Секретная карта
Шрифт:
— Прошу прощения, капитан! По левому борту зелёный свет!
— Дорогу, лейтенант! — Энейда миновала его и бросилась на палубу. — Всем выполнять свои обязанности! Рулевой, чётче курс!
Они побежали по палубе. Джорим поскользнулся на ледяной корочке и растянулся на досках. Поднявшись, он кинулся вверх, к носу корабля, забрался по лестнице и присоединился к капитану. Холодный ветер ударил в лицо, но Джорим не обратил на него ни малейшего внимания.
Облака расступились, показалась луна, залив все вокруг серебряным сиянием. Они увидели силуэт огромного корабля, гораздо меньше «Волка Бури», но тоже предназначенного для долгих путешествий по океану. На корабле
Один из старых моряков вытянул руку.
— Это же «Волк Волн».
Джорим замер.
— Он пропал восемнадцать лет тому назад. На его борту находился мой отец.
— Теперь на его борту нет людей, Мастер Антураси.
Лунный свет заливал палубу старинного корабля, заполненную уже знакомыми им существами. Морские дьяволы — во всей своей красе. Они носились по палубе, прыгали, раскачивались на канатах. На «Лунном Драконе» им попался коротышка, а эти твари достигали в высоту половины среднего человеческого роста. На носу, корме, мачтах горели многочисленные фонари. Свет отражался от гладких морд дьяволов, вертящихся в неведомой безмолвной пляске.
Миллион мыслей разом взорвался в голове Джорима. Он попытался вспомнить, как выглядел его отец, и не смог. Образ отца, сложившийся из бесчисленных историй о нем, померк и испарился, когда Джорим увидел призрачный корабль, идущий параллельным курсом. Сколько тварей успело набить брюхо плотью его отца? Он не мог представить, как расскажет об этом матери, деду, сестре или брату. Мне повезёт или и я пойду на корм?
Джорим очнулся от невесёлого забытья оттого, что кто-то упорно дёргал его за штанину. Он посмотрел вниз. Шимик протягивал ему его лук.
— Тянуть-тянуть!
Джорим мимолётно поразился, что фенн умудрился натянуть тетиву. Но эта мысль не помешала ему забрать у Шимика лук и взять стрелу из колчана, который фенн притащил на палубу. Он прицелился и выстрелил.
Стрела ушла в темноту. Джорим подумал было, что промахнулся, но тут один из морских дьяволов, скакавший по тросам, скорчился и упал вниз. Прочие замерли на мгновение, а потом набросились на лежащее на палубе тело, кусая его и разрывая когтями на части. Они растерзали сородича на куски и принялись игриво гоняться друг за другом по палубе, пытаясь отобрать добычу.
Джорим приладил к тетиве следующую стрелу. Энейда предостерегающе подняла руку.
— Ничего хорошего из этого не выйдет.
— Ещё одна стрела, капитан, пожалуйста! — Джорим тяжело сглотнул. — За моего отца!
Она кивнула и отошла. Он натянул лук и прицелился. Джорим медлил, пытаясь прикинуть расстояние и чувствуя, как палуба под ним вздымается и опускается. Он позволил себе слиться с этим ритмом и наконец выстрелил.
Стрела попала в цель. Мерцающий зелёным фонарь на вершине главной мачты сорвался и прочертил сияющий след в темноте, словно падающая звезда. Ударившись о палубу, он взорвался, разбрызгивая горящее масло. Палуба загорелась, огонь охватил мачту. Несколько пляшущих дьяволов превратились в живые пылающие факелы. Они, шатаясь, двигались по палубе. Корабль покачивался, и жидкий огонь распространялся все шире; воспламенялись снасти и остатки парусов, взорвался ещё один фонарь, за ним следующий.
Что бы ни заставляло «Волка Волн» двигаться вперёд, — оно исчезло. Охваченный пламенем корабль развернуло бортом по ветру. Облака на небе сомкнулись, но судно оставалось видимым, вздымаясь на вершину
огромных валов, и пропадало, проваливаясь вниз. Они видели пылающий корабль целиком, а в следующее мгновение — напоминавшие горящие свечи мачты. Наконец даже мачты стали не видны. «Волк Волн» исчез.Энейда Грист повернулась к Джориму.
— Видимо, стоит поздравить вас с удачным выстрелом?
Он покачал головой.
— Я был бы счастлив знать, что это были последние морские дьяволы, встретившиеся по пути. Но не думаю, что это так.
— И я не думаю. — Она вздохнула. — На самом деле очень похоже, что вы только ещё больше разозлили их.
Глава сорок первая
Третий день Месяца Тигра года Крысы.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Долосан.
Противная естеству природа западных пределов Долосана по дороге в Иксилл беспокоила Моравена, он сам от себя такого не ожидал. В жизни ему довелось многое повидать, но ничего, вроде Пустошей, встречать прежде не доводилось. В то же время все вокруг казалось ему смутно знакомым, напоминавшим полузабытый сон.
В западных пределах встречались места, которые, казалось, вообще не имеют отношения к этому миру. Путникам потребовался день, чтобы пересечь заросшую темно-бордовыми растениями с тяжёлыми голубыми цветами долину. Их стебли и листья пульсировали. Лошади отказались есть эти растения. Тайрисса сорвала цветок, и тут же словно рябь прокатилась по долине: цветы поочерёдно захлопнулись длинной полосой. Келес раскопал почву, и они уверились, что корни растений объединены, образуя сеть.
А потом долина начала смещаться. Двигалась сама земля, долина углублялась, принуждая путников поторопиться. Ни разу, впрочем, дело не доходило до грани, за которой им угрожала бы опасность быть раздавленными. Изменения происходили неторопливо и мягко. Моравен чувствовал, что долина подталкивает их вперёд, словно живая; так пальцем стряхивают с листа гусеницу.
Он взглянул на вирука, рысцой двигавшегося рядом.
— Ведь эта долина не может быть живым существом?
— Не в большей степени, чем джианриготы; однако это не мешает им двигаться.
Им попадались все более странные вещи. Каждая следующая долина или равнинный участок были словно перестроены заново согласно какому-то плану. Они ехали через луг, когда Рекарафи вдруг остановился, как вкопанный, а потом принялся бродить с отсутствующим видом. Кирас шёпотом произнёс:
— В Тирате есть манускрипты, очень древние. На них изображены давно вымершие растения.
Он оглядел цветы и продолжил:
— Именно так они и выглядят.
Воин подъехал к вируку.
— Если хотите, мы можем побыть здесь какое-то время.
— И позволить мне провалиться в прошлое, которого уже не вернуть?
— Позволить вам погрузиться в радостные воспоминания.
Рекарафи внимательно посмотрел на Моравена.
— Даже счастливые воспоминания могут приносить боль. Противоречие…
Моравен отъехал, чтобы вирук мог побыть один. Слова существа, куда более древнего, чем люди, отозвались в его душе. В Пустошах было что-то неопределённое, что Моравену решительно не нравилось. Он пытался приписать свои чувства постоянному ощущению присутствия магии, однако прежде магия не вызывала у него никакой неприязни. Он привык управлять магией, а теперь ощущение неуверенности заставляло его постоянно быть настороже. Это выматывало.