Счастливых бандитов не бывает
Шрифт:
В коридоре было много людей – свидетелей, потерпевших, других посетителей. Поэтому крики обязательно привлекут внимание. А он не зарегистрирован, никаких материалов на него еще нет! На это и был расчет.
– Убивают!! Помогите!!
Раскрыв рот, он засунул туда не слишком чистые пальцы и ногтями разодрал десны, которые сильно кровоточат и быстро заживают. Рот наполнился кровью, и он выплюнул ее на стол и бланк, который должен был стать первым фиктивным документом его сфальсифицированного уголовного дела.
– Ты что делаешь? – испугался участковый, разглядывая расплывающееся
– Убивают! – Леший выплюнул кровавую слюну в руку и швырнув прямо в рожу капитану. Кровь запачкала толстые щеки, забрызгала мундир. – Теперь будем вместе СПИД лечить!
– Ты что делаешь? Ты что делаешь? – как автомат повторял деморализованный Теслюк.
Леший плюнул кровью на пол, на стол, на стены, на свою разорванную рубаху. При этом он продолжал кричать, что его убивают, и звать на помощь.
Дверь распахнулась, в кабинет ворвался майор с красной повязкой «Ответственный дежурный» и какой-то лейтенант. За их спинами на пороге столпились взбудораженные граждане.
– Ты что творишь, Теслюк?! – грозно спросил майор, рассматривая растерзанного, окровавленного задержанного, потеки крови на стенах, на полу, на протоколе, на мундире участкового.
– Это не я… Это он… Он меня СПИДом заразил, – упавшим голосом произнес капитан, очевидно понимая, насколько неубедительны его объяснения и в какую скверную историю он попал.
– Гля, менты совсем озверели! – закричал какой-то плюгавый и явно нетрезвый мужичонка. Другие зрители неодобрительно зашумели.
– Держись, братуха, я сейчас своего адвоката позову, он в соседнем кабинете! – выкрикнул мужичонка и скрылся.
– Успокойтесь, мы во всем разберемся! – сказал майор и закрыл дверь. – За что задержан этот человек? Отвечай, Теслюк!
– За… За… Подполковник Точин в курсе…
– Ты на подполковника не вали! Где основания для задержания? Где проверочный материал?! Хочешь меня подставить?!
Теслюк покрылся красными пятнами.
– Гм… Я еще… В общем, еще нет…
– А в книгу задержанных он внесен?!
– Тоже… Не успел…
– Идиот! Ты соображаешь, что творишь? Сейчас кто-то позвонит в УСБ или в прокуратуру, тут адвокат рядом и куча свидетелей!
Майор повернулся к гражданину Клищуку. Лицо у него было встревоженным.
– Гражданин, приношу вам извинения за действия нашего сотрудника! – официально сказал он. – Если у вас нет претензий, вы можете быть свободным…
– Претензии… Ни за что всю рожу разбил. Пусть скажет: за что меня схватил?! За что?! Пусть скажет! – наседал теперь безвинно обиженный гражданин Клищук.
Капитан Теслюк опустил голову и тяжело молчал.
– У вас нет претензий? – спросил майор. – Виновного мы накажем!
– Да ладно, хер с ним! – царственно махнул рукой Леший. – Пусть только паспорт отдаст!
Участковый достал из кармана паспорт, положил на стол и бросил на Лешего такой взгляд, который должен был превратить его в пепел. Но тот в пепел не превратился, спокойно забрал документ и, перекособочившись, вышел из кабинета.
– Весь ливер отбили, – скорбно сообщил он жаждущим благополучной концовки гражданам. – Теперь этого гада посадят!
– И
правильно! Так им и надо! – удовлетворенно загалдели посетители Нахичеванского РОВД, на глазах которых случилось чудо и восторжествовала справедливость. Пусть пока только в одном отдельно взятом райотделе.Борис встретил его у выхода из душа, в раздевалке сидел рядом и, пока Каскет приводил себя в порядок, докладывал подробности очередной «пробивки». [25]
25
«Пробивка» – разведка, выяснение обстановки (жаргон).
– …Я им: ну так что с того, что у вас самая старая кофейня в городе? У вас трубы когда меняли? А проводку? При Сталине еще? А они мне, представляешь, серьезно так: наше заведение – часть культурного фонда Тиходонска, его история, уё-маё и все такое, так что мы не продаемся! Я аж за печень схватился: ну, раз ничего не понимаете, тогда придут пожарники, санитарные врачи, закроют вас на реконструкцию, тогда и поговорим о цене… Представляешь? Культурный фонд, говорят!..
– Да, совсем обнаглели! – сказал Каскет, надевая туфли.
Со стороны могло показаться, что они общаются на равных, как товарищи или, на худой конец, компаньоны. Но когда пошли по гулким коридорам спортивного комплекса к выходу на парковку, все стало на свои места: Борис держался на два шага впереди, как опытный пес, вынюхивающий опасность. Он первым проходил в двери, выглядывал в коридоры, и на улицу первым вышел, махнул рукой. Тут же солидная черная «ауди А8» подкатила к ступенькам – в отличие от многих коллег, Каскет не любил огромные неповоротливые джипы, считал их дешевыми понтами.
Они спустились к тачке, Борис внимательно осматривался по сторонам, посадил шефа назад, аккуратно прикрыл бесшумно прилипшую дверь и занял свое место рядом с водителем.
– Куда теперь? – спросил Влад. Он сидел за рулем и контролировал обстановку вокруг машины. Мало ли что, может, к днищу мину присобачат… Хотя обстановка и не требовала таких предосторожностей, но порядок есть порядок.
– Давай в «Русский стол», расстегаев похаваем, – скомандовал шеф.
– И присмотримся заодно, как эту точку под нас подобрать! – рассмеялся Борис.
– Не суетись, всех подберем! – уверенно сказал Каскет.
После посещения тренажерного зала он всегда чувствовал прилив сил, разгоряченным мышцам было тесно в прежней оболочке, как в коротковатом, не по росту, костюме. Железо, которое он качал последние полтора часа, отдало ему свою крепость и прочность, наполнило упругой мощью каждую клетку. Так и должно быть. Каскет умел забирать соки из всего, к чему прикасался. Все, до последнего остатка. Водка, еда, деньги, шлюхи, пристяжь, расширяющийся с каждым днем штат наемных работников, весь этот чужой непуганый город… Досуха. Даже испарины не оставалось. И все работало, все крутилось с бешеной силой, чтобы восполниться, нагулять новые соки и снова быть опустошенным…