Секреты обольщения

Он осторожно извлек фигурку и показал мельчайшие иероглифы.

– Сколько она стоит? – спросила я, беря нэцке и разглядывая пухлое улыбающееся лицо Дайкоку и его круглое тельце, сидящее на традиционном мешке с рисом.

– Пятьсот американских долларов, – ответил продавец и широко улыбнулся.

– Хорошо, – без колебаний согласилась я. – Я еще что-нибудь посмотрю.

– О, мадам! Мой магазин в вашем распоряжении!

И он снова начал кланяться.

Я перешла к полочке возле витрины с нэцке. Она была заполнена различными веерами. Я раскрыла сине-голубой очень простого рисунка в виде серебряных волн.

– Это для танца «Мурасаки», – сказал продавец.

«Я понятия не имею, что это за танец, – подумала я, – но он изумительно подойдет под мое голубое кимоно».

– Семьдесят американских, – ответил продавец на мой немой вопрос. – Двусторонняя роспись, авторская работа, семислойная бумага, бамбук, черный лак, серебрение, шестидесятые годы, винтажная вещь, – заученно добавил он.

– О’кей, – сказала я.

И вдруг увидела необычный веер красного цвета с ярко-желтым кругом посередине. Он был раскрыт и стоял на подставке.

– Что это? – спросила я, показывая рукой.

– Нет, мадам, – засмеялся продавец, – это вам не подходит.

– Почему? – удивилась я.

И так и увидела себя в любимом черном кимоно с золотыми веточками бамбука, поднимающимися от подола, и красным кругом солнца на спине.

– Это боевой веер самураев, – объяснил продавец и снял его с подставки.

Когда продавец повернул его ко мне обратной стороной, я увидела, что она желтая с красным кругом.

– Боевой? – переспросила я, беря веер.

Он показался неожиданно тяжелым, и тут я поняла, что его перекладины из металла, остро заточенного на концах, обращенных наружу.

– Конец эпохи Эдо, – продолжил продавец, – примерно 1870 год. Семислойная бумага-васи. Вообще-то такие веера, они называются «тессэн», служили сигнальными, поэтому такие яркие круги с двух сторон. Но при необходимости их часто пускали в ход как оружие.

Я сложила веер и пощупала острие сошедшихся концов.

«Н-да, – подумала я, – такой штукой и убить можно». И спросила:

– Сколько?

– Мадам, вещь старинная, ценная, – вздохнул продавец, словно ему было жаль расставаться с веером.

– Сколько? – улыбнулась я.

– Тысячу американских, – ответил он и после паузы добавил: – Но такому покупателю скину до девятисот. Мадам совсем не торгуется!

– О’кей, – ответила я, подавая ему веер и доставая деньги.

Продавец начал упаковывать мои приобретения.

– Знаете, – говорил он, аккуратно складывая веер в современную картонную коробочку, – сейчас даже есть редкий вид борьбы, который так и называется тессэн-дзюцу. Бойцы используют именно веера-тессэн, конечно, современной работы. Я как-то присутствовал на соревнованиях. Это очень красиво и выглядит завораживающе.

Я вышла из магазина довольная. И даже потраченная сумма денег не могла испортить моего настроения. Увидев телефон-автомат, я решила позвонить Митихиро. Разобравшись в карточной системе при помощи парня, который проходил мимо, я все-таки дозвонилась.

– Хай! – услышала я знакомый низкий голос и улыбнулась.

– Привет, Митихиро! – ответила я на английском.

– Кто это? – тут же перешел он на этот язык.

– Таня, – глупо ответила я.

Но он меня узнал. Явно смутившись, Митихиро начал расспрашивать.

– Знаешь, я сейчас встречаюсь с одним человеком и уже опаздываю, – быстро проговорила я. – Можешь завтра приехать ко мне?

– Да. А во сколько? – спросил он радостным голосом.

– Лучше во второй половине. С утра я учусь. Запиши телефон квартиры, где я сейчас живу.

Свиток пятый Сияющий свет в долине конопли

Этот мир земной –

Отраженное в зеркале

Марево

теней.

Есть, но не скажешь, что есть.

Нет, но не скажешь, что нет.

Минамото Санэтомо

Когда я подошла к бронзовому льву, господин Кобаяси уже ждал меня.

– А я подумал, что ты заблудилась, – сказал он, заглядывая мне в глаза.

– Нет, что вы! Я тут кое-что купила.

– Понятно! – улыбнулся он. – Когда женщина попадает в магазин, время странно изменяет свои величины.

– Именно! – рассмеялась я.

– Я хотел пригласить тебя на одно замечательное шоу, – сказал он, останавливая такси.

Мы уселись на заднее сиденье, и господин Кобаяси назвал незнакомый адрес.

«Интересно, куда он меня везет?» – подумала я, мельком глянув на его сухощавое лицо и улыбчивые глаза.

– Как устроилась? – спросил он.

Я стала рассказывать ему о квартире и о первых впечатлениях от Токио. Он молча слушал и периодически кивал головой.

Когда мы остановились возле какого-то здания со светящейся неоновыми огнями вывеской, я удивленно огляделась. Район мне был абсолютно незнаком, но в принципе мало отличался от шумной и многолюдной Гиндзы. Мы зашли внутрь и оказались в помещении, похожем на обычный бар. Но я заметила довольно большую сцену в его конце. Народу в зале было много, мне показалось, что все места заняты. Но к нам подошел администратор и провел за свободный столик почти у самой сцены.

– Будешь что-нибудь спиртное? – спросил господин Кобаяси.

– Пожалуй, светлое пиво, – ответила я, оглядываясь по сторонам.

Господин Кобаяси сделал заказ. Я заметила, что многие присутствующие здоровались с ним и улыбались автоматически и мне. Когда принесли пиво, свет в зале внезапно погас. Посетители шумно выразили свое одобрение.

– Сейчас начнется шоу, – прошептал мне на ухо господин Кобаяси.

Зазвучала тихая музыка, и луч прожектора осветил сцену. В круге света я увидела стоящую молодую девушку со стройной и довольно высокой для японки фигурой. Ее ноги, затянутые в узкие кожаные брюки, казались необычайно длинными из-за сапог на нереально высоких каблуках. Кожаный топ на шнуровке чуть приоткрывал упругую грудь. Темные волосы были забраны в высокий хвост, сильно накрашенное лицо выглядело кукольным. В руке у девушки я увидела что-то, показавшееся мне плеткой-семихвосткой. Но как выяснилось, это была связка черных веревок. Посетители бурно зааплодировали. Девушка подняла руку, и в зале воцарилась тишина, только медленная и тягучая музыка продолжала тихо звучать. Сверху упало что-то типа пары качелей из веревок, и одновременно на сцену вышли, опустив головы, два парня. Луч прожектора скользнул по ним, и я невольно зажмурилась от золотого блеска. Обнаженные тела парней были полностью покрыты золочением. Когда они по приказу девушки подняли головы, я увидела, что и их лица выглядят словно золотые маски. Даже короткие волосы были намазаны этим же составом.

Дальше действие разворачивалось довольно стремительно. Девушка четкими отработанными движениями связала «золотых мальчиков» по рукам и ногам замысловатыми узлами и подвесила их. Она медленно под музыку обходила их качающиеся тела, как будто танцевала вокруг неизвестных золотых будд, парящих в воздухе. И это очень отличалось от обычной картинки «госпожа и рабы». Зрелище было фантастическим, и я не сводила глаз со сцены. Когда наконец посмотрела на господина Кобаяси, то увидела, что он тоже полностью поглощен картиной. Его обычно невозмутимое лицо выглядело восхищенным. Глаза были широко распахнуты и впитывали зрелище, рот непроизвольно улыбался.