Сделай это со мной снова

– Значит, невеста Арманова?
– дёргает бровью.
– Это какая-то пиар-история, да? Шок-контент, чтобы повысить продажи?

Ее пренебрежительный взгляд скользит по моим драгоценностям на кольцо. Дёргает бровями.

– Ты не тянешь... на такие королевские кольца.

– Кто же тянет?
– спокойно смотрю ей в глаза.

Снисходительная усмешка.

– На королевские тянут королевы, - демонстративно прикасается к серьге в ухе.

– Дарья, - опускает телефон Хан.
– То, что в твоём прайсе стоял "королевский минет" не делает тебя королевой, пора бы это уже уяснить, - ядовито, ледяным тоном.

– Даже если один из клиентов женился на тебе.

Мои глаза в ужасе распахиваются.

– Да как ты смеешь?!
– бледнеет она.
– Мужу моему это скажи!

– Уверен, он видел твой прайс. И я его не удивлю. Выведите посторонних, - кивает охране на двери.

Охрана подходит к Дарье-Дарине.

– Это мои залы!

– Ещё девять часов мои. Мне звонить адвокатам? Ты разоришься на неустойке.

Она выходит, мстительно сверкнув глазами.

Хан пристегивает золотую цепь к моим кольцам.

– Ты такой хам, ужас...
– закрываю я глаза, прикладывая руку ко лбу.

Я все понимаю, что женщина эта переборщила. Но от того, как он говорил с ней меня чуть ядом не разъело. Если бы кто-то так поговорил со мной...

– Почему прямота всеми воспринимается как хамство?
– пожимает плечами.
– Ведь, хамила она, а я всего лишь назвал вещи своими именами.

– Если так разговаривать с женщинами, неудивительно, что они начинают плескаться кислотой.

– Да? То есть, не они должны бояться сказать кривое слово моей женщине, а я им, защищая её?
– агрессивно усмехается.
– Нет. Так не будет. И пусть знают, что я отвечу максимально жёстко на любую атаку в мою сторону.

– Не знаю...
– закрываю руками лицо.
– Я правда не знаю. Все эти твои бесконечные женщины... Я не понимаю как на это реагировать достойно... правильно... и безопасно.

Поднимает мое лицо, убирая ладони.

– Какие "мои" женщины?

– Я не знаю.

– И я не знаю о чем ты.

Мне не за что ему предъявить конкретно. Ни с какими "его женщинами" я никогда не пересекалась. Но "они" словно витают в пространстве!

– У меня только одна женщина, - хмурясь смотрит мне в глаза.
– Я об этом на весь мир сегодня заявил. Я хочу, чтобы в моей жизни была ты... всегда.

Закрывая глаза, вжимаюсь в него.

– Погладь меня, пожалуйста.

У него очень горячие, пульсирующие ладони. И мое тело пульсирует под ними тоже.

Оледеневшие голые плечи наконец-то согреваются.

– И ты можешь никак ни на кого не реагировать. Для этого есть я, Назар и охрана. Это будет достойно, правильно и безопасно. Научись этим пользоваться.

– Будь немного помягче, пожалуйста.

– Нет. Тогда нас сожрут. Но... Я постараюсь тебя ограждать от таких моментов. По возможности.

– Хан! Ваш выход. Тридцать секунд.

Слушаю музыку.

Teardrop - Massive Attack.

Мне пересыпают прекрасный темный янтарь с гравировкой с руки.

Хан тянет за цепочку.

Подхватывая за затылок, целует в губы.

– Макияж!
– ахает визажист.

Хан отстраняется, стирая со своих губ блеск. Рассматривает его на пальцах.

Мы выходим.

Я иду на шаг впереди, словно питомец, которого выгуливают. Софиты и вспышки слепят. По краю подиума замерли модели.

Иду расслабленно и спокойно.

Ведь выйти на сцену - это такая ерунда по сравнению с кислотой, попавшей в Хана, что мои волнительный рецепторы перегорели.

Шаг мой пружинит под ритм, и я чувствую как в такт подпрыгивает грудь.

Задирая юбку, я делаю шаг ниже по ступеньке.

Мы доходим до края подиума.

– Авторы коллекции - Арманов Алихан и Вейгель Мия! Приветствуем, господа!

Нам аплодируют. Долго. Бурно.

Но я чувствую "кислоту". Здесь много женщин. Они меня ненавидят.

Задираю подбородок повыше! Сжимаю челюсти и крепче кулаки.

Я как будто-то Жана Дарк, а они толпа, которые кричат “сжечь ведьму!”.

И я вдруг понимаю, что он такой оправданно. Это мир "кислоты". Я к нему не готова, а он его абориген.

Смотрю в глаза Заре. А потом девушке, сидящей рядом с ней. Потому что она сверлит меня недоброжелательным взглядом. Но натянуто улыбается.

Неожиданно Хан обнимает меня, притягивая к себе спиной. Его предплечье ложится на мою грудь, а кисть на плечо.

Я чувствую себя защищено, как в ракушке. В бронебойной ракушке.

Кисти мои расслабляются и сыпется янтарь, о котором я забыла.

Аплодисменты прекращаются, публика ахает.

Янтарь отскакивает от подиума попадает людям под ноги и в руки. Некоторый остаётся на краю сцены. И помедлив мгновение, несколько человек быстро растаскивает его. Один я вижу в руках у девушки, которая протягивает его на ладони Заре.

И девушка эта тоже почему-то "витает в воздухе".

А может, я просто чокнулась со своей глупой ревностью.

Хан наматывает цепь мне на шею, опуская конец на грудь.

Таю от его горячего дыхания, забывая про то, где я.

Я вижу, как несут букеты. Но подарить нам их лично не пропускает охрана. И модели, улыбаясь, принимают их вместо нас.

Хан уводит меня, обнимая. Модели по очереди отмирают, шагая за нами.

За кулисами, я с ногами забираюсь к нему на колени. И мы просто сидим в кресле, наблюдая за происходящим по камерам. Он пьет коньяк, я - шампанское.

– Давай не пойдем на аукцион, - шепчет он, скользя губами по моему плечу.
– Поедем домой.

Опустошенно тыкаюсь в него губами.

– Ты должен открыть аукцион, Хан.

– Я никому ничего не должен...

Мне приносят огромный букет цветов. А потом ещё один. И ещё один...

Вытаскивая записки, Назар, хмурясь, читает одну за другой. Все выкидывает в ведро для бумаг.

– Эм...
– взмахиваю рукой.
– Мне кажется - это мои записки.

– Ты хочешь цветы? Я закажу тебе любые... Только скажи.

Поцелуй в грудь, через ткань. Мои щеки вспыхивают.

– Хан...
– свожу домиком брови.
– Ну зачем женщине цветы, если она выбрала их сама? И ей их просто оплатили. Ты считаешь, я не могу оплатить себе цветы?