Сдохни или умри

— Ну всё, — хмыкнул я. — У сороки боли, у вороны боли. У Орилеба жопу сморщило, а у Герки всё заживи.

Кошатина странно посмотрела на меня, сощурившись, а потом демонстративно отвернула голову. Типа: «Я на эту кринжатину смотреть не буду».

— Да думай, как хочешь, — пробурчал я себе под нос. Скептически осмотрев спину и бока рыси, выдал вердикт, — духовное тело отремонтировано. Можно покинуть ремонтного Шинигами.

Гера и вправду поднялась на ноги, чуть пошатнулась. Саша рывком сел, задышал часто-часто. Выдавил:

— Признайся, ты же ей это сам приказал? Вот так унижать меня?

На трагичный голос парня я даже не обратил внимания. Следил, как Гера не спеша, опустив хвост, отходит в сторонку — чтобы снова улечься, только уже на подстилку из мха и сухих листьев, а не на дурачка неблагодарного.

Кстати, дурачок…

ОЯ +300

— Саш. Повтори, ты что сейчас сказал?

— Что? — он нахмурился, встал на ноги. — Я живой человек, а ты на меня свою кошку усадил.

— Унизил, да?

— Ну… — он уловил изменение моего настроения, помялся.

— Она тебя, дебила, собой закрывала. И чуть не умерла.

Шин вдруг возмутился:

— Я — человек! Она — призванный дух! Призвал бы ещё раз!

— Твоя сучья Система нифига не объяснила механику призыва, — отозвался я ядовито. — Ни откат, ни то, сохранится ли у Геры память — вообще нихрена.

Парень зло запыхтел — но резко ответить не осмелился. А я смотрел на него новым взглядом. С Князем ясно — тот нашего японского бога смерти запугал до смерти. А вот моё человеческое к нему отношение Шин воспринял, как слабость. А теперь — пытается сесть на шею.

— Зря ты так про Систему, — сказал он наконец. — Я только не понимаю, как она вообще пропустила ТЕБЯ.

Я удивлённо приподнял бровь, но перебивать не стал. Послушаем.

— Я бы сказал, что ты читер, но не верю, что у НЕЁ такое может быть, — начал Шин. — И ты, блин, на пять уровней ниже меня! Ну не может быть так, что ты сильнее, ещё и настолько. Это же всё лут, это твоё оружие. Копьё, плащ, ножи вот эти. Они ведь какие-нибудь легендарные или мифические. И ты их не заслужил, Максим.

Я думал, что разозлюсь — но мне стало смешно. А из Саши дерьмо так и изливалось:

— Я — боевой жрец, моя сила в моей Вере. А ты доказываешь зачем-то, что я не прав, заставляешь драться мечом. Это не мой билд! Я не буду танком, не буду тупым хилом. У меня свой путь — а вы с этой кошкой сейчас просто не дали мне качаться. Ты забрал себе самые ценные шмотки на старте, а теперь ещё отнимаешь мой опыт.

Мы с Герой переглянулись — и она насмешливо фыркнула. Я чуть улыбнулся и шагнул к ней — ещё подкормить.

— У меня катана, лучшее рубящее оружие. А ты мне рассказываешь, какая она переоценённая. Сам говоришь, что в кендо ничего не понимаешь — а лезешь с какими-то стойками, ударами. Почему я должен это выслушивать?

— По факту разнёс, — усмехнулся я. — Ещё что-то?

— Ты что-то скрываешь. Твоя сила, подготовка, твоя ненависть к Системе, то, как ты легко человека убил… — он вдруг побледнел, выдавил, — если мы партнёры, то мы партнёры. Не ограничивай меня. А поделиться сильным лутом будет справедливо.

Я похлопал в ладоши, с широкой улыбкой ответил:

— Ты прав, конечно. Так не может продолжаться. Я тебя ограничиваю. Герой Системы с уникальным классом, её любимчик — это ты. Нужен же трёхглазой стервозной суке фаворит. Так что, пора расходиться. Моё мнение — вернись к горам на денёк, подкачайся. А потом уже лезь в чащобу. Хотя, прости, я помню: ты сам разберёшься. Показать, где северо-запад, или по мхам и муравейникам найдёшь?

— Стой, в смысле? А почему… Я думал, мы так и останемся… Еда ведь, монстры.

— Так монстры — это же прокачка, — продолжил я бодро. — И еда заодно. Возвращайся к пещере, там даже дров немного осталось. Найдёшь мясо по дороге. Или оно тебя найдёт.

— Максим, подожди, — Шин начал паниковать. — Ты же убьёшь меня. Если бросишь, всё равно что убьёшь! Ты ведь спасал меня! Зря?! Там у пещеры змея дохлая, к ней монстры должны со всей округи сбежаться. Меня порвут, слышишь!

Я покачал головой:

— Ты что, это же прокачка. Погоняй у леса ежей, примани пару птеродактилей, в пещерах рукокрылов поищи… А потом — туда, во всеоружии. Сам всех порвёшь. Может, тоже легендарку какую отыщешь.

Гере полегчало, она уже виляла хвостом и с интересом следила за перепалкой.

— Что, Гер, пойдём? Не будем третировать этого беднягу. У него потенциал — а мы тормозим.

— Икар, нет, постой! — он рванул ко мне. Весь такой из себя обеспокоенный, а в руках — меч наголо.

— ТАК! — рявкнул я, и поднял Клементину, ткнув Шина остриём в нагрудник. — Ещё шаг, и будешь целительство изучать, чтобы новую руку отрастить, понял?

Шинигами испуганно кивнул, выдавил:

— Я-а…

— Ты. Ты не идёшь за мной. А пойдёшь — помнишь про целительство и руку?

Он испуганно закивал.

— А теперь давай честно. Уж не знаю, кто тебя воспитывал. Может, одна бабушка, суперлюбящая. Может, стая диких наглых адвокатов. Но твои попытки показаться жертвой, а обвинить во всем меня… Нет, это так не сработает. Я бы помог простому честному парню. Может, трусоватому, наивному. Отвёл бы к точке сбора, пусть бы распрощался потом. А ты — охреневшая пиявка, паразит. Понял?

— Только не убивай, — выдавил Шин. — Я…

— Вали уже. Вон там — обратно. А там, подальше — пещера. Там — северо-запад. Дальше сам разберёшься?

Он кивнул, засеменил от меня — и вдруг рванул к трупу сильфа, убитого Герой, ухватил рукой туманный шарик лута — и припустил бежать. Рысь вскочила, хлестанула себя по бокам хвостом.

— Да забей, — махнул я рукой. — Выживет, поймёт что-нибудь — может, человеком станет. Мы ничего не проигрываем, а лут… А куда его девать? Как потом из данжа выносить? В округе одни монстры, и ни одного торговца. А мой внутренний хомяк хочет не серьги из перьев, а настоящее золото.