Считай звёзды

— Ты вообще смотри, куда прешь, блять!

Не успеваю пробормотать извинение, как получаю сильный толчок в грудь, откидывающий меня в сторону на значительное расстояние. Слышу, как девушка пытается успокоить разгневанного молодого человека, который явно перебрал с алкоголем, и спешу рвануть дальше, пока этот тип не добрался до меня. Но один рывок в сторону — и врезаюсь в следующего человека, не ориентируясь из-за темноты в глазах.

— Простите! — тут же прошу, но мой хриплый голос не добирается до адресата, в связи с чем получаю второй удар в плечо, но на этот раз не такой сильный. И моя озадаченность достигает предела, когда слышу, как тот незнакомец резко меняет тон голоса, предупреждая:

— Осторожно! — перекрикивает музыку, надрывая глотку, и не сразу понимаю, о какой опасности он говорит. Нахожу точку равновесия, встав прямо. Краем глаз вижу приближение, но мое состояние мешает среагировать быстро, поэтому в следующую секунду двое парней, со смехом пихающих своего друга к краю причала, задевают и меня, не нарочно толкнув в сторону водной бездны.

И все мысли вдруг становятся невообразимо легкими. Как и тело. А с влажных губ слетает громкий выдох.

Когда земля уходит из-под моих вялых ног.

***

Всплеск воды внизу. Хохот зрителей, следящих за тем, как один за другим парни начинают выныривать, крича о том, как им до ужаса холодно. Дилан даже не торопится подойти к краю, хотя видел всё детально. Он подносит бутылку к губам, разглядывая волнующуюся поверхность воды, наивно полагая, что мороз приведет девчонку в чувства. И тогда они смогут спокойно всё обсудить. О’Брайену не дает покоя эта комната, и ему нужно как-то вытащить из этой ненормальной правду. Неспроста Янг так всполошилась, верно же? Или Дилан всё надумывает?

Мокрые парни начинают выбираться из воды, и за ними в поток холода прыгает следующая партия таких же молодых и отчаянных. О’Брайен делает один глоток, второй. Взгляд пока ещё спокойно мечется по бурлящей поверхности.

Глоток.

Наклоняет голову.

Глоток.

Хмурит брови.

Убирает бутылку от губ, кончиком языка слизнув капельки пива. Смотрит. Люди всплывают, борясь со стихией, что способна разорвать их на части, но они справляются на потех зрителей.

Дилан моргает, подняв запястье к лицу. Время. Взгляд на реку. Время. Опускается на одно колено, осторожно отставляя бутылку с алкоголем в сторону, и теперь выражение его лица меняется. Поверхность воды. Райли показывалась?

Время.

О’Брайен дергает головой, всё ещё не веря в происходящее, ведь… Ведь все всплывают, чего она… Почему она не всплывает?

И впервые за вечер глаза выражают неописуемый страх, больше похожий на полное отсутствие понимания. Дилан пальцами сжимает край причала, подавшись вперед, и выдает тихо, пока спешно скачет вниманием по воде:

— О мой Бог, — начинает активно сдергивать с себя кофту, вскакивая на ноги, и повторяя громче себе под нос. — Чёрт тебя… — рывком отбрасывает сковывающую его телодвижения вещь, готовясь совершить прыжок.

Райли нигде нет.

========== Глава 24 ==========

В сумбурном потоке ты перестаешь чувствовать. Буквально. Тебя может бросать из стороны в сторону, тебя может рвать на части, пронзать боль в разных частях тела, ломать кости, но ты останешься с ощущением онемения, ведь это именно то, что делает с человеком ледяная вода. Охватывающая, несущая прочь, в той, в которой тонешь сразу, не успевая проявить желание спастись. Ты даже не задумываешься о возможной помощи себе, отдаешься полностью обезумевшей стихии, что, будто, вымещает на тебе всю скопившуюся злость к человечеству. Меня ломало, кидало. Я билась головой, спиной, плечами, ногами, раздирала кожу в кровь. Словно меня пустили через все круги Ада, и эта чертова череда боли не имела конечной точки. Хруст костей. Нехватка кислорода, вызывающая сильное давление в висках и глотке. От морозной воды сдавливало легкие, чувство, будто кто-то пропускает тебе иглу сквозь ребра, после чего пальцами вырывает их, желая добраться до скачущего сердца.

И темнота. Вокруг. Она практически забирает твое сознание, омертвляя организм, и ты не стараешься противостоять, ведь обессилена. Полностью. И я бы отдалась мгле в своем разуме, если бы не покарябала спину в кровь об острые речные камни.

С губ, обретающих синеватый оттенок, срывается громкий кашель вперемешку с белым паром, и тот исчезает в темноте, пока окоченелые пальцы с хрустом сжимаются, щупая грубую поверхность.

Мелководье.

Лежу на животе. Противный поток воды продолжает рваться дальше, но теперь её недостаточно, чтобы сдвинуть меня, только и может, что забиваться в распахнутый рот, попадать в нос, вызывая неприятное ощущение покалывания. Глотаю воздух с ожесточением, с чувством голода, словно отрываю часть мира, с жаждой его поглотить. Весь. За один раз. Все тело мокрое, но на отдельных участках ощущается жжение и легкое, неприятное тепло. Вода, попавшая под веки, вызывает раздражение. Как будто кусочки льда оседают внутри, карябая яблоки глаз. Шмыгаю носом, приоткрывая веки, и морщусь, стараясь пошевелиться, чтобы оторвать свое избитое рекой тело от камней.

И тут же испытываю весь спектр боли, в ту же секунду разразившись жалким плачем. Кашляю. Давлюсь. И меня тошнит речной водой, часть которой вытекает через ноздри, когда приподнимаю голову, носом замерев над тонким слоем жидкости. Рыдаю от боли, охватывающей до кончиков пальцев, но пытаюсь двигаться, вызывая у всего организма болевой шок, что приводит только к темноте в глазах. И их сжимаю, кое-как отжимаясь от камней и воды. Колени сгибаю. Плач настолько громкий, что оглушает меня. Сажусь, трясущимися от холода руками сжав плечи. Ветер бьет по телу, каждую клетку взрывает от дикости того, что ощущаю. Всё плывет. Кажется, тело покачивает от нестабильности в голове. Щурю веки, продолжая сидеть с опущенной головой. Слезы без остановки капают на колени. По коже стекает вода. Вокруг темный лес. Свистит, шумит река. Слышу эхо громкой музыки. Где-то там, высоко, возле горы, и меня ужасает расстояние, которое пришлось преодолеть.

Сквозь сжатые разбитые губы, сдерживаю мычание, концентрируя взгляд на коленках с ободранными джинсами. Кровь. Что-то теплое стекает по спине, я пальцами щупаю плечо, после поднося окровавленную ладонь к лицу, и сутулюсь, громче рыдая. Лбом с ссадиной прижимаюсь к коленям, продолжая покачиваться и крепко обнимать себя. Всё ноет. Всё болит. Кровь. Я чувствую, как кровь покидает тело, вызывая слабость. Локти содраны, ладони изодраны. Привкус металла во рту. Дыхание не приходит в норму. Сердце хочется вырвать в груди, настолько невыносимо терпеть его пульсацию.

Я продолжаю сидеть. Продолжаю плакать. Потому что не знаю, что мне делать. Мне больно до ужаса, больно, как никогда раньше, и эту физическую боль не перетерпеть. К ней не привыкнуть по одному желанию, для её принятия нужно время, а мне кажется, что такого у меня нет. Я будто медленно погибаю. Морозный ветер сосет жизненную энергию, оставляя только дрожащие синие губы и стучащие зубы. Не могу ни о чем думать, кроме ощущения сломанных костей. От ледяной воды немеют ноги, и я рыдаю громче, пытаясь сменить положение, пытаясь как-то уберечь их от безжалостной жидкости, но боль притягивает меня обратно, отчего чуть было не валюсь лицом в мелководье, но удерживаюсь на трясущихся руках, помогая себе присесть.

Мне так больно. Будто я уже мертва, а вокруг остается один Ад.

Хрипло втягиваю кислород, калечу горло, сдирая его стенки морозом. Опять тяну руки к телу, обнимая себя, и пальцами вытираю кровь с губ, вновь и вновь прерываясь на плач. Меня никто не услышит, но я вовсе не взываю о помощи. Сознание пребывает в таком шоке от произошедшего, что не думаю о том, как поступить дальше. Есть только холод. Теперь холод во мне. Мои пальцы красные. Я их не чувствую. Абсолютно. Пытаюсь пускать на них пар. Но не могу прекратить рыдать, а слезы лишают меня остатка сил.