Седьмой царевич

Но сделать ничего не успел. Раздался топот, и в комнату следом за мной ворвался парень с кухонным ножом. Если кто-то скажет, что холодное оружие ничего не может против огнестрела — плюньте такому идиоту в рожу. На дальняк, если ты видишь цель, естественно. Но когда на тебя набрасываются из-за угла или толпой на одного в крошечной комнатке…

Но именно для этого я и прикрутил штык! Оруна я встретил быстрым уколом в шею. Тут же отступил в сторону, чтобы уже мёртвое, но ещё не знающее об этом булькающее тело пробежало мимо. Второго, встретил рубящим ударом по лицу, а когда тот заорал, схватившись за рану, просто пинком отправил на первый этаж.

— Ну всё, урод, допрыгался! — с криком ввалился в комнату бугай, под два метра, с топором для рубки дров. Он держал его как настоящий боевой образец, двумя руками, но, очевидно, никогда в жизни не дрался против того, кто в курсе, как это делается. Даже жаль калечить такого здоровяка, но он сам пришёл.

Я сделал показной замах, и когда противник легко поймал моё лезвие топорищем, просто тем же движением, используя ручку топора как направляющую, всем телом опустил лезвие на пальцы противника. Ор поднялся такой, что можно было заменить сирену, но упавший от болевого шока на колени бугай больше никакой опасности не представлял. Тупо кричал, глядя на окровавленные культи.

Сжалившись, я добил инвалида уколом в ухо и, пнув, стянул его череп с ножа. Хорошо импровизированный штык прикрутил, но недостаточно. Оружие начало болтаться, но вроде и желающих самоубиться об меня больше не имелось.

— Это всё она! Я тут ни при чём! — запричитал Антон, видя, что я освободился и направляюсь в его сторону. При этом он усиленно отползал в сторону комода, а не ножей, которые валялись недалеко от него. Просто трус или что-то там прячет? Ну это можно и потом выяснить. Я поднял ствол, направил ему в голову.

— Кто старший? Кому ты отчитываешься? — спросил я, отойдя от дверей, чтобы контролировать одновременно выход из комнаты, окно и двух лидеров культа.

— Я отчитывался перед старшим братом Себасьяном. Семён Погребов, живёт в Краснодаре. У него есть собственная квартира, как и у многих, но я не знаю где. Понятия не имею, честно! Но если ты меня отпустишь, я выясню. Он мне доверяет!

— Где общая квартира? Адрес!

— Я… я забыл, но у меня всё записано! В книжке! — трясущимися руками, отгораживаясь от меня, кричал сектант-работорговец. — Если ты позволишь. В этом ящике, сейчас я открою и…

Он действовал показательно медленно, чуть отодвинул ящик и потянулся внутрь. А когда дёрнулся, заряд дроби тут же влетел в лицо, раскроив череп надвое и оставив на стене длинный кровавый след. Падающее мёртвое тело продолжило сжимать рукоять пистолета, но снять его с предохранителя уже не могло.

Не учатся ничему некоторые… впрочем, я им и шанса не даю. А то дашь такому шанс, а он раз, и в самом деле усвоит какие-то уроки. И будет не просто уродом, а уродом с навыками и опытом. Нет уж.

Сунув пистолет за пояс, я осмотрел ящики комода, не забыл простукать днище и боковушки. Блокнот с записями там и в самом деле имелся, как и сменный магазин к ПМу. Несколько кассет, с магнитными лентами. Надо будет проверить. А на дне одного из ящиков с оборатной стороны нашёлся приклеенный на ленту конверт с баксами. Богато жить не запретишь. Оглянулся. А, нет. Вполне-таки.

— Ты труп, урод, — прохрипела, глотая слёзы и сопли Анжела. — Тебя кончат, так что ты будешь жалеть, что пришёл в этот дом, найдут, в какую бы дыру ты ни забился.

— Очнулась? Рановато, но это даже хорошо, — спокойно ответил я, подойдя к сектантке, зажимавшей рану единственной оставшейся рукой. — Если тебе не наложить жгут, меньше чем через десять минут, ты умрёшь от потери крови. Я, конечно, ничего делать не буду, но позволю тебе спастись самой. А для этого тебе всего-то и надо, что ответить на несколько моих простых вопросов.

— Пошёл в жопу!

— Так, я же ещё ничего не спросил. Первое, кто твой старший?

— Они найдут тебя и будут нарезать дольками. Как сервелат. А ты будешь…

— Ты тратишь свой шанс на жизнь. Кто твой старший?

— Иди на хрен! Я ничего тебе не скажу, урод! — дико хохоча, ругалась культистка. — Ты даже не представляешь, на кого нарвался!

— Так расскажи мне. Кто вас прикрывает, что милиция не едет даже на пальбу? — прямо спросил я. — Кто твой старший?

— Тебя не убьют, пока не найдут твоих родных, и не прикончат их у тебя на глазах. Ты проклянёшь всё и будешь умолять о смерти! — бледнея с каждым ударом сердца, но не снижая экспрессии, кричала сектантка. — Мы…

Да уж, даже жаль её. Вместо того чтобы пугать и грозить карами, она должна была плести любую ерунду, лишь бы протянуть время и убедить меня, что будет полезнее живой. Но видно, ей сорвало крышу, либо от боли, что я вполне допускаю, либо от наркоты и того, что они здесь творили.

— Пустые угрозы. Если ты не выживешь, кто расскажет, кого искать? Кто сумеет вспомнить мой голос или рост? Остальные мертвы. Никто не придёт мстить, — я пнул тело Антона и присел на корточки рядом с ней. — Я проверил, здесь нет камер. Так что для мести ты должна выжить. А для этого тебе придётся ответить на мои вопросы. И учти. У меня есть классная штука, будешь врать, я легко это вычислю.

— Они знают всё, они следят за всем. Они узнают, — затухая, проговорила сектантка. — Ты никто. Для них…

Мнда. Ну она, по крайней мере, пыталась. Но и я ведь ей не врал. Те, кто замер внизу, не смогут опознать голос и рост. Она единственная, кто реально в состоянии навести на меня местные правоохранительные органы или своих хозяев. А раз так. Поднявшись, коротко ударил, добивая уродину. И в этот момент перед глазами вновь вспыхнул символ.

Квадрат с пятью отходящими линиями. Толчок.

Я замотал головой, пытаясь унять лишние сейчас мысли. Похоже, я только что получил знак… Свыше. Но об этом можно и после подумать. Не в такой горячей обстановке. А сейчас…

Двумя наркоторговцами в мире стало меньше. Чем не повод для радости? А их прислужники, ну так я пытался сохранить им жизни, прошёл тихо, они сами полезли. Неплохо бы найти наркотики и сжечь их, да и следы надо замести, так почему бы не объединить две этих задачи?

Вынул из рюкзака обмотанную бумагой бутылку. Дёрнул за тканевую чеку, потянувшую за собой спички, примотанные бинтом к оторванной от коробки полоской. Намешенное растворённое мыло и бензин вспыхнули, и я бросил смесь на первый этаж коттеджа. Оттуда тут же раздался многоголосый визг, и только после этого вспыхнули языки пламени.