Сделка-only
Шрифт:
– Да, Орлова, я в тебе не ошибся, баба ты умная, – Сергей Сергеевич откидывается на спинку кресла и, препарируя меня взглядом, медленно поглаживает ладонями подлокотники. – Сообразительная. Только тебе это всё равно не помогло. Иван в тебе разочаровался. Взбесился и показал себя настоящего. Я прав? Вы же уже виделись? И как? Потрепал немного? Напугал?
– Какое это имеет значение?
Не спешу отвечать на вопросы и выказывать какие-либо эмоции. Но Игнатов-старший – тертый калач. И сыночка, видимо, знает лучше меня.
– В принципе, никакого уже, – ухмыляется. – Своего я добился.
А вот
– Чего именно? – хмурю лоб.
Ну интересно же понять, для чего тебя использовали, да еще и в темную, как оказывается. Хотя, то что свои лапы ко мне больше не тянет – очень хорошо.
– Раньше был шанс, что он от тебя не отцепится, будет возвращаться, вымаливать прощение и, вполне возможно, бросит невесту. Сильно ты его своей девственностью и влюбленными глазищами зацепила. А теперь, если и захочет прийти, то только чтобы сбросить напряжение. Как со шлюхой. Потому что всегда будет думать, что ты ему неверна. Поверь на слово, Макс ему на ухо кое-что шепнул. Привязать его к себе у тебя больше не выйдет.
– Да мне и не нужно, – фыркаю, мотая головой.
У меня Арский есть. Произношу мысленно и понимаю, что…
А Сергей Сергеевич-то, не в курсе. Об этом лишь Иван знает… кстати, откуда? Неужели следил?
Передергивает, когда представляю, до чего он с воскресенья до вторника дошел. Как себя накрутил, когда сначала папашкиного водителя застал с цветами и ля-мур-ной запиской, а потом меня с Виктором увидел.
Нет, мне его не жалко. Увидел – и увидел. Он первый меня унизил, предал и, по факту бросил. А я его даже не пыталась. И встречи с Арским – это не попытка выбить клин клином, вызвать ревность или использовать того с целью забыть своего первого мужчину.
Да и какой Иван мужчина после своего-то свинства? Так, жалкая пародия.
А Виктор… нет, громких слов о нем говорить не стану, рано еще. Но одно знаю точно, манипулировать им в темную – ни за что не буду. Потому что он мне нравится не только как надежный мужчина, умеющий держать слово, но и как щедрый и отзывчивый человек.
– То есть, – складываю руки на груди и наклоняю голову вбок, – всю эту многоходовку Вы сделали, чтобы обезопасить отношения Ивана и Ольги? Решили объединить капиталы двух семей?
– В принципе, Верочка, это не твоего ума дело, – прищуривается генеральный и медленно нижнюю губу языком облизывает. Бр-рр-ррр, тоже мне старпёр-соблазнитель, – но ты действительно сообразительная. Да, Маркова выбрала Ивана, и я приложу все силы, чтобы они были вместе. Любой ценой. Поняла?
– Конечно, – киваю без промедления.
Мне его идея и самой очень нравится. Пусть Ванюша растворится в новых отношениях, захлебнется и утонет. Главное, забудет про меня, окончательно и бесповоротно. И я буду так счастлива, так счастлива, как ни один из Игнатовых себе даже не представляет.
– Ну, раз поняла, иди к Павловой, пиши заявление на увольнение. Я сам заверю. И проваливай прямо сегодня. Без отработки. Иначе, уберу по статье. Повод найду, не сомневайся. Еще и такие рекомендации дам, что даже уборщицей устроиться не сможешь. И к Ивану не суйся, иначе намеками цветов дело не обойдется. Любовниками тебя обеспечу по самое «не хочу».
Сжимаю кулаки, заставляя себя стоять на месте и сохранять непринужденную
улыбку.Но как же сильно хочется рвануть вперед и расцарапать мерзкую рожу «царя-самодура». Это он мне, считай, в открытую угрозы одну за другой швыряет. А я проглатываю.
Скотина!
– Вообще-то, Сергей Сергеевич, Вы слегка опоздали. Заявление я уже написала и Мельниковой отнесла. Как раз перед визитом к Вам.
Как же он меня бесит, боже!
Но я продолжаю улыбаться и говорить. Ни за что не позволю ему напоследок меня унизить.
– А что касается Киры Георгиевны, так зачем ее беспокоить. Я прямо сейчас лично для Вас еще одно настрочу.
Без приглашения выдвигаю стул, присесть на который за всё время разговора мне никто не предложил, и, в наглую взяв с царского стола лист бумаги и ручку, сажусь.
На нервах рука подрагивает. Но я не спешу. Закидываю ногу на ногу. Поддергиваю рукава блузы и, прикусив изнутри губу, чтобы собраться и переключиться с нервного озноба на легкую боль, вывожу уже привычный текст.
Чувствую, что сальный взгляд Игнатова-старшего следит за каждым моим жестом, мимикой. Скользит, изучает. Но не реагирую. Помнится, познакомившись с Денисом, я вспоминала про железные нервы, без которых в «Слайтон-строй» не обойтись. Как же была права.
– Пожалуйста, – расписавшись и звонко поставив точку, протягиваю заявление самодуру. – Визируйте.
– Приветствую!
– Доброе утро!
В этот же момент раздается из-за спины.
Не успеваю собраться. Вздрагиваю. Один из двух голосов мне слишком хорошо знаком.
Но, к счастью, мой испуг никто не замечает, потому что Игнатов-старший моментально преображается. Расплывшись в слащавой улыбке, он подрывается из кресла и бежит встречать дорогих гостей.
Оборачиваюсь и встречаюсь глазами с Иваном, обнимающим свою невесту.
– Оленька, какая радость, что ты пришла. Проходите, ребята, не стойте на пороге, – воркующий голос генерального бьет по нервным окончаниям. – Я сейчас попрошу Киру Георгиевну приготовить нам чай. Или кофе будете? Ах, какие у нас есть пирожные.
Интересно, только я вижу всю неестественность поведения Сергея Сергеевича?
Впрочем, какая мне разница? Хотя нет, сыночек тоже на батьку зыркает странно, а потом вновь на меня взгляд переводит, точнее на лист бумаги, который я так и держу в протянутой руке.
– Что это?
Вопрос Игнатова-младшего вылетает одновременно с моим.
– Не буду мешать, документ оставлю на столе.
Спешу выйти. Противно находится в обществе, где все личности без исключения вызывают лишь отвращение. Да и к тому же больше не за чем. Я ж уволилась.
Не успеваю. Ивану неймется. Забыв про Маркову, он подлетает вплотную ко мне, выхватывает заявление и, вчитавшись, цапает за плечо.
– Надо поговорить!
– Нет!
Это уже я.
– Иван! В чем дело?
А это его невеста.
– Сынок, мы все решили. Вера Владимировна захотела уволиться, – а вот и папаша-царь-говнюк.
– Думаю, она поторопилась.
Даже не думая меня отпускать, бывший жених берет направление к выходу.
Семеню следом, мечтая закатить скандал, но сдерживаюсь. Перед Марковой до жути не хочется унижаться. Тоже мне лебл@дь из высшего общества.