Секретные материалы: Возвращение
Шрифт:
– Двенадцатое сентября.
Мужчина откинулся на спинку скамейки.
– Меня зовут Кесслер. Говард Кесслер. Я работаю в институте физики.
– Фокс Малдер. Федеральное Бюро Расследований.
– Вот как! – Старик взглянул на своего собеседника с заинтересованной опаской. – Хм, но помощь ФБР мне вроде бы не к чему…
– С вами что-то случилось необычное, не так ли? – Малдер насторожился, как хорошая гончая собака, еще не слыша, но уже чувствуя приближение дичи.
– С чего вы взяли? Я с приятелями вчера… нет, позавчера, отмечал рождение нового проекта… Ну и, знаете ли,
Мужчина врал на ходу, не пытаясь придать своим словам и тени правдоподобия. Малдер поморщился, но все-таки решил сделать еще одну попытку:
– Что-то вас напугало и потрясло? Не хотите об этом рассказать?
– Нет, что вы! У меня все в порядке. Все отлично, – человек подавил нервный смешок.
– Как хотите, – Малдер старался говорить равнодушно, хотя его раздирало любопытство.
Но и демонстративное безучастие не помогло. Говард Кесслер встал со скамейки и вполне твердой походкой направился к выходу.
«Зря сказал, что я агент ФБР. Это его и спугнуло. Что ж, с этой загадкой мы разминулись», – Малдер передернул плечами – утро было прохладное. Затем он встал и легким шагом направился домой.
Воскресенье, понедельник, вторник, – он уже начал забывать странную встречу в туманном парке…
В среду с утра они с напарницей и еще двумя агентами участвовали в задержании грабителя банка. Причем вызов на операцию пришел внезапно. Бегать на каблуках по гладкому банковском полу – занятие не из легких. Не удивительно, что Скалли поскользнулась и подвернула ногу.
17 сентября 1998 года, 09:17
Четверг начался с телефонного звонка. Фокса Малдера соединили через приемную центрального офиса ФБР.
Голос звонившего мужчины показался ему знакомым. Ах да… встреча в парке! Значит, все-таки помощь ему понадобилась?
– Я прошу вас, мне очень нужно с вами поговорить!
– Пожалуйста, мистер… Говард.
– Говард Кесслер, с вашего позволения.
– Да, я помню. Вы можете подъехать ко мне. Я закажу пропуск.
– Нет! За мной следят!
– Следят? Вы уверены? – переспросил Малдер удивленно.
– Разумеется, уверен! – в голосе Кесслера внезапно послышался сарказм. – Вы не могли бы подъехать… ну, скажем, часам к двадцати в Ботанический сад, а?
– Но если за вами следят, это вам лучше подъехать сюда, в ФБР. И не вечером, а прямо сейчас!
– Нет! Понимаете, это не совсем удобно. Я очень вас прошу!
– Может быть, вы расскажете, что случилось, хотя бы в двух словах?
– Я не могу говорить по телефону, мистер Малдер. Никак не могу. Поверьте, я попал в жуткую историю… Вы подъедете?
– Хорошо, раз вы настаиваете. Я буду там.
– Отлично! Я жду вас на центральной аллее. Около фонтанов.
14 сентября 1973 года, 21:40
– Фокс! Что тебе сказал папа?
Саманта сидела на кровати и пыталась расчесать свои длинные волосы. Фокс знал, что эта затея ни к чему не приведет, и в итоге Саманта все равно отправится к маме – просить, чтобы та расчесала копну ее непокорных кудряшек. В такие минуты он сильно завидовал
сестре…Но теперь мальчик хмуро посмотрел на нее. Нет, он не сердился на Саманту – хотя именно из-за ее проделок пришлось опять объясняться с отцом.
И что такое, собственно, случилось? Ну, опоздали… почти на час. Ну и что? Все равно пришел гость и все сели за стол позже, мама разогрела ужин. Потом папа и этот Хэйл ушли в кабинет, а отец обещал сыну потолковать о дисциплине потом.
Дисциплина? Это слово, и все то, что оно скрывало в себе, было ненавистно для Фокса. Он, конечно же, понимал смысл дневного расписания, порядка в вещах и прочего – но любая попытка давления извне воспринималась им болезненно.
Не уверенный в себе, он не нуждался в постоянном указании на собственные промахи – а напротив, жаждал одобрения своим действиям.
Такое безусловное одобрение он получал только от Саманты. Она смотрела на старшего брата, как на существо высшего порядка, которое защитит от всех неприятностей, даже взяв вину на себя. С ним можно было поиграть в любую игру. Жаль, что выиграть удавалось крайне редко – если только Фокс специально не поддавался. И он, и она знали, когда такое происходило, но по молчаливому уговору не портили друг другу удовольствие.
Конечно, нельзя было «путаться у него под ногами», когда к брату приходили школьные приятели. Но друзей у Фокса было немного. Обычно ничего не светило, если по телевизору показывали что-то интересное для мальчика. Но тут уж ничего не поделаешь…
– Ну, так что сказал папа?
– Сказал, что разберется со мной потом. Вот что он сказал. А потом пошел с Хэйлом в кабинет.
– И о чем они там говорят?
– Откуда мне знать?
– Мама мне не поверила насчет ручья, – задумчиво сказала Саманта.
Фокс взглянул на девочку.
– Ну что ж, скажи ей правду, если хочешь.
– А ты?
– Мне все равно.
Мальчик подошел к окну и, засунув руки в карманы, уставился на двор.
Саманта вскочила с кровати и потрясла головой. Ее влажные волосы были всклокочены.
– Ну, нет! Так нечестно! За такое вранье тебе… нам влетит еще больше!
Фокс обернулся.
– Да ладно, проехали. Иди давай к маме, она расчешет твои космы.
– И вовсе у меня не космы. У меня кудри. И этот Хэйл мне понравился.
17 сентября 1998 года, 19:53
Для этого времени года было прохладно и Малдер поплотнее запахнул плащ. Посетителей в Ботаническом саду было мало. Навстречу Малдеру попалась лишь негритянка гренадерского роста, весом центнера в полтора. Количество колец в ее бровях, ноздрях и губах несколько удивило специального агента.
Говард Кесслер еще издалека завидел высокую фигуру фебеэровца.
– Агент Малдер?
– Добрый день.
– Спасибо что пришли, мистер Малдер. Я очень рад, поверьте. Со мной приключилась жуткая история. Жуткая. Я даже не знаю, с чего начать.
«Жуткие истории – это моя специальность», – подумал Малдер, оглядывая с плохо скрываемой жадностью своего собеседника. На том была спортивная куртка, которая несколько не вязалась с возрастом Говарда Кесслера. Ученый нервничал, поминутно оглядываясь.