Щегол
Шрифт:
— Слышь, здоровячок, живо вернулся к своему шмотью и ушел в закат!
Мне, «заике», мериться красноречием с «оратором» было не с руки, поэтому я, не сбавляя шага, оглядел его ни разу не внушительную фигуру, презрительно фыркнул и залюбовался двумя темноволосыми красотками в узеньких раздельных купальниках, стоявших чуть поодаль, но с интересом разглядывавших меня.
Потом весело подмигнул. Вроде как обеим, но на самом деле особе в красном купальнике, понравившейся чуть больше, добрался до воды
— Е-еще о-один акт не-не-е-емотиви-ированной а-аг-агрессии, и-и я о-о-отвечу на-на-амного же-жестче…
— Слышь, заика, да ты знаешь, с кем связался?! — гневно прошипело тело, все еще стоящее на коленях, и собиралось продолжить эту тираду, но снова взвыло. А я озвучил второе и последнее предупреждение:
— У-у-услышу лю-у-убое о-о-оскорбле-бление — с-с-сломаю р-р-руку. И бу-у-уду в сво-своем п-п-праве…
— Да я… а-а-а!!!
— Л-ломать? И-или т-ты та-ак и-и-извиня-аешься?
Хруст растягивающихся связок и новая, намного более сильная вспышка боли убедили парня в том, что я выполню обещание, и он мгновенно сменил стиль общения. И пусть извинение получилось недостаточно убедительным, капризничать я не стал — коротко кивнул, выпустил пострадавшую конечность из захвата, спокойно сделал еще шагов восемь-девять и с наслаждением ухнул в прохладную воду.
Плавать я и умел, и любил, поэтому проскользил над песчаным дном метров тридцать, неспешно всплыл к поверхности и поплыл дальше обычным брассом. Причем не скоростным — со сведением плеч на последней фазе гребка и все такое — а на скольжение. Увы, до буйков «оказалось» рукой подать, так что тормозить пришлось слишком быстро. Но я не расстроился — перевернулся на спину, лег на воду и несколько минут бездумно смотрел в небо без единого облачка. Потом услышал приближающийся плеск и чью-то ругань, вернулся в «нормальное» положение и невольно поморщился: в паре десятков метров от меня мужчина с длинными угольно-черными волосами и козлиной бородкой крыл последними словами свою спутницу, с трудом сдерживавшую слезы.
Мой взгляд был замечен, и «козлик», пребывавший в диком бешенстве, переключился на меня:
— Что уставился?! Тебе что-то не нравится?!
— В-во-п-п-первых, н-не «т-ты», а «в-вы», ибо м-мы д-д-друг д-другу н-не п-предста-авлены, а, в-во в-вторых, д-да, н-не н-нравится. Т-та-та-акое от-от-отно-ошение к д-даме!
Будь мы в моем прошлом мире, такая формулировка ответа наверняка вызвала бы резкую эскалацию начинающегося конфликта. А тут, в сословном обществе, заставило мужика включить голову и испугаться разборок с аристо:
— Прошу прощения, ваше благородие! Такое больше не повторится…
Я медленно выгнул бровь и демонстративно перевел взгляд да его даму.
Намек был понят влет: «козлик» торопливо извинился и перед ней, затем попросил у меня разрешения вернуться на берег и, дождавшись кивка, уплыл!
— Миленько! — довольно хохотнула Дайна, судя по всему, наблюдавшая за мной через камеру микродрона. — Полгодика занятий по местному этикету — и можно будет сосредотачиваться на получении дворянского патента.
Я еле заметно пожал плечами в знак того, что не возражаю против такого изменения статуса, коротко кивнул растерянной «даме» и последовал примеру ее обидчика. Только поплыл к «своим» красоткам. Вернее, к шеренге парней сразу из двух компаний «охотников», не только объединивших силы перед лицом «обнаглевшего чужака», но и выстроившимся перед линией прибоя.
Оценив выражения лиц двух самых крупных, мысленно усмехнулся и на последних метрах дистанции обвешался
«баффами». Доплыв до места, на котором можно было нащупать дно, встал и продолжил движение в том же темпе.— Говорят, что ты ломаешь тем, кто тебя оскорбляет? — поинтересовался коротко стриженый «кабанчик» с объемным, но рыхлым мышечным корсетом химического качка и поиграл выпуклыми грудными.
— В-в-верно… — подтвердил я, не замедляя шаг.
— А как ты реагируешь на удары? К примеру, ногой в голову? — спросил его подпевала, сместившийся вправо, чтобы не дать мне сбежать, изобразивший что-то вроде классической левосторонней стойки и изобразивший супербойца.
— П-проверь н-на деле! — предложил я, поднырнул под правый круговой удар подъемом стопы в висок, причем не показушный, а «проносной», сломал опорную ногу в коленном суставе и, оказавшись за спинами пацанов, впавших в ступор от влажного хруста, задал им встречный вопрос: — В-вам до-доста-а-аточно, и-и-или м-мне п-про-продолжить?
— Ты сломал ему ногу!!! — заблажил качок, переводя испуганный взгляд с меня на пострадавшую конечность и обратно.
— В-в-верно. И го-го-о-отов п-пр-про-одолжить. Е-если в-вы н-не у-уйме-е-тесь…
— Да, но нас се— … шестеро! — сообщил белобрысый парень, при росте под метр девяносто тянущий от силы килограммов на шестьдесят пять.
— И-и ч-что? — «удивился» я. — В Пя-Пя-а-атне хва-а-атает с-ста-стайных жи-ивотных, а я хо-о-ожу т-ту-уда о-один…
Глава 27
9 октября 2512 по ЕГК.
…Все необходимое для похода за Искрами, заныканными возле заимки Докукиных, я приобрел еще в субботу днем, устроив серьезнейший набег на специализированный магазин форпоста «Приозерный». В тот же день под недремлющим взором Дайны собрался и подготовил шмотье со снарягой, так что в воскресенье не тратил время на всякую ерунду. В смысле, проснувшись в номере прифортовой гостиницы в три тридцать ночи, спокойно ополоснулся, оделся, плотно позавтракал, спустился к машине за рюкзаком и, сдав ее под охрану верной помощнице, выдвинулся в сторону аномалии.
Как в любой выходной день, народа в форпосте было видимо-невидимо, и большая его часть продолжала колобродить в ресторане или около него. Но эта публика строила из себя героев только друг перед другом, а с добытчиками типа меня старалась налаживать отношения, поэтому ко мне, одиночке, никто не цеплялся: пару раз поинтересовались, в какой район Пятна я иду, разочек удивились тому, что выхожу в такую рань, и вручили четыре визитки. Дабы было кому предложить самые «вкусные» Искры. В общем, до выхода на основную тропу я добрался в прекраснейшем расположении духа, прошел по ней чуть более шестисот метров и распрощался с БИУС-ом, сопровождавшим меня «в ипостаси» микродрона до условной границы аномалии.
С этого момента принял вправо. Ну, или на северо-запад, ибо этот форпост располагался значительно южнее русла Еланки, и мне требовалось «срезать угол». Почему я не арендовал какую-нибудь лоханку и не спустился на ней до Мрачного? Да потому, что ни на миг не забывал о том, что меня могут «вести», соответственно, продолжал добавлять создаваемой легенде о молодом, но талантливом добытчике новые штрихи. Кроме того, я собирался продать несколько ядер Петру Семеновичу, значит, обязан был «потеряться» в аномалии хотя бы дней на шесть-семь, чтобы никому и в голову не пришло сомневаться в том, что я сочетаю приятное с полезным. То есть, продолжаю искать «родные места» даже тогда, когда мотаюсь к ареалу обитания зверья третьего ранга.