Седьмой царевич 3

— Они ждали, пока мы освободим других террористов и сепаратистов. Мы могли поторговаться, протянуть время. Да нам, на самом-то деле было нужно всего ничего, пятнадцать минут, пока не очнётся наша Мокошь.

— Кто? — не сразу понял я, но, потом сопоставив факты, до меня дошло. — Та женщина с посохом, которая всех отправила в отключку? Которая была вчера на тайном семейном совете? И какого чёрта она спала?

— Ну, пораскинь мозгами, тебя никто не торопит.

— Мне это вслух делать? Ладно, допустим, она засыпает после применения своего символа, как и все в некотором радиусе. Потом просыпается, что очевидно. И? Хотите сказать, что она применяла дар незадолго до этого? Зачем?

— Затем, что всё пошло не по плану и нападений было несколько, — не сдержавшись, выпалил Лебедь. — Мы знали, что они будут. Такой повод, христианское Рождество, выступление императора, да ещё и первый имперский бал! Усилили охрану как могли и на церковной службе, и в Зимнем, и в Летнем…

— Хотите сказать, что вас подставили?

— Нас кинули. Развели как детей, — зло ответил генерал. — Нападений и в самом деле было три. Одно на церковную службу в Исаакиевском соборе. Второе на резиденцию императора, здесь. И третье — то, в котором ты принимал непосредственное участие.

— Подробности? — сказал я, всё же сев на койку.

— Если тебе это важно, то вначале напали на Царское село, напали большой группой, внушительной и казавшейся достаточно грозной, чтобы счесть главной атакой. Около ста человек с автоматами и гранатомётами. Протаранили ворота автобусом, прорвались на территорию… никто не разбирался, но после стало понятно, что с оружием был только каждый десятый, остальные — заложники, которых переодели в балаклавы и погнали на убой. Но для отражения атаки пришлось перебросить часть сил из центра.

— Твою мать… — не сдержавшись, выругался я. — Дальше?

— Дальше атаковали собор, где готовились к ночной службе, с самого утра он полон верующих, которые тогда толпились на прилегающей площади, мы ради этого даже перекрыли движение. Не помогло. Исламские террористы прорвались через оцепление, въехав в толпу молящихся на армейских БТРах. А потом открыли огонь на поражения из пулемётов и личного оружия. Погибло больше трёхсот человек.

— И вы сняли оцепление с Зимнего, рассчитывая, что это уж точно основное нападение? — пробормотал я, когда картинка в голове уже сложилась. — Это не просто провал, такое возможно только при тотальном предательстве.

— Или при конкуренции спецслужб, борющихся за власть, — мрачно прокомментировал Лебедь. — Если ещё десять лет назад у нас был политический вакуум, в котором росло всё, что можно. Сейчас наоборот, бывшее ФСБ и наша преобразованная служба достаточно окрепли, чтобы подгрести под себя всё.

— Уверены, что они имеют к этому отношение?

— Благодаря тебе у нас не осталось живых сообщников.

— Врёте. Я первым ударом придавил несколько люстрой, они пусть и калеки, но выжить должны были. К тому же главный не собирался вступать в бой, стоило мне обратить на себя внимание, как он, наоборот, затаился.

— Главный? Ты его рассёк своим знаком напополам.

— Я рассёк их подставную куклу. Клоуна, который кричал и нервничал, а главный оставался жив. Под метр восемьдесят пять, мускулистый, но не распухший, как бодибилдер, с короткой причёской, балаклава не топорщилась, — прикрыв глаза начал я перечислять детали. — Цвет глаз не различил, слишком далеко, но в бронежилете он чувствовал себя уверенно и свободно, явно носит постоянно. Военный или, как вы сказали, ФСБшник. На втором этаже был.

— Вот как? Мы ещё не до конца отсмотрели видео, разбирались с текущими проблемами. Большую часть нападавших мы сумели опознать и без подробного расследования, все они разыскиваемые террористы, — подвёл итог Лебедь. — Так что первое подозрение ложится на них и на воскресшее движение коммунистов.

— На которых так удобно спихивать всех собак, не пытаясь докопаться до истинно виновных, — усмехнулся я. — А потом ещё приплести единственного, кто спас от расстрела на балу, чтобы гарантированно смыть с себя позор провала.

— Нет. Всё гораздо хуже. Вас сделают героями. Тебя и Михаила. Ну и, конечно, Александра, посмертно. В результате похороны у него и Николая будут в один день.

— Никого не смущает, что мы непохожи на царевичей полгода назад?

— Вы с Михаилом пойдёте под своими княжескими фамилиями. А погибшим братьям уже всё равно, какой слой грима на них будет. Если надо, просто сделают глиняную маску по фото и положат сверху, — спокойно пожал плечами Лебедь.

— А я ведь говорил… Я предупреждал, что объявление об охоте на бандитов не пройдёт даром, что они объединятся с террористами и прочими отбросами! А потом ещё и денег от наших врагов получат, для финансирования, — прислонившись затылком к холодной бетонной стене, проговорил я. — Без этого гнилого симбиоза у них ничего бы не вышло. Вы им сами все карты сдали.

— Может, и так. Но они пытались переломить ситуацию, а вместо этого только объединили против себя и верующих, и аристократию, и простых людей. Жаль погибших, искренне, но лучшего повода сложно было придумать, — мрачно проговорил Лебедь. — И сейчас вся государственная пропаганда раскручивает эту историю. На всех частотах, телевизионных каналах, в газетах и журналах. Император потерял двоих своих сыновей от рук террористов. Вместе с сотнями обычных верующих. Всенародная ненависть приближается к пиковой отметке. Такого не было с семьдесят девятого, когда во всех военкоматах очереди добровольцев стояли.

— И вы используете это для внутриполитической борьбы…

— В том числе, — не стал спорить Лебедь. — Но не мы это затеяли! Такого исхода никто из нас не желал. Поверь.

— Значит, у вас очень много работы, — выдохнул я, понимая, что, если сейчас не отпущу вожжи, потом придётся пахать, закусив удила. Теперь очевидно: это не события преследуют меня, я просто в них вписываюсь. Мог бы я пересидеть? Ну тихонько забиться в угол и закрыться дланью? Вот вроде и да, но нет. Не мог бы, стерпеть такое невозможно. Не мне, не в моей природе.

— Так почему же вы пришли и докладываете, как вы сказали, импульсивному подростку, вместо того чтобы рыть носом и искать реальных виновников?

— Потому что часть видео мы всё же отсмотрели, и на нём отчётливо видно, как ты применяешь два символа. До этого у нас не было прямых доказательств, но теперь они очевидны, — произнёс, внимательно глядя на меня, генерал. — Как давно тебе удалось получить эти способности?

— О, это легко, как только покажете, какой знак у вас.

— Никакого, — с хитрой ухмылкой ответил Лебедь. — Я из идейных соображений, а не по классовому зову. Хотя сейчас уже всё смешалось. И мои дети вполне могут получить символы, как и вы.