Щит

Баронесса поблагодарила меня за предложение, однако, вместо того, чтобы сесть на предложенное место, неторопливо прошлась вдоль выложенных платьев, внимательно осмотрела каждое и нахмурилась:

— Скажите, мэтр Фитцко, а кто вам их заказал?

— Его светлость граф Грасс Рендалл, ваша милость! — слегка побледнев, пробормотал портной. — Вернее, его мажордом. Он привез мне мерки, снятые с леди Мэйнарии мэтром Лауном, и свиток с описанием нарядов, требующихся ее милости в ближайшее время…

— Размеры и расположение траурной ленты им как-то оговаривались? — зачем-то уточнила моя гостья.

— Ну-у-у… да, ваша милость!!! — для пущей убедительности портной несколько раз кивнул. Причем так энергично, что я не на шутку испугалась за целостность его шеи. — Он попросил, чтобы она привлекала к себе как можно меньше внимания. Хотя куда уж меньше-то? Ее и так почти не видно!

— Что ж… Ясно… — Баронесса задумчиво подергала себя за локон и вздохнула: — В общем, так: эти платья вам, конечно же, оплатят. Но работу над ними вы отложите эдак… до начала второго жолтеня [95] . А пока сошьете леди Мэйнарии другие. Наподобие тех, которые для нее сшил мэтр Лаун. Или, если у вас нет такого желания, уступите эту работу Чернобородому… Ясно?

95

Жолтень — осень. Начало второго жолтеня — приблизительная дата окончания траура по близким родственникам.

— Да, ваша милость!

— Тогда свободны…

Портной поклонился чуть ли не до земли, попятился к двери, потом сообразил, что не может уйти, оставив свое добро у меня в покоях, и мучительно покраснел:

— Ваша милость! Вы позволите собрать все, что я принес?

Леди Этерия кивнула, повернулась ко мне и тряхнула волосами:

— Баронесса! Как вы относитесь к тому, чтобы переждать это стихийное бедствие у меня в покоях?

Я согласилась…

Глава 21 Десятник Нивер Ветерок

Второй день первой десятины первого травника

Кузнечик с оборванной лапкой описал невысокую дугу и шлепнулся в воду рядом с корягой, чем-то напоминающей голову водяного. Еле заметное течение повернуло его вокруг себя и поволокло под «бороду» — десяток белесых сучьев, нависающих над стремниной. В этот момент в толще воды мелькнула стремительная серебристая тень, стрелой метнулась к поверхности — и насекомого не стало…

— С локоть, не меньше… — восторженно прошептал Румор. — А может, даже с полтора!

— Угу… — лениво подтвердил Ветерок.

— Чего «угу»? Видел, какая красавица?

— Угу…

— Тебе все равно, а я проголодался!

— Я предлагал тебе репу. Ты отказался…

— Какая, к Двуликому, репа, когда тут прорва серебрянки? — возмущенно прошипел первач. — Рыбу я хочу, рыбу! Ты только представь: поймать пару-тройку вот таких красавиц, выпотрошить, натереть изнутри солью, завернуть в листья лопуха, обвалять в глине и засунуть в угли эдак на полчаса. Потом достать…

— И чтобы среди них обязательно была вот эта? Которую ты так добросовестно подкармливаешь уже второй день? — не отрывая взгляда от противоположного берега, усмехнулся десятник.

— Ну да… — сглотнув слюну, кивнул Румор. — Хорошо бы…

— Хоти дальше, я не против…

— Бездушный ты, Нивер! Сам жрешь что попало и других заставляешь…

— Может, мне нравится вас заставля… — начал было десятник и тут же заткнулся: куст жимолости, за которым заканчивалась потайная тропка из Рагнара, едва заметно шевельнулся.

Первач, мечтавший о запеченной серебрянке, среагировал на движение веток чуть ли не быстрее Ветерка — застыл в том же положении, в котором находился, и скосил глаза, пытаясь проверить, не сместился ли дерн, скрывающий их погляд [96] от посторонних взглядов.

Нивер мысленно усмехнулся: погляд готовил не кто-нибудь, а Филин. А в его добросовестности не сомневались даже самые придирчивые сотники Тайной службы Вейнара!

Впрочем, такая реакция новичка ему понравилась: парень старательно выполнял указания «старичков» и пытался думать.

96

Погляд — местное название позиции для скрытого наблюдения.

Убедившись, что увидеть смотровую щель с того берега невозможно, Рагнар приник к ней и затих. Пожирая взглядом появившихся на берегу людей.

— Ну, что скажешь? — еле слышно спросил Ветерок, оценив внешний вид и ухватки спускающихся к воде мужчин.

— Одежда — вейнарская. Но мне почему-то кажется, что они не наши… Первые два — мечники, и, наверное, неплохие… Второй, скорее всего, левша: перевязь с метательными клинками надета наоборот, и руками он двигает как-то не так…

— Пока меня интересует только то, в чем ты уверен. Давай дальше…

— Третий — «телок» [97] . Думаю, «вершина» [98] : за ним постоянно присматривают четвертый и пятый. Так, как будто готовы подхватить… Да, они тоже мечники. И получше первых двух… Не удивлюсь, если последний — обоерукий… В мешках — груз… Ведра по три-четыре — у мечников, и вполовину меньше — у «телка»… Идут — с утра… Воины — не устали, а «телок» еле стоит на ногах…

— Все?

— Нет! Первый — не в духе. Скорее всего, потому, что «телок» натер правую ногу и еле ползет. Второй дергается: то ли что-то почувствовал, то ли понимает, что брод — неплохое место для засады. У четвертого этот выход — один из первых: он слишком напряжен и смотрит не так и не туда…

97

«Телок» — презрительное прозвище гражданских.

98

«Вершина» — аналог нашего «шишка».

— Кто из них самый опасный?

— Пятый… Кажется… — неуверенно прошептал Румор.

— Почему ты так решил?

— Обоерукий… И идет замыкающим…

— Тогда почему его так нагрузили?

— А-а-а, точно! Тогда… первый?

— Второй: он не смотрит, а чувствует. Не делает ни одного лишнего движения. Совершенно расслаблен. У него у одного лямки мешка наброшены только на края плеч — в случае чего он избавится от груза быстрее, чем ты моргнешь… Посмотри, как он ставит ноги — при желании он сорвется с места даже с таким грузом и о-о-очень неплохо атакует… Ну, и оружие у него расположено удобнее, чем у других… Видишь?

— Теперь — да…

— Ничего, научишься…

— Скорее бы… — расстроенно вздохнул первач. Потом подтянул поближе арбалет и поинтересовался: — А какой из них — мой?

— Четвертый. Кладешь вглухую. Сразу. Ясно?

— Да…

— Готовься…

Румор отполз от смотровой щели, снял с арбалета чехол и вставил ногу в стремя. Потом согнулся в три погибели, зацепил тетиву крючками колец и выпрямился.

«Силен…» — мысленно восхитился десятник. Потом вытащил из-за пазухи манок и дважды крякнул…