Секреты

– Люциус, вы не можете идти со мной, - присоединился к протесту Гарри.

– Я могу сопровождать тебя в анимагической форме, а Драко нет, - пояснил Люциус, игнорируя их возражения.

Гарри осторожно посмотрел на бойфренда. Они пока не говорили об анимагической форме его отца. Драко нахмурился, но Поттер не мог сказать из-за чего - то ли из-за упоминания о хорьке, то ли из-за того, что ему придется остаться дома.

– Ты будешь в большей безопасности, если наденешь свою новую мантию-невидимку. А Драко будет в большей безопасности, если останется здесь, - спокойно продолжил Люциус.

Гарри нечего было возразить. Он понимал - им повезло, что их до сих пор не раскрыли. Старая мантия годилась только на то, чтобы спрятаться, и Гарри знал, что, пока он переводил дневник Волдеморта, Драко с близнецами пытались усовершенствовать новую мантию. А еще Драко попросил Северуса проверить ее, вот тогда и выяснилось, что она может отражать Непростительные. Все равно, что установить персональные защитные чары. И хотя Гарри нравилась старая мантия, ее не стоило надевать, отправляясь на битву.

Он эгоистично хотел, чтобы Драко был рядом, но еще больше ему хотелось, чтобы тот находился в безопасности. К тому же Люциуса, когда он превращался в хорька, было легко спрятать в кармане.

Поттер посмотрел на бойфренда. Судя по выражению его лица, Драко пришел к тем же самым выводам, хотя был не рад им.

– С отцом ты будешь в большей безопасности, - неохотно признался он.

– Великолепно, я получил в телохранители чертова хорька, - пробормотал Гарри.

– Заткнись, Поттер, - огрызнулся Драко.

– Драко, я ничем не оскорбил его, - возразил Поттер.
– Твой отец и есть чертов хорек.

– И у меня больший опыт общения с Пожирателями, чем у тебя, - сказал Люциус, пресекая их ссору.

Ремус все это время молчал, и Гарри повернулся к нему, чтобы узнать его мнение. По виду Люпина было ясно, что он не хотел встревать в дискуссию.

– Северус считает, что это хорошая идея, - спокойно сказал он.

– А ты не согласен?
– спросил Гарри.

Ремус немного поколебался и посмотрел на Люциуса, прежде чем ответить.

– У меня есть кое-какие сомнения, - наконец признался он, - но я согласен, что, если тебе придется участвовать в битве, защита должна быть самая лучшая.

– А Люциус и есть самая лучшая защита?
– давил Поттер.

Оборотень вздохнул:

– Лучше, чем если ты будешь один.

– ----------------------------------------------------

Гарри стоял рядом с кроваткой, глядя на спящую Викторию. Он смотрел, как поднимается и опускается ее грудь, как она разметалась во сне. Казалось, что в мире нет никаких треволнений. Их не было… для нее.

Интересно, а его отец когда-нибудь вот так смотрел на него спящего? Гарри был уверен, что смотрел. Конечно, Джеймс Поттер беспокоился о будущем сына.

Гарри мрачно улыбнулся. Вряд ли отец представлял себе, что его сын будет смотреть на ребенка Малфоя и беспокоиться о Северусе Снейпе. Он не был уверен, что отец принял бы это, но в одобрении матери не сомневался. Ремус знал, что говорил.

Сейчас Люпин мерил шагами переднюю. По крайней мере, именно там Гарри видел его в последний раз. Люциус и Нарцисса сидели в гостиной. Они были сдержаны и скрывали свое беспокойство. Драко пытался уговорить отца разрешить ему участвовать в сражении, но безуспешно. Сейчас, насколько Гарри было известно, бойфренд заперся в их комнате и дулся на всех и вся.

Все были как на иголках, ожидая весточки от Северуса. Самой спокойной казалась Виктория. Гарри снова посмотрел на браслет. Насколько лучше было, когда его предупреждали о предстоящем сражении за пару часов до начала. Он хотел двигаться. Действовать. Делать хоть что-нибудь.

Он резко обернулся, держа палочку наготове, когда дверь в детскую открылась.

Вошла Нарцисса и, увидев его боевую стойку, выгнула бровь.

– Простите, - пробормотал Гарри. Он возвел вокруг кроватки заглушающие чары и сунул палочку в задний карман.

– Я так и знала, что найду тебя здесь, - сказала Нарцисса, становясь рядом с ним.

Гарри пожал плечами.

– Я хотела поблагодарить тебя - ты вернул мне Люциуса, - тихо произнесла она.

– Мне был нужен медальон, - пробормотал юноша.

Нарцисса понимающе улыбнулась.

– Я думаю, что если бы Северус пошел один, то он бы вернулся с медальоном, но без Люциуса.

Гарри улыбнулся через силу и признался:

– Возможно.

Он вздрогнул, когда Нарцисса внезапно обняла его. Он обнял ее в ответ, вдыхая цветочный аромат ее духов. Оставалось слишком много неприятных вещей, с которыми был связан побег Люциуса из Азкабана, но Гарри решил, что доволен конечным результатом.

Когда Нарцисса отстранилась, ее глаза блестели от слез, но она не позволила им пролиться.

– Знаю, тебе было очень трудно, и я очень благодарна за все, что ты сделал. А еще я очень рада, что ты стал частью моей семьи.

– Спасибо, - тихо произнес Гарри. Он на минуту задумался, сдвинув брови, а потом, криво улыбнувшись, нахально заявил: - Я всегда очень хотел стать членом преступного клана. А теперь, когда я помог Люциусу сбежать из Азкабана, у меня есть на это полное право.

Нарцисса рассмеялась и заметила:

– Я надеюсь, что ты удержишь Драко в рамках закона, Гарри.

– Да, мэм, - с ухмылкой сказал он.
– Но разве матерям не положено принимать сторону сыновей?

– А я и так на стороне сына, - мягко ответила она.

Гарри тупо уставился на нее.

Она поцеловала его в лоб.

– Я горжусь вами обоими.

Он проглотил ком, внезапно появившийся в горле, и был рад, когда в комнату ворвался Драко, прерывая их.

– Вот ты где!
– воскликнул Драко.
– Скажи мне, что это, черт побери?

Он держал в руках свитер, который миссис Уизли связала для Виктории.

Гарри поморщился.

– Ты опять рылся в моих подарках?

Драко покраснел, но быстро взял себя в руки.

– Да, и нашел это. Вместе с еще одним, такой же расцветки, - Малфой говорил так, будто уличил бойфренда в ужасном проступке, совершенно забыв при этом, что накануне сам нарядил Гарри и Викторию в одежду слизеринских цветов.

– По-моему, это очень мило, - сказала Нарцисса, ее губы дернулись, когда она увидела, что сын недоволен.