Секретные материалы. Русские файлы

Не дожидаясь разрешения, он быстрыми шагами направился к двери.

–Кирюхина, позови ко мне Куликова и Ветлицкого,– распорядился главврач, когда Чистяков вышел.– Срочно, Зиночка.

– Он хороший врач?-осведомился Артём, доставая блокнот и ручку.

– Чистяков?

Сергей Николаевич задумался.

– Год работает. Никаких нареканий не было. А там чёрт его знает…

– А сам… гм… воскресший… что из себя представляет?

Попов откинулся в кресле и повёл головой из стороны в сторону, разминая шею.

– Дубровский? А ничего особенного не представляет. Бизнесмен средней руки. Около сорока. Жена моложе. Ребёнок недавно родился. Я сам с Дубровским почти не знаком.

– А с чем он лежал?

– Скорая привезла с инфарктом. В тяжёлом состоянии.

В кабинет заглянула строгая женщина в очках.

– Пришли, Сергей Николаевич. Под мухой, как всегда.

– Ох, уж эти мне работнички!– вздохнул Попов, придвигаясь к столу.– Зови.

В дверь робко протиснулись два небритых взлохмаченных субъекта неопределённого возраста.

– Догадываетесь, зачем позвал?– грозно спросил главврач.

Субъекты дружно кивнули.

– Нас теперь за другим и не зовут.

– Тогда рассказывайте!

Субъекты нерешительно переминались с ноги на ногу.

– Так рассказали уже всё, Сергей Николаевич. Позвонил врач, велел забрать этого… ну как его… короче, покойника из палаты,– наперебой зачастили они.– Мы на вахте взяли ключи от покойницкой, каталку с третьего этажа прихватили, на грузовом лифте спустили его, сердечного, в подвал и заперли.

– А он не… не… ну… не сопротивлялся?

Артём понял, что сморозил глупость.

– Да что же мы, изверги какие?– изумились субъекты.– В покойницкую никого насильно не возим.

– Я имел в виду- не шевелился?– поправился Артём.

– Не шевелился,– насторожённо ответили субъекты.

– Идите, работайте, – разрешил Попов.

Субъекты переглянулись.

– Премию бы нам, Сергей Николаевич. Это же ведь фильм ужасов какой-то. Нервы расшатались.

– Будет вам премия,– пообещал Попов.

Едва субъекты покинули кабинет, Попов сморщился и махнул у носа рукой.

– Работнички! Набрались с утра. Зарплата маленькая, вот и приходится всякую шваль санитарами брать. Эти и живого в подвал снесут- не заметят… На чём мы остановились?

– На Дубровском,– напомнил Артём.– Можно с ним побеседовать?

– Нет. Уже выписали. После этой истории мы его, разумеется, обследовали. Знаете, никаких следов инфаркта, клинической смерти. Абсолютно здоровое сердце. Будто по ошибке положили.

– Он помнит, как в покойницкой оказался?

– Нет. Говорит, заснул вечером в палате, утром открыл глаза- какая-то комнатёнка, железная каталка, ни матраса, ни подушки, ни одеяла, темно, дверь заперта. Он и давай стучать. Ему только потом рассказали, что это за комнатёнка и как там оказываются.

– В полицию жаловаться не стал?

– Некогда ему. Да и зачем? Жив-здоров и ладно.

Артём внимательно посмотрел на Попова.

– А вы? Не хотите заявить в полицию? Представьте, если бы его, живого человека, успели отвезти в морг и вскрыть? Это же вопиющая халатность! Вдруг что-то подобное повторится?

– А вот, чтобы не повторилось, я вас и нанял.

Когда Артём вышел от Попова, строгая женщина в очках что-то печатала. Несколько раз она украдкой взглянула на молодого человека и, встретившись с ним взглядом, поспешно отвела глаза.

Артём подошёл к Кирюхиной и уткнулся кулаками в стол.

– Зинаида…

– Александровна.

– Зинаида Александровна. Позвольте вопрос.

Женщина напряглась, и он это заметил.

– Что вы думаете по поводу истории с воскрешением Дубровского?

– Халатность. И ничего более,– не раздумывая ответила Кирюхина.

– Вы врач?

– Что?

– Кто вы по специальности?

Кирюхина поправила очки и пожала плечами.

– Машинистка-стенографистка. А что?

– Как определить, мёртв человек или жив?

– Это не моя специальность.

– А говорите- халатность…

Кирюхина ожесточённо застучала по клавишам компьютера.

Медсестра провела рукой по клавишам компьютера и озадаченно потёрла подбородок.

– Знаете, у нас тут был сбой. Вирус попал. Кое-что стёрлось… Погодите.

Девушка нырнула в заваленные больничными картами стеллажи.

Уже час Артём торчал в регистратуре. Медсестра деловито сновала туда-сюда с горами карт- всё без толку.

– Может, в архив сдали?– предположил Артём.

– Да вроде не должны,– ответила медсестра, вытирая пот со лба.– Но давайте посмотрим, на всякий случай. Архив у нас в подвале.

– В подвале?

В воздухе повисла зловещая пауза.

– Не так уж тут и страшно,– неестественно бодрым голосом убеждала Артёма медсестра, пока они шли по длинному узкому полутёмному коридору с обшарпанными стенами.– Это только кажется, что здесь место глухое. А на самом деле тут и кондиционерщик дежурный, и бойлерная, и щитовая, и бельевщица…

Артём на мгновение задержался перед покрытой облезшей коричневой краской дверью покойницкой.

В бельевой Лана осторожно приникла к двери.

– А вот и архив.

Медсестра загремела ключами.

Архив представлял собой крохотную комнатку без окон, уставленную отслужившими свой век шкафами и коробками.

Медсестра достала с полки пачку больничных карт и передала половину Артему. В воздух взлетели клубы пыли.

– Нет, это совсем старые,– сказала медсестра, перебирая карты.– Ничего не понимаю. Никогда такого не было.

– Может, он её домой забрал?

– Мы на руки больным карты не выдаём. А вам чего там, собственно, надо?

– Хотя бы адрес,– понуро ответил Артём.