Сделка

Так что же у нее не получилось? Простить? Или она уже простила его, давным-давно простила… Тогда что стало главным? Страх – наступить на те же грабли, снова обжечься? Но будет ли ей хуже и больней, чем сейчас?

Завтра утром Кирюшка проснется и увидит, что дядя Саша ушел. Ничего, забудет. Он маленький, он забудет. А она? У нее был второй шанс – на счастье ли? Или на новое горе? Она никогда не узнает теперь…

Ложиться Ира не стала. Взяла на кухню ноутбук и устроилась за столом. Открыла чистый лист. Поплакать, что ли? Или написать что-нибудь? Что же она сделала? Все правильно она сделала… Ничего хорошего бы у них не вышло. А зачем надо это «правильно»? Кому оно надо?!

А может, стоило просто оставить его на эту ночь… Не задумываясь о дальнейшем. И сейчас еще не поздно позвать. Или – поздно? И как это будет – после чужих женщин и мужчины, всего, что было у него и у нее? Да так. Так, как будто ничего и не было – «только ты и я».

Что ж. Можно себе представить, что он вернулся. Можно написать об этом, сочинить душещипательную историю. Но позвонить, позвать? Она не сможет… И хотела бы, а не сумеет.

Ну почему, почему ее не научили чему-то очень важному? Почему оказалось не под силу сделать крохотный шаг, едва заметное движение навстречу? Через что в себе она так и не смогла переступить, что оказалось сильнее любви, прощения, желания, в конце концов?

Всю ночь Ира просидела на кухне перед экраном…

Открытый лист так и остался белоснежно пуст – на нем не появилось ни строчки. Она встала и выключила свет – на улице уже светало. И через миг раздался звонок на мобильный. Номер у него, между прочим, все тот же… прежний… У нее задрожали руки.

– Ну, и что ты решила? – раздался Сашин голос.

– Ты не спишь? – не поняла она.

– В машине спать неудобно…

Она бросилась с трубкой к окну и увидела у подъезда знакомый автомобиль.

– Что это значит?

– Ты же сама сказала – ночью на дорогах гоняют. И потом – какой смысл ездить туда-обратно…

– А зачем обратно? – тихо спросила она.

– Я тебя больше не отпущу, Ир, – так же тихо, но твердо ответил он.

– Не все зависит от тебя. Ты еще не понял?

– Понял. Я буду ждать.

– Не валяй дурака! Езжай к себе домой! – закричала она в непонятном страхе.

– В общем, я здесь, – был ответ. – Я жду, что ты решишь.

В трубке раздались гудки, а дверца машины открылась, и Брюсов вышел. Она видела, как он достал сигарету. Солнце совсем взошло, день обещал быть ясным. Дул сильный ветер, и Саша, прикуривая, загородил зажигалку ладонью. Ветер, срывая с деревьев последние листья, гонял их по дороге, как маленьких птичек.

Ира постояла у окна. А потом снова села перед монитором, побежала пальцами по клавиатуре, и на экране черным узором проявились строчки.

Нахальный ветер птицей золотойГоняет лист по мокрым тротуарам.А мне сегодня все дается даром —Твой долгий взгляд, мой призрачный покой.Не плачу! И не жди, не заплачУ.На сдачу у тебя – одни разлукиИ мелочь ссор. Отдамся на порукиНадежде – тонко лгущему врачу.Идешь – как глупо! – сразу напролом.Но ветер переменится, наверно.Он бросит, наигравшись, олух скверный,Ту птицу – с переломанным крылом.Как ловкий вор, уходит от расплатСкиталец, обходящийся без крова.Он жертвою своей не очарован,В беде ее ничуть не виноват.Ты хочешь отомстить мне: боль за боль!И, жадный, не смиряешься с убытком.А листик тонкий – птица – инвалидка,Безжалостно растоптанный тобой,Лежит в грязи. Тому, кто о ценеГотов забыть – урок. Увы, напрасный.Послушай… Я на все давно согласна…Но что ты предложить посмеешь мне?