Секс по алфавиту

Как раз этим Белла с Эдвардом частенько занимались в детстве. Они прокрадывались в кухню, а потом, стащив из холодильника галлон мороженного и засев в комнате Эдварда, объедались им до поросячьего визга. Они придумывали кулинарные шедевры, «дополняя» мороженое всем, что попадалось под руку. В ход шло все. Ориос. Червяки из желе. Даже картошка фри! (Что странно, им обоим нравилась то, что получалось с картошкой фри!) И даже несмотря на то, что они попадались бесчисленное количество раз и получали нагоняй от своих мам за то, что испортили себе аппетит перед ужином и наелись вредной калорийной пищи, даже несмотря на то, что на следующее утро им обоим ужасно болел живот, они все равно продолжали делать это. Даже теперь, когда они повзрослели, бывало, что Эдвард доставал из холодильника мороженое и шел в спальню к Белле, чтобы поесть в ее кровати. Или наоборот.

Больше всего он любил шоколадное мороженое. Следующим в списке шло клубничное, но яркость вкуса шоколадного мороженого…это что-то неземное. К тому же, у шоколада очень богатый спектр вкусов и оттенков. Эдвард больше всего на свете обожал мороженое со вкусом темного швейцарского шоколада. У него был такой богатый, насыщенный вкус. Впервые он попробовал этот сорт мороженого на вечеринке в честь дня рождения.

Это был одиннадцатый день рождения Эрика Йорка. Весь их тогда шестой класс собрался на кухне в доме Эрика, где его мама накрывала на стол. И в самом конце стола Белла с Эдвардом заметили мороженое. Эдвард помнил улыбку, которая засияла на лице Беллы, когда она, взглянув на него, направилась к вожделенному десерту. Эдвард последовал прямо за ней.

На этой вечеринке Белла с Эдвардом разделили свой первый и единственный поцелуй во время игры в бутылочку. И хоть Эдвард не помнил, во что была одета Белла и сильно ли он облажался, он помнил, что губы Беллы на вкус были словно мороженое с темным швейцарским шоколадом.

***

Эта буква совершенно сбила Эдварда с толку. I. После того, как он увидел ее на клочке бумаге, он так и не смог ничего придумать. Он солгал Белле, когда она спросила, есть ли у него какие-либо идеи относительно того, чем они будут заниматься в субботу.

– Не беспокойся, Беллз. Я припрятал кое-что в рукаве, - уверенно ответил он, лихорадочно пытаясь придумать что-нибудь. Что угодно.

Белла лишь улыбнулась и пошла на работу, а Эдвард сел за кухонный стол и попытался что-нибудь придумать.

Не получилось. Что весьма странно, так как человек, занимающийся рекламой, должен быстро соображать. В этом заключается его работа. Быстро подавать хорошие идеи.

В машине, по дороге на работу, Эдвард попытался придумать что-нибудь, что угодно, ну хоть малюсенькую идейку. Нет. Пусто. Он чуть не проехал на красный свет из-за того, что думал совсем о другом.

Весь рабочий день в понедельник он пытался придумать что-нибудь. Он хотел поискать в Интернете, но файрвол на его рабочем компьютере не разрешил ему доступ. Долбаный, гадский файервол, подумал Эдвард, двинув кулаком по монитору и получив за это недоуменный взгляд от своей секретарши, которая в этот момент как раз вошла в офис.

Во вторник лучше не стало, как, собственно, и в среду. Его очень раздражало то, что он ничего не мог придумать по поводу буквы, но на совещании его мгновенно осенило насчет новой рекламной кампании каких-то покрытых глазурью детских хлопьев.

Так продолжалось до вечера четверга, пока они с Беллой не отправились за покупками. Идея возникла в его голове именно благодаря Белле. Они уже платили за продукты, когда Белла оттащила его в сторону и велела ему вернуться в торговый зал.

– Эдвард, мы забыли мороженое! – закричала она, в то же самое время пытаясь уговорить кассира подождать минуточку.

– Я возьму, - ответил он и, пробежав по залу супермаркета, открыл дверь морозилки и вытащил оттуда две последние упаковки шоколадного мороженого. И тогда его осенило.

Мороженое!

На обратной дороге к кассе он не мог прекратить тупо улыбаться. Белла смущенно взглянула на него.

– Чему улыбаешься? – с любопытством спросила она, ставя продукты в багажник машины Эдварда.

– Да так, ничему. Просто уже предвкушаю уик-энд. Интересно, ты догадаешься, что я придумал или нет?

– Скорее всего, нет. Я не такая креативная, как ты.

– А вот это правда. Мне нравится, что ты признаешь, что я умнее, Белла, - поддразнил он, когда они сели в машину.

– Ой, вы смотрите, какой шут, - саркастично ответила Белла.

– Ты л-ю-б-и-ш-ь меня, Белла, - продолжал прикалываться он, произнося слово «любишь» по буквам, пока его машина плавно скользила по асфальту.

– Ну-ну, а теперь по буквам произнеси «НЕНАВИЖУ»!

– И кто теперь шут? – Белла только закатила глаза и, улыбнувшись, отвернулась от Эдварда. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, а потом, не выдержав, бросил быстрый взгляд в сторону багажника. Поскорей бы суббота.

В пятницу Белла ушла из дома раньше Эдварда, оставив для него на столе яичницу с беконом. Эдвард оценил ее жест, буквально проглотив еду перед тем, как помчаться на работу.

К счастью, у него было немного работы, поэтому он провел весь день, планируя субботу. Он думал над различными способами использования мороженого, а потом, решив, что будет делать, ухмыльнулся при мысли о том, как может отреагировать на это Белла.

Когда он приехал домой позже этим вечером, Белла готовила ужин, а вся квартира уже успела пропитаться запахом стейка.

– Пахнет восхитительно, - сказал Эдвард, глубоко вдыхая аромат.

– Привет! Как прошел твой день? – спросила она, чистя картошку.

– Очень долго! Твой?

Он сел за стол и, ослабив галстук, расслабился на мягких подушках.

– Также.

Эдвард поднялся и помог Белле приготовить ужин.

– Стейк пахнет невероятно.

– Спасибо. Я использовала те специи, что посоветовала твоя мама.

– О, ну тогда жду не дождусь, когда попробую это.

– Кстати говоря, о попробую…какую букву ты вытащил? – спросила Белла, не отрывая глаз от картошки, которую чистила. Эдвард усмехнулся.

– О, глядите-ка, как повернулись столы!

Белла резко вздохнула и, бросив хмурый взгляд на Эдварда, сквозь стиснутые зубы проговорила:

– Ты скажешь мне, что за буква?

– Только если ты признаешься, что так же взволнованна, как и я.

– Да. А теперь скажи уже мне эту чертову букву!

– I.

– I? Тебе досталась буква I? Как хорошо, что я ее не вытащила!

– Ну спасибо, - ответил Эдвард, и Белла усмехнулась. – Все, что от тебя требуется, это быть завтра в моей комнате в шесть часов обнаженной. И надеть вот это, - Эдвард открыл свой чемодан, достал оттуда пакет, в котором была повязка на глаза, и протянул его Белле, которая, широко распахнув глаза, уставилась на черную ткань.