Считалочка для бомбы

– А ну-ка, прямо сейчас посчитай камни этой своей считалочкой! – приказал Доминатор.

– Но я уже посчитал их! – возразил мальчик. – И сейчас ход за желтым…

Он показал желтый камешек Доминатору, как бы в подтверждение своих слов.

– Слушай, что тебе говорят! – жестко и громко сказал Доминатор, так, что по всей комнате разлетелось колючее злое эхо.

Тема вдруг испуганно сжался, будто только сейчас осознав всю серьезность своего положения.

– Х-хорошо… – пролепетал он. – Я сейчас… Сейчас…

Мальчик торопливо расставил на столе камни – четыре цветных по кругу и один, белый, в центре. И ритмично заговорил. При этом голос его вновь обрел прежние уверенность и спокойствие:

.

Путь у камня непростой —Он споткнется, скажет: «ой!»,Ушибется – плачет: «а-а!»Победит – кричит «ура!»

– Вот, – робко сказал Тема, взяв в руку красный камень. – Теперь ему водить. Или ей…

– Я заметил, что ты не посчитал белый камень… – сказал Доминатор. – Почему?

– Я никогда его не считаю… – быстро сказал Тема. Голос его снова стал испуганным, что не могло скрыться от внимательного Доминатора.

– А почему? Это, что же – ты сам? – предположил Доминатор.

– Н-нет… – едва слышно пробормотал Тема. – Это не я…

Доминатор оживился. Кажется, он нашел какую-то брешь в системе глупых правил малолетнего Магистра. Было бы интересно прощупать эту слабину. Ведь если Магистр посчитает себя как Игрока… Он сам станет Игроком – и перестанет быть Магистром!

– А ну-ка, посчитай его вместе с остальными! – быстро приказал Доминатор.

– Его нельзя, – ответил Тема. Казалось, он сейчас заплачет.

Вид детских слез лишь раззадорил Доминатора:

– Давай, я сказал! Или ты хочешь, чтобы тебя побили? Я могу позвать Веселого Инквизитора. Знаешь, что он может с тобой сделать?

– Не надо! – вскрикнул Тема.

Он живо вспомнил отвратительного карлика в том большом пыльном доме, куда они приходили вместе с дядей Костей. – Не надо… Я … Я сделаю, как вы просите…

– Давай-давай! – нетерпеливо сказал Доминатор.

И Тема поставил белый камень в общий круг камешков. После чего быстро и сбивчиво заговорил:

Камень всеми позабыт,Под ногами он лежит.Стоит лишь его поднять —Заиграет он опять!

Тема ойкнул: в самом конце считалочки его палец коснулся именно белого камешка.

– Ну, что? – медленно произнес Доминатор. – И кому же теперь водить?

– Мне, – раздался из-за спины знакомый голос.

Доминатор резко, как ужаленный, опрокинув стоящий рядом стул, обернулся.

Там, у самой двери, стоял Арбитр.

–3-

Света вышла на опушку Чащи и остановилась. Деревья заботливо окружали ее ветвями, словно защищая от опасности, грозящей извне.

Опасность действительно была: на упругий лесной дерн, словно наледь во время внезапных заморозков, лезла отвратительно яркая плитка Черных Земель. Она встречала сопротивление мха, лиан и тонких ростков, что с бешеной скоростью тянулись к сумрачному небу, разбивая стройные ряды одинаковых прямоугольничков, раскалывая их в мелкое крошево. Но перевес был не в пользу леса: он отступал, и место зеленого хаоса занимала гладкая каменная плоскость.

Свете не было дела до этой борьбы стихий. Она осмотрелась и спокойно пересекла границу сражения. Теперь она была на Черных Землях – Ведь ведьмы не ведают границ.

Ей надоело сидеть в темном и мрачном лесу. Бабушка стала како-то не такой, чужой и недоброй. А, может, это все просто потому, что она лишком занята своими ведьмиными делами? Так странно: ее бабушка – и вдруг самая настоящая колдунья! И колдунья недобрая. К тому же она почему-то решила и из нее сделать злую колдунью. А Света не хотела быть ведьмой. Может, ей было не суждено, а может, просто не наступил еще тот возраст, когда в любой девчонке начинает просыпаться хитрая и вредная ведьма.

Вот с кем было весело – так это с Темой. Потому что он такой смешной, и с ним можно было играть – не то, что с бабушкой! Он знал много такого интересного, и даже лес с ним переставал быть мрачным и скучным. До того самого момента, пока не его утащил с собой этот гадкий двухголовый дядька!

Ведьмы не долго переживали по поводу пропажи – у них и своих забот хватало.

А вот Свете сразу стало грустно. И она решила: раз никому до нее нет никакого дела, она сама пойдет – и разыщет Тему. Ей почему-то казалось, что эта задача вполне ей по силам.

И теперь она шла по улице, сверкающей чистыми стеклами окон, свежей штукатуркой, встречая на пути только улыбки – будто и не грызлись неподалеку Лес и Земли, не палило из пушек Войско, не скакали всадники Орды, не прятались в зарослях разбойники, и не душила в своих объятиях город гигантская змея из миллионов тонн отравленной воды.

Ее маленькие кеды весело шлепали по камням, а глаза с детским интересом оглядывали окрестности. Здесь все бурлило и носилось в вечной суете, незнакомой спокойной и величественной Чаще.

Света вошла в небольшой сквер со скамейками и фонтаном. Сквер показался ей необычным зеленым пятном на фоне гладких бетонно-стеклянных панелей. Подойдя поближе, она разочарованно надула губки: все деревья и кусты оказались искусственными, торчащими из стандартных пластиковых кадок. Света хотела было уйти из этого совсем неинтересного сквера, но тут услышала тихий, совсем слабый и полный совершенной безнадежности плач.

Плакала женщина, сидящая на белоснежной скамье в тени мертвых листьев. Старая женщина. Очень старая. Настолько, что, казалось, даже плачь давался ей немалыми усилиями.

Что-то заставило Свету остановиться и вернуться в сквер. Она подошла к женщине и некоторое время внимательно рассматривала ее. Со стороны это, наверное, выглядело страшновато: маленькая девочка, с интересом следящая за процессом рыданий старухи. Но Света не была «просто девочкой». Она была ведьмой. И чувствовала в этом плаче что-то очень важное.

– Почему вы плачете? – спросила, наконец, она.

Старуха подняла мокрое от слез лицо и посмотрела на Свету подслеповатыми все еще слезящимися глазами. Лицо ее было полно скорби и тоски. Это была Марина.