Секс по алфавиту

– Ой, заткнись и выключи свет. Спокойной ночи, Эдди.

– Фу, не называй меня так.

– Ты же назвал меня Изабелла!

– Это было в порыве страсти. Изабелла - очень сексуальное имя.

– Спокойной ночи, Эдвард, - усмехнулась Белла, поворачиваясь в кровати и забираясь под одеяло. Эдвард присоединился к ней и прошептал:

– Спокойной ночи, Белла. Сладких снов.

***

Бонус

Вечеринка у Эрика Йорка это самое грандиозное социальное событие года. Одиннадцатилетняя Белла Свон подслушала разговор одноклассниц об этом во время урока физкультуры. Весь шестой класс жил предвкушением этой субботней вечеринки. Белле казалось, что она не является частью праздника, хотя она была приглашена еще неделю назад. Неделю до вечеринки все только о ней и говорили. Повсюду слышалось только «на вечеринке Эрика будет то, это, пятое, десятое». Даже ее лучший друг Эдвард говорил только об этой дурацкой вечеринке, а она-то надеялась, что он будет единственным, кто не будет компостировать ей мозги по этому поводу.

– Белла, это будет нереально. Я уже не могу дождаться, Белла. Это будет просто бомба, - продолжал он уговаривать ее после того, как Белла разнылась и на вопрос «Ты пойдешь?» ответила «Может быть». Боже упаси, чтобы они не пошли куда-нибудь вместе, когда были детьми. Это бы нарушило их секретный пакт лучших друзей, который гласил, что они всегда будут вместе, как «клей на палочках от мороженого». Это обещание было дано, когда им было по шесть лет, и они строили скворечники из палочек для мороженого на уроке искусства.

Даже несмотря на то, что Белла получила свое приглашение еще неделю назад, причем лично из рук Эрика, а не его лучшего друга Майка Ньютона, как Эдвард и все остальные, она все еще не была уверена, стоит ей идти или нет. Она хотела пойти на вечеринку, было похоже, что это действительно будет нечто, но передумала, услышав в девчачьей раздевалке шепоток, что, возможно, там будут играть в «Правду или вызов» и, что еще хуже, в бутылочку. Белле не хотелось участвовать в этих глупых играх, а тем более в бутылочку…

А еще Белла подслушала, как Лорен и Джессика хихикали и пускали слюни, обсуждая возможность поцелуя с Майком или Эдвардом. Именно хихиканье Лорен так раздражало Беллу. Каждый раз, когда Джессика заикалась об игре, она взвизгивала и говорила «Я ужасно хочу поцеловать Эдварда Каллена и точно знаю, что он тоже этого хочет». Когда Белла слышала их тупое хихиканье, ей с трудом удавалось сдержать рвотные позывы. Ну-ну, ждите, думала она. Она знала, что ее лучшего друга меньше всего на свете интересует Лорен. Но это убеждение продержалось всего лишь до старшей школы и до того времени, как Эдвард начал встречаться с Джессикой. После этого она уже не могла с уверенностью сказать, были ли у него какие-нибудь чувства к Лорен.

В пятницу – день перед вечеринкой – все было еще хуже, чем на протяжении недели. У Беллы создавалось такое впечатление, будто все, кроме нее, взволнованны из-за праздника. Некоторые говорили о том, какой подарок они купили Эрику, но большинство обсуждало игру в бутылочку. Эрик самолично объявил на уроке истории в четверг, что эта игра будет присутствовать в программе вечера. И что хуже всего, тот, чьей компанией она всегда наслаждалась больше всего, тоже говорил только о вечеринке. Эдвард.

– Будет классно, Белла. Может, у тебя будет шанс поцеловать Майка, - поддразнил он, когда они в пятницу шли из школы домой. Они шли домой к Белле, как и всегда. Так как их родители работали, Эдварду было проще идти к Белле после школы.

– Мне не нравится Майк, - буркнула Белла и, ударив его по руке, показала ему язык.

– Да ну? – ответил Эдвард, вырывая из рук Беллы тетрадь. Со стремительной скоростью он побежал по улице, зная, что Белла со своей способностью путаться в собственных ногах не погонится за ним.

Подняв тетрадь высоко над головой, Эдвард повернулся к Белле лицом и продолжил идти вниз по улице «задним ходом». Она вздрогнула, про себя молясь, чтобы он не споткнулся и не разбил голову о тротуар. Хотя она прекрасно знала, что такого не случится, потому что Эдвард был невероятно грациозным…по крайней мере, в разы грациознее, чем она сама.

– Тогда что обозначает «Б любит М»? – хитро поинтересовался он, изогнув бровь. Вообще-то, очень странно, что в таком юном возрасте он научился подобному фокусу.

– Заткнись, - сдала позиции Белла, когда, наконец, нагнала его. Отобрав у него тетрадь, она отошла от Эдварда, тяжело пыхтя. Вот теперь было явно видно, сколько ей лет.

– Хаха, я так и знал! – продолжал дразнить Беллу Эдвард. Когда он широко улыбнулся ей, солнце – редкость для вечно дождливого Форкса - отразилось на его брекетах. Белле повезло, и ей не надо было носить брекеты, но у Эдварда был неправильный прикус, поэтому он вынужден был носить их в течение года.

– Ты козел, Эдвард! – надула она губы, когда Эдвард догнал ее.

– А мне все равно, Белла. К тому же, я знаю, что ты это несерьезно, - с уверенностью ответил он.

– Нет, серьезно, - возразила она, и Эдвард притворно обиделся.

– Несерьезно.

– Серьезно!

– Несерьезно!

– А я говорю, серьезно! Не говори мне, что я имею в виду, а что нет!

– Несерьезно, - снова возразил Эдвард, и всю дорогу до дому они спорили как два ребенка, какими они, собственно, и были.

В день вечеринки Белла проснулась под звуки мультика «Черепашки Ниндзя», доносящиеся снизу. Телевизор в гостиной был маленький, но ее папа купил к нему большие колонки. Очевидно, бейсбольные матчи с участием Мэринэрс звучали чем громче, тем лучше, даже когда они проигрывали.

Она снова пыталась уснуть, но громкие звуки не позволили ей, к тому же, ей было любопытно, почему в субботу утром ее папа смотрит мультики. Повернувшись, Белла встала с кровати и пошла на звуки «будильника». Когда она дошла до гостиной, вместо ее отца на диване сидел Эдвард. Она даже не удивилась.

– Где мой папа? – слабо спросила она, зевая и потирая глаза, и тяжело плюхнулась на диван рядом с Эдвардом.

– Он ушел где-то десять минут назад.

– О, - ответила она. – А ты что тут делаешь так рано?

– Сейчас не рано, Беллз. Уже одиннадцать утра, и я пришел убедиться, что мы пойдем на вечеринку Эрика, - робко ответил Эдвард, и, даже несмотря на то, что Белла все еще пребывала в полусне, она бросила на лучшего друга такой ненавидящий взгляд, на который только была способна. То есть, получилось у нее это не очень хорошо, потому что Белла не могла ненавидеть Эдварда, даже если учесть то, что в семь лет он оторвал головы двум ее любимым куклам.

– Серьезно? И поэтому ты здесь? Очень жаль разочаровывать тебя, но я не иду.