Секрет кукушки

Также ему приходится обеспечивать свою престарелую маму, которая живет в соседнем доме.

Однажды мы с девчонками видели, как он выносил мусор из ее подъезда. Мы поняли, по мешкам, которые он волочил по земле, что она пьющая женщина.

Мать зовут, София Арсеньевна, она ругается отборным матом. Лихо заворачивает матерные слова в преклонном возрасте. Их разговор слышали не только мы, но и вся улица Рябиновая 310.

Она стояла на балконе и бранила его, на чем свет стоит. Он в ответ огрызался. Когда заметил нас, то сразу прикусил язык.

Иногда, наверное, в минуты острого одиночества, он рассказывает нам на уроке, что ему приходится ухаживать за старой женщиной вместо сиделки. Самому варить ей еду, убирать комнату, ходить в магазин. Да с таким скверным характером с ней никто не ладит, даже соседки. Она брезгливая, абы, что не ест.

Он покупает за свои деньги лекарства, чтоб они поддерживали ее силы. Он нанимает медсестру, раз в месяц, чтобы сохранить ей жизнь подольше, так как у нее начинается болезнь Альцгеймера. Она нуждается в помощи, но принимать ее не желает. Всех обижает, бьет, выгоняет из квартиры.

С тем, что его обижают, он обижает нас. Его любимая присказка на уроке: «У меня сегодня радость, есть возможность сделать гадость». Он хищник среди людей, который пожирает жертву за жертвой. Наверно потому что он сам жертва своей склочной недовольной матери.

Я думаю, что мать его не любит, и эту ненависть, нелюбовь к ней он вымещает на нас. Такие семьи надо лечить.

Учитель должен быть человечным, служить примером добродетели, а не наоборот. А тут свои личные проблемы он вываливает на учеников, самоутверждается за наш счет. И, конечно, никакой речи нет о мотивации, чтобы у него учиться математике.

В начале учебного года в нашей школе случилась трагедия. Скромная девушка Вера из 10 класса ушла из жизни, как Марина Цветаева.

Ее изнасиловал подонок из 11 класса на школьной дискотеке. Все произошло в туалете. Он затолкнул ее в кабинку, у всех на глазах. Он сделал это с ней на полу, где ржавые трубы, поломанный холодный кафель. Она слышала, как за дверью стояли его друзья, смеялись над ней и торопили его. Они все знали, понимали и никто не остановил это зверство и насилие. Все были сторонними наблюдателями и сами ловили от этого удовольствие.

Девочкам создали такие адские условия, что нет нигде безопасного места.

С того времени все стали называть ее шлюхой, блядью, потому что она не звала на помощь. А значит, дала согласие на половой акт.

По мнению людей, все было добровольно, а это ненаказуемо.

Но от осуждения людей никуда не деться. Она слышала укоры в свой адрес. Как не стыдно заниматься в школе диким разгулом…отдалась первому встречному. Шалавэла стало ее вторым именем.

А то, что это не она виновата, а он сотворил чудовищное преступление, никто не удосужился его осудить.

Вера никогда не гуляла, у нее не было друзей, потому что она тихоня.

У нее кроткий голос, подростковые прыщи на лице, дешевая одежда – она себя не любила. Постоянно пряталась от окружающих, так как ей пренебрегали, потому, что она себя так подавала. Люди легко считывают твою неуверенность, и бьют в самое больное место.

Досталось и Свинухову. В школу приезжала милиция. Были разбирательства, но потом все резко заглохло.

Вера даже маме не нужна, она не приходила на родительские собрания, не уделяла ей время для общения. Всегда ссылалась на свою занятость и загруженность делами.

Даже когда Вера ей дарила детские рисунки или наброски первых сочиненных строчек, мама умудрялась использовать эти подарки под бытовые нужды.

К ней пришли подруги, и она почистила сушеную рыбку на рисунок своей дочери. Для мамы – пустяк, для дочери – беда.

Ее мать крутится как белка в колесе, чтоб заработать лишнюю копейку. Деньги кой, какие есть, а вкуса у Веры нет. Одеваться, следить за собой не умеет.

Ее мама торгует на рынке женским бельем. Самыми большими размерами трусов и бюстгальтеров, телесного, белого и черного цветов. Полных женщин много, а красивое белье в основном шьют только на маленькие кукольные размеры. За годы работы уже наплыли свои клиенты, нижнее белье идет на ура. Тем более цена не кусается.

Мама заставила Веру повзрослеть раньше времени. Не давала ей возможности быть ребенком. Относилась к ней как к взрослой женщине. Ей требовалась полноценная напарница по торговле. А Вера не могла в силу своих лет и убеждений соответствовать этому.

Однажды она сказала своей классной руководительнице, что чувствует себя лишней в доме, так как там много посторонних людей, а ей трудно с ними устанавливать контакт.

Она цепенеет от их громких разговоров, интимных сплетен. Она чувствует свою неважность и брошенность. У мамы много подруг, они постоянно ищут ей мужа. Мама хочет наладить свою личную жизнь. Она всегда говорит, что свадьба не похороны можно повторить.

Мама всем видом демонстрирует свою холодность к ней, но с мужчинами она всегда бодра и весела. Разные мужчины тоже завсегдатаи их дома. У них в доме всегда клиентки мамы, она с ними дружелюбна, и того же требует от Веры. Их надо ублажать, чтоб выручка не иссякала, это необходимо для дальнейшей закупки нового товара. Мама варится в этом котле, и чувствует себя хорошо, а Вера чувствует себя не в своей тарелке.

Еще у ее мамы была привычка сравнивать Веру с другой девочкой. С дочкой своей подруги. Вот, мол, Люся, умница, все у нее сладко да ладно, а ты не пришей кобыле хвост. Люся улыбчивая, легкая на подъем, а ты вечно с грустной миной ходишь. Это удручало Веру. От этих слов разрывалось маленькое сердечко.

Вера всегда ходила с блокнотом и доверяла ему свою сущность. Она писала грустные стихи про птиц. Иногда зачитывала их на школьных литературных вечерах. Одно стихотворение я запомнила:

«Капли дождя смывают тоску.

Осенний холод стучится в душу.

На стекле я вижу танец снежка.

Слышу нежное пенье голубки.

Бездорожьем иду, забредая в пески,

Свое сердце делю только с чувством тоски…»

Ее стихи были зрелые, проникали глубоко до сердца, дивные, даже можно сказать предсмертные. Никто не заметил в них предвестие беды, надрыва, боли. Никто из взрослых недооценил, что возможно у нее душевная трагедия, меланхолия. Отчаяние, одиночество, грусть она выливала на бумагу.

Состояние своей души описывала в стихах, под метафорами и олицетворениями прятала свою сущность. Ведь снаружи у нее все было хорошо.

У нее было миловидное лицо с печальными глазами. Она была больше, чем просто красивая. Я всегда обращала на нее внимание.

Людям свойственно не смотреть внутрь человека, многие оценивают только оболочку.

Видят, что внешне, физически человек здоров. У нее нет температуры или кашля, никаких признаков болезни, а то, что она больна внутри, и есть следствие внутреннего адского самоедства.