свои зеленые глаза, а я не мог оторвать от нее взгляда.

Я вырвал кружку из ее рук и задержал взгляд на пухлых губах. До сегодняшнего вечера мой член оставался в спячке, но теперь проснулся, испытывая голод и желание сделать сладкую миниатюрную мисс Холланд своей первой закуской.

– Идите, женщина, – проворчал я хриплым голосом, пытаясь успокоить свою эрекцию, что было трудно, поскольку Джуди стояла босиком посреди моей кухни, выглядя просто восхитительно.

– Без коктейля не уйду, – дерзко отозвалась она.

Я развернулся к ней спиной, надеясь скрыть стояк, и принялся делать еще порцию коктейля. Но внезапно напрягся, почувствовав тепло позади.

– Лимонный сок. Я знала, что есть секретный ингредиент.

Усмехнувшись, я развернулся к Джуди и протянул ей кружку.

– Это не было секретом. Вы просто не спрашивали.

Она склонила голову, внимательно меня рассматривая. Я не смог удержаться и перевел взгляд на ее горло. У меня едва не текли слюни от желания попробовать Джуди на вкус и посмотреть, как краснеет ее нежная кожа из-за моей щетины.

– Почему вы ни с кем не встречаетесь? – спросила она очень мягко.

Внутри тут же вспыхнуло раздражение.

– Не понимаю, о чем вы.

– Почему вы все еще не нашли подходящую женщину?

– Я уже находил, – прорычал я, – а потом ее у меня украли. Молния не бьет дважды в одно место, леди.

Джуди вздрогнула от моих слов.

– Ох... я имела в виду... то есть, я слышала про вашу жену и дочь... Мне очень жаль... – она замолчала, и на ее красивом лице отразилась беспомощность. – Я лучше пойду.

– Вы никуда не пойдете, – отрезал я.

Ее глаза расширились, но Джуди поступила мудро, оставив меня в гневе одного. Одна из дверей в доме хлопнула, и стоило мне задаться вопросом: плакала ли обычно не привыкшая к такому Джуди в моей ванной, как у меня перехватило дыхание.

Я должен был пойти за ней и извиниться за свое поведение.

Но вместо этого я сделал глоток бурбона и принялся готовить ужин, грохоча на кухне.

*** 

Ужин прошел спокойно и в полной тишине. Когда Джуди предложила помыть посуду, я просто махнул ей выйти из кухни. Я не был уверен, что именно она потом делала, но радовался, что Джуди ушла от меня подальше. Мне нужно было о многом подумать. Понять, почему эта женщина, похоже, зажигала внутри меня огонь, когда я вовсе не хотел гореть. Мне хотелось просто существовать. Почему Джуди не могла оставить меня в покое?

Горе, преследовавшее меня повсюду, тащило куда-то в пропасть и грызло изнутри. Оно выжигало мои внутренности в течение пяти лет. А Рождество было самым худшим кошмаром. Снег напоминал мне о том, чего меня лишили. Каждый год я с нетерпением ждал зимних каникул, чтобы напиться до беспамятства. Весь рождественский сезон проходил как в тумане, а потом я был в безопасности целых двенадцать месяцев.

Я провел около часа, полируя каждый дюйм столешницы «Formica» цвета авокадо. Даже кухня напоминала о моей боли. Мы с Дороти только успели отремонтировать ее, потратив на модернизацию целое состояние. Я содержал кухню в чистоте, словно Дороти в любой момент могла вернуться, чтобы полюбоваться тем, что сама с такой гордостью помогала создавать.