Седьмая — для тайны

— У меня есть тетя, мамина сестра, — ответила я.

— Она далеко?

— В Уилтшире.

— Полагаю, вам следует немедленно дать ей знать обо всем происшедшем.

Я кивнула.

— Тогда ладно. Подождем, скажем, до конца недели. К этому времени ситуация должна проясниться.

Доктор Эгхэм ободряюще улыбнулся мне, а доктор Кентон похлопал меня по плечу.

Я чувствовала себя слишком взрослой, чтобы заплакать, но слезы уже были близко.

— Будем надеяться на лучшее, — произнес доктор Кентон. — А тем временем дайте вашей тетушке знать о случившемся, — он пристально посмотрел на Мэг. — Вы не можете многого сделать. Если что-нибудь изменится, известите меня. Я загляну завтра.

Когда они ушли, мы с Мэг в молчании посмотрели друв На друга. Мы обе думали, что же с нами будет.

В конце недели приехала тетушка Софи. Мой восторг при виде ее был так велик, что я бросилась к ней в объятия. Она обняла меня в ответ; ее глаза, похожие на ягодки черной смородины, вокруг которых были заметны морщинки, увлажнились.

— Дорогое мое дитя, — произнесла она. — Какая беда! Твоя бедная мама! Надо посмотреть, что мы тут можем сделать.

Я сказала:

— Это Мэг.

— Здравствуйте, Мэг! Это тяжелый удар для всех вас, я знаю. Ничего, что-нибудь придумаем.

— Не хотите ли сначала пройти к себе в комнату, мисс Кардинхэм? — спросила Мэг.

— Пожалуй. Отнесите туда этот чемодан. Ну и путешествие!

— Потом, думаю, вы захотите увидеть миссис Хэммонд?

— Кажется, это неплохая идея. Как она сейчас?

— Она, по-моему, мало что понимает и может не узнать вас, мисс Кардинхэм.

— Ладно. Пойду вымою руки. Какая же грязь в этих поездах! Потом приступим к работе. Идем со мной, Фредерика.

Мы отправились в комнату, приготовленную для нее, и Мэг оставила нас вдвоем.

— Славная женищна, — заметила тетушжа Софи, кивнув в сторону двери, за которой скрылась Мэг.

— О да!

— Сколько ей, должно быть, беспокойства. Нужно посмотреть, что мы должны сделать. Что говорит доктор?

— Он считает, что надежд на полное выздоровление немного, нужен кто-то, чтобы ухаживать за ней.

Она кивнула.

— Ну, я теперь здесь! — тетушка печально улыбнулась, — Бедняжка… и все это на такие юные плечи… Тебе сколько?

— Тринадцать, — ответила я.

— Гм, — пробормотала она.

Эми принесла горячей воды, и тетушка Софи умылась, пока я сидела на постели и рассматривала ее. Вытерев руки, она выглянула в окно и скорчила гримасу.

— Старая усадьба! И она видела это все время!

— Этот вид обычно расстраивал ее.

— Знаю. Жаль, что она не могла уехать отсюда.

— Она не хотела.

— Я знаю свою сестру. Впрочем, теперь слишком поздно, — тетушка повернулась ко мне с нежной улыбкой:

— Тринадцать лет! Слишком мало для такой ноши. Тебе бы радоваться жизни. Ведь юной бываешь только раз!

Я обнаружила, что тетушка отличается отрывистой речью, а в мыслях часто витает далеко от темы разговора.

— Ничего, — продолжала она. — Что сделано, то сделано. Жизнь продолжается. Старая тетушка Софи найдет выход из положения. Мэг долгое время была с вами?

— Всегда!

Она кивнула в сторону окна.

Она была с нами еще там. Хорошая женщина. Таких не так уж много.

Я повела тетушку Софи к маме, которая, я была уверена, не узнает ее. Для меня было почти невыносимо смотреть на маму. Она безучастно глядела перед собой, губы ее шевелились. По-моему, она пыталась что-то сказать, но никто из нас не мог понять ее бессвязного бормотания. Мы пробыли с нею недолго. Не было смысла.

— Бедная Каролина! — вырвалось у тетушки Софи. — Подумать только, что с нею стало. Надеюсь, она этого не понимает. Это причинило бы ей такие страдания!

Затем она повернулась и обняла меня.

Не волнуйся, дорогое дитя! Что-нибудь придумаем.

С приездом тетушки Софи я почувствовала себя гораздо лучше.

Когда пришел доктор Кентон, он совершенно очевидно пришел в восторг, увидев здесь тетушку Софи, а после осмотра мамы имел с ней долгий разговор. После его ухода тетушка Софи увела меня к себе и объяснила, как обстоят деда.

— Я понимаю, что ты очень молода, но иногда такие события обрушиваются на нас, невзирая на возраст… Теперь я буду откровенна. Твоя мама действительно очень больна, Она нуждается в квалифицированном уходе. Мэг хорошая и сильная женщина, но она одна с этим не справится. Можно взять сиделку, но это было бы нелегко. Маму нужно кормить и смотреть за ней. Есть другой выход. Ее можно поместить в частную лечебницу, где за ней будет хороший, квалифицированный уход. Такая есть неподалеку от меня. Можно поместить ее туда.

— Это будет очень дорого стоить?

— Э, да на этих плечах умная головка! — при этом тетушка Софи засмеялась тем самым смехом, который скреб маме по нервам, а для меня звучал как успокоительная музыка. Я услышала его впервые с тех пор, как она приехала. — Да, моя дорогая, это обойдется недешево. Но я не так стеснена в средствах, как твоя мама. У меня небольшой дом и всего одна служанка — моя добрая, верная Лили. Мне не нужно соблюдать великосветские приличия. Мне хорошо и в моем маленьком домике. У нас большой сад, и мы выращиваем собственные овощи. По сравнению с твоей мамой — хотя и при одинаковом доходе, так как мы пополам разделили то, что осталось от имущества нашего бедного отца — я живу в относительном комфорте! Боюсь, я не так богата чтобы оплачивать содержание твоей мамы в частной лечебнице, но у меня есть план!

Она очень нежно посмотрела на меня.

— Я всегда питала к тебе слабость, Фредерика! Какое величественное имя! Так назвала тебя мама, а я про себя всегда называю тебя Фредди!

— Это звучит по-дружески, — ответила я, а в голове у меня мелькнуло: «Только бы она не уехала!» Мне захотелось уцепиться за нее, умолять ее остаться. Она пробудила во мне надежду, что все не так плохо, как кажется.

— Хорошо, — продолжала она. — Пусть будет Фредди. А теперь послушай. Тебе тринадцать лет. Ты не можешь жить здесь одна, дорогая. Я предлагаю тебе, если тебе нравится моя идея, переехать ко мне. Я единственный человек, который у тебя есть. Боюсь, что выбор небольшой!

Я устало улыбнулась ей.

— Ну, я не так плоха и, полагаю, мы поладим!

— В каком смысле? А как же…

— К этому я и подхожу. Есть небольшое затруднение. Мэг и Эми. Им придется поискать другое место. Дом можно продать. Вырученные деньги пойдут на лечение мамы, а остаток обеспечил бы небольшой доход; сложив его с моим, мы могли бы на это жить. Ты поедешь со мной. Правда, Фредди, я не вижу другого выхода. С доктором я поговорила. Он считает, что это очень хорошая идея, и не только хорошая, но единственная, имеющая здравый смысл.