Седьмая принцесса (сборник)

— Да, верно говорят: после дождя — вёдро, а после ночи — ясный день. Собрался вчера Великий Сход, не успели и рта раскрыть, как Принцесса заявляет: «Нечего головы ломать, я уже получила, что хотела». А что получила, про то молчок. Так мы и не знаем, отчего она кручинилась, да и не важно. Доктора отослали, Король с Королевой успокоились, а Принцесса наша как пташка поёт.

VII

Увы! Год спустя, когда Джо стукнуло двадцать один, горничная снова принесла невесёлые вести. Джо застал её у Лесничего в слезах и печали:

— И есть — не ест, и спать — не спит! Ходит белая, как полотно для наволочки! То в уголок забьётся и плачет, то в небо уставится и от всего отказывается, что ни предложи. На всё один ответ: «Спасибо, не надо». Сидит со своей кошкой в обнимку, а доктор уже волосы на голове рвёт, отец обезумел, мать в отчаяньи, нянюшка твердит: «Господи, спаси!» Даже я не могу аз Принцессы вытянуть, какая тоска её гложет! Одно знаю: не получит она чего хочет — в могилу сойдёт. Король назначил на конец июня Великий Сход. А уж кто Принцессино желание исполнит — проси, чего душе угодно! Ой, никак восемь бьёт? Мне же на работу пора! Вечно ты, Лесничий, со своими сплетнями!

Бетти припустила было бегом, но Лесничий перехватил её и поцеловал, а она в ответ оттаскала его за чуб и умчалась.

— Вот это девка! Огонь! — поцокал языком Лесничий и объяснил Джо, что ему делать в: июне месяце.

Солнце стояло уже высоко, Джо уже намахался топором, но ему все мерещилась могила, в которую сойдёт Принцесса. И он ничего кругом не замечал. Не заметил даже, что нет рядом щенка-спаниеля. А тот вскоре и появился, печально поджавши хвост. И Джо ничем его не мог развеселить. А поскольку Джо и сам был невесел, день не заладился. Домой они оба пришли хмурые, к еде ни один не притронулся. Джо растянулся на коврике у очага, и Папаня, чей глаз был по-прежнему остёр, спросил его:

— Аппетита нету?

— Да, вроде, — ответил Джо и заснул тяжело и беспокойно, а в его сне спаниелиха тоже спросила:

— Аппетита нету, сынок? Что стряслось? Может, в ухо надуло?

— Да, вроде…

— Верно, опять во дворце объелся?

— Ни косточки! Ни кусочка! Я просто подружку навещал.

— Что ещё за подружка?

— Кошечка.

— Какой срам! Позор на мою седую голову!

— Отчего же, матушка! Это же наша медовая кошечка.

— Ах, эта… Ну и как она?

— Точно мёд, золотится.

— И шипит, разумеется?

— Только секреты вышёптывает.

— Чьи же?

— Принцессины.

— И что она желает получить на сей раз?

— Меня.

— Тебя? А откуда она тебя знает?

— Меня кошечка в Принцессин будуар водила.

— Да как она посмела?! Она мне больше не дочь! Отвести в будуар тебя — дворового пса! Позор!

Спаниелиха прикрыла глаза лапами, и разговор на этом закончился. Джо тревожно метался всю ночь, а наутро не мог решить: во сне или наяву привиделся ему этот ужасный разговор? Но сердце его болело уж точно наяву, и Папаня приметил беду сразу:

— Что с тобой, сынок? — спросил он.

— Да мне сегодня опять сон приснился. Не знаю, делать ли, что сон велит.

— Что будет, коли сделаешь?

— Может, барышню хорошую от могилы уберегу.

— А не сделаешь, что будет?

Джо потрепал спаниеля за шелковистые уши. И ответил:

— Сам от тоски зачахну.

— И в могилу сойдёшь?

— Я же мужчина — переживу как-нибудь.

— Не тебе первому тоску в сердце носить — люди всяко живут. А вот кто в могилу сошел, того не воротишь.

— Ясно, — сказал Джо.

И отправился на работу, свистнув щенку, чтоб бежал следом. Под вечер нарубил он для Принцессы лучших во всём лесу дров и привязал к ним своего спаниеля. Щенок глянул на Джо грустно, укоризненно, попытался было за ним побежать, волоча за собой вязанку. Но Джо Джолли строго сказал: «Сидеть!» — и ушёл побыстрей домой.

VIII

Горше того июня не было у Джо времени за всю жизнь. Он бодрился — ради Папани и спаниелихи, — но Папаня и сам притих, а спаниелиха тосковала о щенке. И Джо перемогал свою боль один-одинёшенек. В последний день июня, когда лес стоял залитый солнцем, Папаня сказал:

— Джо, нельзя работать год напролёт без перерыва. Отдохни денёк.

— А зачем? — удивился Джо.

— В город сходишь: на людей посмотреть, себя показать.

И тут Джо осенило, что в городе не только людей увидать можно, но и его любимого вислоухого щенка. Джо так захотелось заглянуть в его влажные карие глаза, услышать его весёлый лай — сердце чуть из груди не выпрыгнуло. И Джо решил последовать Папаниному совету — работу дневную он и завтра справит, можно и отдохнуть денёк.

Он немедля отправился в путь. Вышел из лесу и поразился: дорога забита людьми, не протолкнёшься!. Тут он вспомнил, что это день Великого Схода, и радостно влился: в людской поток. Сегодня во дворец пускают всех подряд, он войдёт туда по праву, а уж там-то наверняка найдёт своего щенка! Второй раз в жизни вошёл он в дворцовые ворота, и вместе с толпой попал коридорами в тронный зал.

И вот все в сборе. Из людской гущи Джо видел только головы Короля и Королевы, да пики королевских стражей. Взыграла труба, и глашатай попросил тишины. Все смолкли, и он провозгласил:

— Если кто-либо из подданных Короля знает, чего хочет Принцесса, пускай скажет.

Но никто не успел и рта раскрыть, как зазвенел Принцессин голосок-колокольчик:

— Нечего вам головы ломать! Я получила, что хотела!

— Что же? — воскликнул Король.

— От кого? — воскликнула Королева.

— Ничего больше не скажу, — ответила Принцесса, — и пускай все уходят.

Снова взыграла труба, и глашатай велел всем расходиться. Толпа рассеялась, и Джо остался один в опустевшем зале перед высоким двойным троном, на котором сидели Король с Королевой. Принцесса же сидела у ног отца, держа на коленях медовую кошечку, а рядом свернулся спаниель. Вдруг он радостно гавкнул, взвился в воздух, в два прыжка пересёк зал и принялся лизать лицо Джо, упершись шелковистыми передними лапами ему вплечи, Пёс скулил и тявкал, не в силах выразить свою безмерную радость. Джо обнял его и заплакал.

Переполох во дворце! Что это? Кто это? Что происходит? Принцесса встала и уткнулась носом в кошачью шёрстку не то плачет, не то смеётся. Король спросил Джо:

— Кто ты?

— Я ваш Королевский дровосек, — ответил Джо.

— Верно. Я тебя вспомнил! Но Принцессин пёс тебя за хозяина принял.

— А он и был его хозяином, — объяснила Принцесса. — А теперь его хозяйка я! Этот юноша подарил мне своего спаниеля, потому что именно этого я и хотела.