Считай звёзды

— Пап? — Райли расслабленно поддается за ним, пропадая с поля моего зрения, так что вытягиваю шею, опираясь на стол и спинку стула, поднимаясь, чтобы последовать за ней, но мать преграждает дорогу, сложив руки на груди и фыркнув:

— Не удивлена, что это она его поддела на подобные мысли и…

— Господи, — шепчу, обходя женщину, а та оглядывается, стреляя глазами мне в спину. Но более не пытается заговорить. Выхожу в коридор, застегивая молнию кофты, и спокойно перебираю ногами, подходя к лестнице, ведь ожидаю увидеть этих двоих внизу, может, они на кухне?

Но притормаживаю. Входная дверь приоткрыта. Хмурюсь, задумчиво прислушиваясь к шуму мотора и отдаленному голосу девчонки, и начинаю спешно спускаться, как-то не особо веря, что Митчелл в таком состоянии сможет вести машину. Но его желание свалить отсюда мне знакомо.

Подхожу к порогу, дернув на себя дверь, и морщусь от ударившего в глаза света фар автомобиля, который неаккуратно выезжает на дорогу. Из-за окружающей темноты не сразу нахожу девушку, которая подбегает к окну автомобиля, начав стучать и просить отца остановиться. Как сильно он пьян? Мне на него плевать, в принципе, сомневаюсь, что он сможет выехать с территории, влетит в мусорный бак на повороте. Так что спокойно стою на месте, сунув ладони в карманы джинсов. Автомобиль покоится на месте, девушка не останавливает попытки достучаться до отца.

Внезапно Райли кидается к заднему сидению, распахнув дверцу, и я открываю рот, перешагнув сразу две ступеньки вниз, и вынимаю руки:

— Не садись, — серьезно, куда она лезет? Он же в стельку.

Финчер забирается внутрь, не успевает толком захлопнуть дверцу, как машина рвется с места, с визгом колес, резко, заставив меня среагировать и выйти вперед к калитке, которую толкаю, напряженным взглядом провожая громко отдаляющейся автомобиль. Поворот. Сжимаю зубы, нервно стукнув кулаком об кулак, когда машина сворачивает, сбив почтовый ящик.

Моргаю. Стою. Слушаю рев мотора. Всё тише и тише. Так же медленно приходит осознание: нетрезвый вышедший из себя мужик за рулем автомобиля, в салоне которого находится девчонка.

Блять.

***

Машина несется вперед по улице, ветер со свистом врывается в салон сквозь приспущенное стекло окна. Небо чернее с каждой секундой, а волнение Райли увеличивается по мере ускорения. Мужчина красными глазами смотрит перед собой, будто не подозревая о присутствии дочери в салоне, а та крепко держится руками на спинку переднего сидения рядом с водительским, и испуганно следит за руками отца и асфальтом впереди, боясь, что машина может наехать на кого-нибудь.

— Пап, — Райли спокойно касается ладонью его плеча, еле терпя сжатие стенок в горле из-за сильной тревоги. Дергает ткань рубашки мужчины, тот сжимает руль, стеклянным взглядом уставившись исключительно перед собой.

— Пап, остановись, — девушка чувствует себя ребенком, загнанным в угол. — Пап, — шепчет, старательно сдерживая тон голоса, что жаждет начать срываться из-за горячих слез, обволакивающих глаза. Цепляется ногтями за ткань его одежды, замерев от ужаса, когда мужчина резко поворачивает руль. Автомобиль послушно сворачивает, выезжая на главную улицу и заставив людей покоситься в стороны, ведь машина наезжает на тротуар.

— Пап! — Райли роняет слёзы. — Пожалуйста, останови! — не знает, как вынудить его нажать на тормоз. — В-вы, вы с Лиллиан просто поругались, это же… Это временно, — её язык заплетается, ибо машина ускоряется. — Па…

— С твоей матерью тоже было сложно, — мужчина процеживает с ненавистью, и лицо его выражает такую же ледяную злость, от которой у Райли застывает сердцебиение. Она смотрит в затылок отца, медленно опуская взгляд, разжимает пальцы, садясь на край сидения.

— Нет, — он морщится. — С твоей матерью было куда тяжелее.

Финчер покачивается, машину сильно трясет. Девушка крепко сжимает ладони в кулаки, держа их на коленях, глаза по-прежнему опущены, но в такой темноте без труда сверкает соленая жидкость, которой она не дает вырваться наружу, отчаянно борясь с желанием замычать от жжения между ребрами:

— Пап, остано…

— Твоя мать… — мужчина слишком пьян. До такой степени, что поневоле его глаза начинает слезиться. — С ней было так сложно, но я…

…С улыбкой покачивает на руках младенца, напевает мелодию, способную успокоить малышку, а в это время в дверях детской комнаты появляется мужчина, только что освободившийся от работы над книгой. Он складывает руки на груди, не произносит ни слова, боясь помешать девушке укачивать, но та всё равно чувствует на себе взгляд, от того оглядывается, теплой улыбкой одаривая мужчину…

— Пап, — Янг не оставляет надежду, продолжая уговаривать. — Остановись.

— Но я так… — мужчина плохо разбирает дорогу из-за скопившихся слез, поэтому видит только яркие огни фар, ослепляющих со стороны встречного пути.

…Как можно равнодушно смотреть на неё? Никак. Молодой отец растягивает губы, опираясь плечом на дверную раму, и собирается так стоять. Стоять и смотреть, как его любимая девушка укачивает малышку. Их малышку. Неимоверное счастье способен испытывать от осознания, что связался со своим вторым «я» в лице совершенно ранее не знакомого человека. Он и она. До чертовых искр перед глазами.

Любимая. Одна. Единственная.

Более таких для него нет. И вряд ли найдется…

— Я её так… — срывается, ломаясь под гнетом накопившегося дерьма, и наклоняется головой к рулю, пальцами надавливая на сжатые веки. Его плечи дергаются, а рука неосторожно поворачивает руль в сторону.

Райли шире распахивает глаза, подскочив на месте:

— Пап!

И внезапный мрак после яркой вспышки воспоминаний. Мгла, захватившая режущим уши гудением.

Есть мнение, что для каждого человека существует всего один представитель его «второго я». И Митчелл встретил его. Встретил того, с кем бы прожил всю свою жизнь, и да, черт возьми, даже больше, если бы они могли быть на такое способны.

Но судьба — та ещё стерва.

В одну секунду она одаривает тебя светом, а после тут же окунает в темноту.

Кромешную.

***

Часа три не меньше, возможно, больше, он торчит на кухне, заваривая себе ненавистный душой кофе, чтобы принудительно поддерживать организм в дееспособном состоянии. Берет телефон. Хочет набрать сообщение Райли, а потом вспоминает, что её мобильный аппарат был потерян во время падения в воду, поэтому откладывает, опять глотая горечь, оседающую на языке и оставляющую после себя ужасный привкус. Садится за стол. Взгляд на часы. Уже слишком поздно. Есть надежда, что Митчелла тормознули копы. Переводит глаза на кружку. А с поверхности кружки на него смотрит кролик. Чёрт, если крольчиха узнает, как частенько парень путает кружки, она его точно четвертует. Но сейчас плевать. Стучит по столу пальцами. Еле сидит на месте ровно, постоянно оглядываясь на окно, как только слышит звуки, отдаленно напоминающие ему гул мотора. Но ничего. Только опустившаяся внезапно глухая ночь.

— Дилан? — лучше бы она молча ушла. Женщина приоткрывает дверь и обращается к сыну с осторожностью только спустя несколько минут. Парень садится ровно, скользнув взглядом по женщине, и закатывает глаза, поднося кружку к губам. Не отвечает. Лиллиан с мрачным видом проходит на кухню, где горит только подсветка над плитой. В смятении поглаживает ладони обеих рук, собираясь с мыслями для их воспроизведения:

— Я просто хочу объясниться. Я была на взводе, вот и сорвалась, понимаешь?

Дилан не меняется в лице. Не одаривает её вниманием. Ставит кружку на стол, продолжая греть о блестящую поверхность пальцы. Женщина подходит ближе, теперь внешне выдает здоровые эмоции, значит, пыл её прошел: