Сексуальный студент по обмену - 2

Но даже большое желание рисковать, сводится к вере – в него – что он ждет меня, чтобы я показала ему. Словно он уже делал это раньше… когда я потерпела неудачу.

Я замираю, чтобы сделать глубокий вдох, столь необходимый вдох и принять решение.

Вроде.

Я возвращаюсь в дом, выкрикивая его имя, мне нужно поговорить с ним, прежде, чем я сорвусь.

Он приходит ко мне, беспокойство читается на его лице. – С тобой все в порядке?

– Да, - шепчу я, поднимая один палец, пока перевожу дыхание.
– У меня есть предложение к тебе.

– Что бы это ни было, я согласен.

– Но ты ведь даже не услышал его! – смеюсь я.

– Мне и не нужно. Мой ответ, да.

Это доверие, говорю я себе, моя любовь к нему наполняет мое тело. Этот замечательный, умный, красивый мужчина и весь мой, делающий все, чтобы только сделать меня – нас – счастливыми. Я знаю это, и я верь ему всей душой.

– Ну, тогда… собирай свои вещи, Малыш, и заказывай билеты в Келли-Спрингс, - говорю я.

Он даже не вздрагивает, его рот растягивается в понимающей улыбке. – Будет сделано.

Он вытаскивает свой телефон и направляется внутрь, я не иду за ним.

Ближе к концу моей одинокой прогулки мне становится очевидным, что единственное реальное беспокойство, которое у меня есть, это моя семья. Особенно мой папа – он заварит такую кашу, потому что его отцовская ДНК подскажет ему, что его наставление должно быть долгим, и мне нужно посещать школу в Шотландии. Моя мама будет плакать, но, в конечном счете, согласится со всем, зная, что это меня сделает счастливой.

Но одобрение Себа – вот что главное, потому что он не будет строить из себя обеспокоенного или скептически вести себя, как родитель. Это будет только из-за добрых и разумных побуждений, чистой любви и объективного стремления к лучшему для меня. И если он испытывал то же самое, что и я к Кингстону, он поймет, что я желаю для него того же.

Поэтому, если Кингстон сможет отважиться спросить не только моего отца, но, самое главное, получить одобрение у Себастьяна, я смогу сделать то, что мое сердце уже и так решило для полного счастья.

Все будет хорошо.

В прошлом году я осознала одну вещь, что иногда вам приходится совершать большой страшный прыжок, чтобы достичь бесценного сокровища на другой стороне.

К счастью для меня, я всегда была хороша в воздухе.

Эпилог

Он хлопает, не торопясь, поднимаясь с места, в его серых глазах танцуют тени одобрения. И теперь, когда «мы» стали «нами», я могу беззастенчиво купаться в его восхищении, делая последний оборот и кокетливый реверанс.

– Тебе нравится?
– спрашиваю я.

– Я просто влюблен, - отвечает он, подходя ко мне, - ты, и мой танец. Ты просто нечто.

Он хватает меня за талию, осыпая поцелуями мои губы, лицо, и шею.

– Превосходный выбор песни. Не думай, что я забыл, любимая.

Конечно, он помнит. Так же, как и остальное.

Я, наконец, исполнила танец - только для него лично, как и было обещано, пари, которое мы заключили в прошлом. А так же специально для него, я станцевала под песню «Рай» Coldplay и надела одежду ярко-розового цвета, которой он дразнил и соблазнял меня с самого начала.

– Должна признаться, думаю… - я тяну паузу достаточно, чтобы заглянуть в эти сексуальные серые глаза.

– Я думаю, что вы с Сэмми были выдающимися сегодня. Лучшее волшебное шоу.

Я смеюсь, такая счастливая, чем когда-либо была, вспоминая лучик гордости, которую мой брат ощутил, когда он и его помощник, наконец, исполнили свой номер вместе.

– Мы были чертовски блестящими, - отвечает он с усмешкой.
– Но ты…

 Я извиваюсь из-под голодных рук и губ. – Остынь. Пошли, мне нужно принять душ.

– Искушаешь… чертовски искушаешь, Любовь моя, но я пас. – Он пробегает своими большими руками по моим плечам и спине. – Я блин, проспал всю неделю на диване, я не сделал ничего такого, чтобы поменять мнение твоего отца.

Я закатываю глаза и хихикаю.
– Ты неисправимый. Я имела виду, что мне просто нужно принять душ – одной.

Это неправда, я думала о том же, и он это знает. Я скучаю по телу Кингстона, любви, но он прав. Мы не рискуем, чтобы мой папа не отказался от его шокирующего заявления, разрешить мне жить с Кингстоном. И это было болезненным ударом в лицо моей мамы, чтобы все это исправить, потому что только одному Боженьке известно, что ей нужно сделать, чтобы переубедить его.

Это нормально. У Господа может быть эта тайна, потому что я, если честно, не хочу об этом думать.

Мы идем в дом. Кингстон отпускает мою руку и быстро садится на диван, делая вид, что поглощенный тем, что мой папа смотрит по телику, пока мама готовит обед.

Папа поднимает взгляд и смотрит на меня. – Как ты себя чувствуешь? Прошло время, с тех пор как ты делала это в последний раз. Беспокоюсь о своей малышке.

– Лучше, чем когда-либо, - отвечаю я, улыбаясь.
– Как езда на велосипеде.

– Ты скучаешь по этому? – спрашивает он, и пытается избежать этого, его глаза заполняет печаль, которую передает его хриплый голос.

– Есть немного, - я пожимаю плечами, не желая говорить, какую ностальгию испытываю. Мое место всегда было в воздухе, но это не стоит прекращать, только потому, что собираешься переезжать. Моим домом всегда был Келли-Спрингс, с моей семьей – и это тоже никогда не поменяется.

Они так же говорят: «Дом там, где сердце», а мое сердце принадлежит Кингстону, нашей будущей жизни, которую мы создадим вместе. Поэтому я предполагаю, что это означает, что мне пора принять и осознать тот факт, что мне повезло, что у меня есть два прекрасных дома в этой жизни.

– Достаточно, чтобы остаться? – спрашивает папа, обратно удивляя меня.

– Пап… - тихо хриплю я, чувствуя, как дрожит нижняя губа. Я удерживаю его взгляд, надеясь, что он видит в моих сверкающих глазах, насколько я его люблю.

– Знаю. Но попытка не пытка, - он улыбается мне, говоря тоже, что его любовь ко мне часть скрыта за ширмой дисциплины - в комплекте с громким, командным голосом и сварливо, морща брови – но, безусловно доверяя мне настолько, чтобы позволить мне летать.

– Иди, - он машет рукой и возвращается к телевизору. – Прими душ. И проверь своего старшего брата. Черт, если б я знал, чем он там занимается.