Седьмая невеста демона Расхи

– Не помешало бы. Но знаешь, предупреждаю сразу, что я становлюсь дурная от алкоголя.

– Да?

– Честное слово. Я сегодня словно открытая книга и все рассказываю как на духу, - призналась в своей страшной тайне.

– Тогда я должен этим воспользоваться, - усмехнулся Жорж, подходя к столику и наливая шампанское из бутылки, после того, как он просто виртуозно его открыл щелчком пальцев. Ловкость рук и никакого мошенничества, если не брать во внимание силу.

– Смотри, я предупредила, - я взяла протянутый бокал на высокой ножке. Второй, точно такой же оказался в сильной руке мужчины. Зато во второй я увидела сочную клубнику.- Ого! Это же то, что я люблю!
– и как я не заметила вазочку с красными ягодами?

– Тогда, за нас! Предлагаю выпить на брудершафт, - черные глаза Жоржа опасно блеснули. А я, не говоря ни слова, отсалютовала мужу с намерением скрестить руки, что мы тотчас и сделали.

Пожалуй, именно шампанского мне и не хватало. Сделав несколько глотков я с огромным удовольствием ощутила, помимо великолепного вкуса напитка, смелость, что заструилась по моим венам, заставив бурлить и без того быстро бегущую кровь. А когда мы отняли бокалы от губ и соединили свои уста, то ощутила привкус вина, смешанный с ароматом Жоржа, когда наш поцелуй перерос из вполне благопристойного в совершенно иной, заставляющий подкашиваться ноги. Клубника была благополучно забыта, потому как стало не до нее.

Под умелыми ласками мужа я буквально плавилась, будто мороженное в креманке, уносилась в далекие дали, где нет места сомнениям, а есть только лишь чувства и отношения двух дорогих друг другу людей.

Однако стоило Жоржу прикоснуться к маленьким пуговкам горошинкам на платье и начать их расстегивать, как тут же мое тело сковала какая-то робость и я замерла, чуть ли не как изваяние.

Жорж с затуманенными страстью глазами отстранился от меня, пересиливая волнение бродившее внутри, вызванное очередной отсрочкой.

– Я что-то сделал не так? Ты дрожишь, - и, правда, я не заметила как дрожь возбуждения переросла в иную. И как он только смог почувствовать. Я была удивлена.

– Нет. Все нормально, - заверила я мужа, старательно отводя взгляд.

Мужчина ласково приподнял мой подбородок, смотря мне в глаза и не давая отвести свои.

– Я слишком спешу? Да?
– желваки ходили ходуном на лице мужа, но при этом взор излучал волны понимания и даже некого смирения, чего уж точно я не ожидала от Жоржа.

– Нет, - я осеклась.
– Я не знаю, - я боялась обидеть мужа.
– Это же все равно должно случиться когда-то.

Жорж как-то криво усмехнулся.

– Слова «должен» или «должна» не должны быть в нашем лексиконе.
– Ты мне ничего не должна и я не позволю, чтобы ты считала что обязана что-то делать против воли. Я не хочу таких отношений. Слишком часто меня преследовало это слово, - и такая боль вырвалась наружу.

– Я понимаю, - начала было я.

– Нет. Ты не понимаешь, - мужчина отошел от меня.
– Страшно быть маленьким ребенком и слышать только одно «ты должен себя вести правильно», «ты должен стараться», «ты не должен так поступать», «ты должен учиться» - это уже позже, а потом «ты должен жениться на той-то ...должен...должен» и все я кому-то должен. Никому ничего не отдавая и не получая взамен я должен был всем и вся: родителям, школе, работе, положению, необходимости, да мало кому?
– Жорж резко поднял руку и провел по волосам, словно стараясь отогнать все то, что довлело над ним.

– Ну почему так?
– задала я вопрос что мучил меня.

– Потому как я сам дитя необходимости, - горестно усмехнулся мужчина, отходя к окну и вглядываясь в темноту.

– Не может такого быть. Я не думаю, - принялась опровергать слова Жоржа. Потому как среди демонов, как правило, детей из необходимости не заводили. Была слишком большая вероятность, что ребенок родится без силы или же со слабой силой. Как правило самыми одаренными были первенцы, ибо им доставалось львиная доля того, что могли передать родители. Вторые дети значительно уступали первым, конечно, бывало всякое, но это скорее исключение, чем правило. На полукровок это не распространялось, но смешанные браки были достаточно редки, в силу архаичности внутреннего уклада жизни. В принципе, когда первые дети заводили свои семьи, то родители могли вновь родить малыша и тогда второй ребенок получал достаточно силы, поскольку первый в зачет уже не шел. Но до брака первенца думать о втором наследнике даже не думали.

Жорж хотел запротестовать, но я его опередила.

– Раз твои родители решили тебя родить, то это только от большой любви, - лишь это являлось тем фактором, что позволяло быть уверенным в рождении ребенка, обладающего достаточным уровнем силы.

– Нет. Не от любви, а от необходимости. Перед моим рождением чуть не потеряли Вольфа, он находился долгое время за гранью после того, как ему в руки совершенно случайно, а может и не случайно, попал артефакт высасывающий жизнь. Никто не мог догадаться в чем причина, а когда поняли, то было слишком поздно. Вернее посчитали, что поздно. Вот на свет и появился я, - Жоржу было тяжело об этом говорить, но тем не менее он раскрывал мне душу.

– Даже если получилось так как ты говоришь, то ведь от этого тебя любили не меньше.

– Ты так думаешь?
– задал мне вопрос Жорж.
– Если бы это было так я бы не расстраивался, но все гораздо серьезнее и проблема обширнее. Ты умеешь хранить секреты?
– от удивления я замерла.

– Пожалуй, да. Но если считаешь, что я не в состоянии, то лучше ничего не говори.

– Я не сын своих родителей,- гром и то звучал тише этих слов.

– Ах, - воскликнула в ответ. Ничего подобного я даже и не предполагала.

– Гомер мне не отец, и Матильда не моя мать.

– Папа нагулял тебя на стороне?
– я не вникла в слова мужа.

– Нет. Родила меня именно Матильда, но я не ее ребенок. У нее не может быть больше детей, а Вольф ее единственный родной сын.

– Как такое могло получиться?
– нервничая, я взяла ягоду клубники и принялась жевать сочную мякоть, совершенно не ощущая вкуса.

– Когда посчитали, что Вольфа спасти не удастся, то встал вопрос о новом наследнике, потому как семья, не имеющая продолжателя рода, потеряла бы свое влияние в обществе. Стали пытаться зачать, но ничего не удавалось, время шло, а наследника все не было. Матильда втайне ото всех узнала о своей ущербности, но никому не сказала. У них тогда с Гомером были разногласия. Невозможность иметь детей при необходимости могла послужить причиной развода. Матильде этого не хотелось и тогда она пошла на хитрость, тем более предоставилась отличная возможность. У Игора погибла жена, один сумасшедший фанатик расстрелял ее на улице. Спасти было невозможно. Каким-то образом Матильда узнала, что женщина только-только забеременела и смогла изъять оплодотворенную яйцеклетку. Видимо я слишком хотел жить, даже находясь в состоянии амебы. Так появился на свет я, а Вольф чудесным образом пришел в себя, - тяжело давались Жоржу слова, но я видела, что ему требуется выговориться. Я подозревала, что я первая кому в полной мере мужчина доверился. Смогу ли я оправдать оказанную честь, зависело только от меня.

Теперь мне была понятны причины поведения Матильды и ее отношение к сыну.

– Как ты все узнал?

– Совершенно случайно заглянул в медицинскую карту Матильды, где многое что увидел, а вернее не увидел главного, - я подозревала, что поведение Жоржа не было случайным, но решила о том промолчать.
– А потом провел свое расследование, - горько усмехнулся горько черноглазый демон.

– Вот это да, - протянула я.
– И что ты собираешься делать с этими знаниями?
– было интересно узнать.

Бедный Жорж, получалось, что вокруг него были лишь одни лгуньи. Как же ему тяжело.

– Дальше жить. Тем более теперь у меня есть своя семья, молодая жена, доказавшая свою любовь, - улыбнулся муж.

– Ты считаешь меня ужасной?
– я потухла.

– Я считаю тебя той, которая послана мне свыше, - с чувством произнес Жорж.

Какая-то невеселая свадьба у нас получалась. И не придумав ничего более глупого я возьми брякни:

– А я в карты хорошо играю.

– Наверное, жульничаешь?
– с интересом на меня посмотрел черноглазый демон.