Седьмой круг

Ричард положил руки на подлокотники и откинулся на спинку кресла, его опущенные ресницы почти скрывали выражение глаз, но для вошедшей девушки, боязливо трепещущей на пороге, он казался воплощением спокойствия и расслабленности. Его поза была ленивой, небрежной, и, конечно, он был пьян. Граф смотрел на нее так, словно она бестелесный фантом, или плод его воображения. Однако, те трудности, с которыми ей пришлось столкнуться, чтобы проникнуть в его покои были волне реальными. Элизабет удалось ускользнуть от внимательного взора Джейн Митчелл, но она уже предчувствовала откровенный разговор с Мэри утром. Девушка была категорично против странного желания своей хозяйки и подруги отправиться в ночной час в спальню графа, но ей пришлось согласиться. Мэри не могла отказать Элизабет, и ее увещевания и протесты не возымели нужного действия.

Элизабет все еще стояла, прижавшись спиной к закрытой двери. Она спрятала руки в складках платья, чтобы они не выдали ее дрожь и волнение. Граф не шевелился, и ей вдруг показалось, что он спит. Неужели ей придется уйти, так и не поговорим с ним? Взгляд девушки скользнул по красивому замкнутому лицу, напряженной и впалой линии скул, жесткому волевому подбородку, и чувственным четко-очерченным губам. Сердце ее забилось сильнее, когда она опустила глаза на его обнажённую крепкую шею, и распахнутый ворот сорочки, демонстрирующий мускулистую грудь, светлая изрядно помятая ткань свободно обегала его широкие плечи и рельефный пресс, черные брюки облегали сильные крепкие бедра, абсолютно не скрывая, а подчеркивая длину и стройность его ног. Удивительно, но никогда раньше Элизабет не обращала внимания на красоту мужского тела, и тем более на ноги. Глядя на своих кавалеров, она выделяла тех, кто был выше ее ростом и не был склонен к ожирению. Даже Алекс Флетчер не подвергался такому пристальному изучению. Может быть, оттого, что она не была с ним так близка? Интимно близка. Теперь Элизабет знала, какие силы скрываются за внешним равнодушием и дерзостью графа Мельбурна, и какие страсти кипят за холодной пренебрежительной маской. И воспоминания о том, как он может использовать свое исключительно прекрасное и натренированное тело, ее бросило в жар. Предательский румянец обжёг щеки, когда она заметила, как в лёгком недоуменно взлетели изящно очерченные брови Ричарда, а длинные черные ресницы приоткрылись. Мутные синие глаза наконец-то увидели и осознали, что стоящее перед ним эфемерное чудесное существо - реально.

– Какого черта вы приперлись?
– не меняя позы и выражения лица, спросил Мельбурн, расстегивая слова. Его голос не был груб, не смотря на раздраженные интонации. Элизабет ожидала чего угодно, только не подобного холодно отчуждения. Ричард ударил пальцами по подлокотнику, и чуть подался вперед. Темная прядь упала на его высокий лоб, смягчив резкие черты. - Элизабет, я задал вопрос. - напомнил он уже мягче.

Девушка сделал несколько шагов, и оказалась в метре от него. Мельбурн шумно втянул воздух, вцепившись пальцами в деревянные подлокотники. Силы небесные, то, что он прочитал в ее глазах, почти лишило его последних сил.

– Ты собираешься и дальше пялиться на меня, словно голодная кошка на сметану, или скажешь, как ты оказалась здесь? Почему, черт побери, ты одна? Где Митчелл?

– Она спит. Все спят. Я подговорила Мэри, и тайком пробралась....

– И часто ты проделываешь эти трюки?
– ледяной тон заставил ее дрогнуть. Элизабет в растерянности смотрела в надменное осуждающее лицо. Боже, о чем он подумал?

– Ричард, я, - начала Элизабет, но он поднял руку, призывая ее к молчанию. Глаза его били ее больнее хлыста. Я не заслужила твоего гнева, хотелось крикнуть ей, но суровый взгляд графа сковал ее язык.

– Хватит. Я не хочу слушать твоих оправданий.

– Но мне не за что опр...

– Я сказал, замолчи....
– крикнул Мельбурн, наклоняясь вперед. Он положил локти на колени, пронзая ее свирепыми синими глазами. Элизабет не могла понять, чем вызвано столь несправедливое негодование. Они какое-то время молчаливо смотрели друг на друга, и в конце концов, Ричард устал от противостояния их взглядов. Он снова расслабился, и устало откинулся назад.

– Говори, что хотела и уходи.

– тихо сказал он.

– Что случилось, Ричард? Я не понимаю.
– слабым голосом спросила Элизабет. Ее печальные глаза взирали на него с обидой и тревогой.
– Я чем-то расстроила тебя?

– Мне наплевать на тебя.
– рявкнул он, не глядя на нее.
– Я уже сказал Мэри, что передал письмо для твоего отца с гонцом. Теперь я жду ответа. Ты удовлетворена?

– Нет.
– покачала головой Элизабет. Губы ее задрожали.
– я пришла не за этим. Я хочу спросить, почему ты не хочешь меня видеть?
– девушка вздернула подбородок, стараясь не выдать внутреннего смятения и ощущения униженности. Ричард посмотрел на нее ленивым изучающим взглядом. Она хорошо владела лицом, но глаза выдавали ее с головой. И он был слаб перед немой мольбой, читающейся в ее взоре. Знала ли она, какой мукой стала для него? Какое отчаянье рождает в душе ее честный и простой вопрос. И стыд, за то, что он не посмеет быть столь же откровенным.

– Для тебя это так важно?
– ироничная улыбка тронула грешные губы. - Или ты решила продолжить то, что мы начали в ночь перед моим отъездом? - взгляд мужчины цинично прошелся по ее телу. Элизабет вздрогнула, как от пощечины. Почему он так переменился.

– Зачем ты так со мной?
– прошептала она, опуская ресницы, голос ее надломился от душевной боли. Ричард почувствовал запоздалый укол совести. Он не злился на нее. Лишь на самого себя, за то, что так хотел ее. Зверь внутри него не желал сдаваться без боя.

– Как, Бет? Что по твоему, я должен делать? Пасть к твоим ногам? Молить о еще одной ночи любви?

– Нет!
– возмущенно бросила она, подняв на него голубые несчастные глаза.
– Не меняйся, Ричард. Не будь со мной жесток. Снова. Я не могу больше выносить твоих буйных перевоплощений.

– Так не терпи, Элизабет.
– сухо ответил он.
– Что ты хотела найти здесь? То, что не нашла в комнате Роберта, у которого хватило ума отказаться от того, что ты ему предложила.

Гнев и облегчение смешались в душе девушки. Теперь она хотя бы знала причину недовольства графа. Она злилась на Холла. Как он мог выдать ее?

Ричард выжидающе смотрел на нее. Но Лиз не собиралась оправдываться.

– Я была в отчаянье, Ричард.
– гордо взглянув в осуждающие глаза, ответила она. - Ты до смерти напугал меня своим напором.

– Но ты передумала, когда Роберт не воспользовался твоей щедростью, и одарила меня ... благосклонностью. - язвительно заметил Мельбурн.

– Но ты получил то, чего хотел, не так ли?
– в тон ему отпарировала Элизабет. Широкая улыбка обнажила белоснежные зубы графа.

– Получил.
– кивнул он.

– То, что произошло, никак не связано с Робертом Холлом. И ты прекрасно знаешь это.

– Знаю.
– снова кивнул Ричард.
– Но я хотел услышать от тебя.

– Ты женил его на Беатрис, потому...

– Нет. Я женил его на ней, чтобы избавиться от ее домогательств. Но, как вижу, ты решила заменить ее. Боюсь, что для тебя больше нет достойных женихов.

– Я не собираюсь домогаться тебя.
– возмущению Элизабет не было границ. Самодовольство Мельбурна выводило ее из себя. Она почти готова была ударить его по циничной насмешливой физиономии.

– Я рад это слышать, дорогая Бет.
– усмехнулся Мельбурн.
– Я действительно сознательно избегал наших встреч, потому.... Потому что пока не испытываю желания продлить нашу связь.
– слова дались ему с трудом, потому что были откровенной ложью. Ричарда тошнило от самого себя, но он продолжил: - Дело в том, что я слишком истощен выматывающей дорогой, и одной прекрасной женщиной. Она - настоящая фурия и испытание для самого развращенного повесы. Сам король долгие годы не мог отказать себе в удовольствии обладать этим роскошным телом.