Щёнок

Тем не менее через две недели она объявила о помолвке с Джеймсом и вскоре вышла замуж. Гарри родился в июле, то есть через десять месяцев после

той

ночи.

– Нет. Тогда прошло

десять

месяцев, Альбус. Она не могла…

– Северус, поверь мне. Лили прекрасно знала, что если выяснится правда о настоящем отце ребенка, то твое положение во внутреннем круге Пожирателей подвергнется большому риску. Она пришла ко мне и спросила, знаю ли я какой-либо способ отсрочить рождение малыша, не навредив ему при этом.

– Вы… вы помогли ей? И все это время скрывали от меня правду?

– Прости, - тихо проговорил директор. В голосе старика чувствовалась искренность, но именно за это Северус сейчас и ненавидел его.

– Прости?! Я бы мог дать ему нормальную жизнь, если бы знал все! Он бы вообще никогда не познакомился с этими чертовыми Дурслями!

– Но и ты не стал бы Мастером зелий.

– Да плевал я на эти зелья! Почему вы мне не рассказали? Пусть не сразу, но после исчезновения Темного Лорда?

– По той же самой причине, по которой Лили скрыла от тебя свою беременность. Северус, до сих пор на свободе находится множество слуг Волдеморта, которые только и мечтают о том, чтобы причинить мальчику вред. Ты знаешь об этом лучше, чем кто-либо. Я посчитал, что для малыша безопасней будет находиться под защитой чар Лили, и позволил тебе продолжить работу для Ордена.

– Да, и сейчас мы можем видеть, насколько это

помогло

Гарри, - Северус раздраженно откинулся на спинку кресла, обхватив голову руками. Он не мог поверить в происходящее. Гарри

действительно

оказался его сыном. – А что с ритуалом? Почему он тогда вообще сработал?

– Я пообщался с Энид до самой процедуры, и мы договорились о том, что и как лучше сделать. Она не в курсе всей правды, - быстро добавил Альбус, - а только знает, что все не так, как кажется на первый взгляд.

Северус не смог сдержаться и рассмеялся, но как-то хрипло, почти отчаянно.

– Я ведь вижу сквозь ее чары, да? Именно поэтому для меня малыш ничуть не изменился с самого первого дня, несмотря на то, что ему пришлось пройти через всю эту боль.

Дамблдор вернулся в свое кресло и, сложив руки на столе, посмотрел на молодого профессора.

– Да, благодаря ритуалу, чары, наложенные Лили, спали. Но ты действительно мог видеть ребенка таким, каким он был, потому что в мальчике течет твоя кровь.

– К чему все эти увертки, Альбус? Почему бы просто не сказать, что он мой сын, когда вы отправили меня посмотреть, как он там живет?

– Я должен был убедиться, что, соглашаясь на усыновление, ты от всего сердца захочешь сделать мальчика своим, а не потому, что тебе так велит чувство долга. Только искренняя любовь позволит перенаправить защитные чары.

Северус устало вздохнул: ему до ужаса надоело чувствовать себя бестолковой марионеткой. Но все это не было виной Гарри. И, если зельевар оказался единственным – ну, кроме мерзких Дурслей, – кто может обеспечить безопасность малыша, значит он это сделает. Снейпу оставалось только надеяться, что он не причинит мальчику еще больше вреда своими невежеством и беспечностью.

– Возможно, мне придется отвести его в маггловскую больницу, чтобы окончательно вылечить руку.

– Делай все, что считаешь нужным, мой мальчик. Я знаю, тебе необходимо многое обдумать и понять, а для этого остаток дня лучше провести с Гарри. Не волнуйся о сегодняшнем собрании учителей: мы только обсудим расписание уборки в гостиных факультетов.

Это было явно похоже на прощание, поэтому Северус поднялся и, слегка поклонившись, произнес:

– Спасибо, Альбус.

– Не за что, - ответил директор, но зельевар уже спускался по лестнице, направляясь на поиски малыша.

***

В домике Хагрида Гарри последовал предложению хозяина и присел. Правда для этого малышу пришлось приложить определенные усилия: стул больше напоминал один из гимнастических тренажеров в школе. Пока гигант наполнял чайник водой из огромной бочки, мальчик приглашающе махнул рукой Нелли, застенчиво жавшейся в углу возле двери. Эльфийка отрицательно затрясла головой, но Гарри снова ее позвал:

– Давай, Нелли. Отец говорит, что Хагрид добрый.

– Ох, нет, хозяин Гарри. Нелли нельзя находиться в чужих домах, - нахмурившись, призналось ушастое создание, - пока ее не пригласят.

– Ну так Хагрид сейчас тебя пригласит, - малыш слегка повысил голос. – Хагрид, сэр, вы ведь можете пригласить на чай Нелли?

Гигант отвернулся от очага, над которым только что повесил греть чайник, и широко улыбнулся:

– Конечно, Гарри. Заходи, малышка Нелли. Для хорошего существа-то всегда найдется лишнее местечко.

– Вот видишь? – мальчик тепло улыбнулся эльфийке, пока та робко пробиралась к стулу, на котором хватило бы места для нескольких человек. – Спасибо, Хагрид, сэр.

– Хей, Гарри, просто Хагрид.

Черноволосый мальчик застенчиво улыбнулся.

– А это Нелли. Она домовой эльф, как и я.

Нелли настолько резко повернула голову в сторону Гарри, что малышу показалось, будто раздался негромкий хлопок, обычно сопровождающий каждое перемещение эльфов. И без того огромные глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит.

– Вы не домовой эльф, хозяин Гарри!

– Я был им у Дурслей, но отец говорит, что больше он этого не допустит.

Хагрид с громким стуком поставил на стол тарелку с круглыми кексами, щедро посыпанными сахарной пудрой и измельченными орешками.