Семь дней в мае

— Похоже, что вас больше беспокоит собственная репутация, чем судьба страны, — ледяным тоном проговорил Тодд.

— Расставить войска вокруг Белого дома было бы проявлением трусости, — упрямо повторил Лимен.

— Хорошо, черт возьми, тогда предложите хоть что-нибудь сами. Мне надоело разговаривать. Пора действовать, а вы ведете себя, как страус…

Тодд и Лимен совершенно забыли о том, что в комнате находятся посторонние. А Корвин и Кейси чувствовали себя так неловко, что не решались взглянуть друг на друга. Корвину приходилось и раньше быть свидетелем перепалок между высокопоставленными особами, но ничего подобного он никогда не видел. Что касается Кейси, то ему просто хотелось выйти из комнаты; он чувствовал себя как человек, случайно ставший свидетелем крупного семейного скандала у соседей, и не смел взглянуть на президента. Ему было невыносимо жаль этого человека, и он мысленно молил Тодда остановиться.

Однако первым успокоился Лимен.

— Мы зря надрываем себе горло, Крис, — сказал он. — Решить вопрос так, как вы предлагаете, просто невозможно. Эх, если бы Рей был здесь, — добавил он упавшим голосом.

— Боже мой, господин президент, — вспылил Тодд, — неужели вы не можете принять решение, если сенатор от Джорджии не держит вас за руку?

— От него, по крайней мере, можно ждать реалистического совета, — Лимен устало улыбнулся и положил свою большую руку на плечо Тодду. — Боюсь, что генералу удалось внести раскол в ряды союзников, — пошутил он. — Дело не в том, Крис, что я боюсь действовать. Просто я точно не знаю, как действовать. Мы пока толчем воду в ступе и, в сущности, знаем сейчас не больше, чем два дня назад.

Лимен повернулся к остальным, как будто только что обнаружил их присутствие. Его глаза молчаливо просили их совета. Но ни Корвин, ни Кейси не могли ничего предложить.

— Пошли спать, — сказал наконец Лимен, опустив глаза в пол. — Может, что-нибудь прояснится утром. А если нет, тогда посмотрим.

Тодд, Корвин и Кейси направились к двери. Уже взявшись за ручку, Тодд обернулся и сказал, с трудом сдерживая голос:

— Давайте только договоримся, что мы начнем действовать до того, как станет поздно.

Стоя у высокого окна, Лимен крутил за дужки очки и смотрел на одинокую, смутно вырисовывающуюся в темноте скульптуру Джефферсона в ротонде около бассейна. Плечи его были низко опущены.

— Правильно, Крис, — мягко произнес он. — Вы как раз напомнили мне кое о чем. Доброй ночи, господа.

«Боже мой, — думал Кейси, выходя из комнаты, — я, кажется, больше не способен здраво рассуждать. — Кейси чувствовал страшную усталость, шея и плечи словно онемели. — Если Лимен чувствует себя так, как я, он конченый человек».

Но Джордан Лимен, несмотря на физическую усталость, не был конченым человеком, да и с работой в тот день еще не было покончено. Как только закрылась дверь за его помощниками, он поднял телефонную трубку.

— Эстер? Соедините меня, пожалуйста, с государственным секретарем.

Не прошло и минуты, как государственный секретарь был у телефона. Видимо, Эстер застала его дома.

— Джордж? Говорит президент. Не хотелось вас беспокоить, но этим делом надо заняться сегодня же. Я хочу встретиться с советским премьер-министром не позднее чем в конце следующей недели. Совершенно верно. Все равно где, пусть опять в Вене, но мне необходимо с ним встретиться. Попрошу вас связаться с Москвой и передать послу, чтобы он завтра первым делом отправился в министерство иностранных дел. Нет, он не должен объяснять зачем, но вы знаете, о чем идет речь. У меня есть одна идея, которая, я думаю, поможет нам разобраться во всем этом деле. Я поеду в любое место, куда захотят русские. Только скажите послу, чтобы он настоял на встрече. Хорошо. Большое спасибо, Джордж. При первой возможности я вам все подробно объясню.

Лимен положил трубку. «Надо действовать, — сказал он себе. — Крис прав».

Его взгляд упал на поднос с бутылками, стоящий у стены. «Где же, — подумал он, — ну где же Рей Кларк?»

Четверг, ночь

Сенатор Реймонд Кларк сидел в скромно обставленном сборном домике с кондиционированным воздухом в пустыне Нью-Мексико, почти у самого подножия голых гор Сан-Андрее. Посматривая время от времени в окно через опущенные жалюзи, он каждый раз видел фигуру часового, стоящего перед домиком. Этот, как и все другие солдаты, попавшиеся на глаза Кларку за два дня пребывания в гарнизоне, был не молод и держался со спокойной уверенностью закаленного в боях ветерана.

В ярком свете восходящей луны Кларк видел в окно еще несколько таких же домиков, с полдюжины радиомачт, разбросанных на несколько квадратных миль, какие-то бетонные сооружения без окон и бесконечный простор пустыни. Когда Кларк в последний раз перед наступлением темноты выглянул в окно, он увидел колонну грузовиков во главе с джипом, прогромыхавшую мимо по усыпанной гравием дороге, которая, казалось, никуда не вела. Он сосчитал машины и добавил несколько палочек к заметкам, которые вел на обратной стороне конверта.

Теперь, сидя на складном брезентовом стуле, Кларк перечитывал эти записи.

«Взлетная полоса. Истребители. F—112?

2 средних турбореактивных транспортных самолета.

Башни. УКВ релейные станции?

Башни, радиопередатчик.

Подвижные рации на грузовиках II.

Джипы, штабные машины. Много.

Бронетранспортеры I.

Пехота, прибл. один б-н.

Тяж. транспортные самолеты. Для переброски войск? Приземлились в среду ночью.

Трехосные грузовики III».

Кларк засунул конверт в карман и снова стал вспоминать события, которые привели его сюда. «Хоть бы чем-нибудь заняться, пока не усну», — подумал он.

В среду утром его около часа продержали в душной будке у ворот. Капрал — тот, что назвал себя по телефону Стайнером, — ковырял в зубах и сердито поглядывал на Кларка. Ни капрал, ни его товарищ не обращали внимания на все его попытки завязать разговор.

Потом к будке подкатил джип, за которым тянулось облако пыли, и из него вышел полковник с черными бровями и со шрамом на щеке. Когда офицер вошел в комнату, Кларк прочитал на его лице изумление, словно он увидел человека, которого где-то раньше встречал. Подозревая, что его узнали, Кларк решил, что было бы глупо прикидываться кем-то другим. Он протянул полковнику руку.

— Я сенатор от Джорджии Реймонд Кларк, — представился он. — А вы, вероятно, полковник Бродерик?

Бродерик еще больше удивился, услышав, что его узнали.

— Рад с вами познакомиться, сенатор, — сказал он, отвечая на рукопожатие. Рад познакомиться. Я много слышал о вас.

— Ваши люди не очень-то любезны, полковник.

— Да, наверное. Пойдемте, сенатор, тут можно изжариться. Я отвезу вас в домик для приезжающих, там кондиционированный воздух и можно будет поговорить. К нам редко приезжают гости.

Дорога шла прямо на запад по ровной, выжженной солнцем местности. Кларк, прикрыв глаза рукой от солнца, смотрел по сторонам, но ничего не видел, кроме громады гор на горизонте. Они проехали минут двадцать, потом дорога пошла под уклон, и Кларк увидел военный городок, раскинувшийся впереди: большие здания и маленькие домики, башни и единственную широкую бетонную взлетную полосу, — как он прикинул, не меньше двух миль длиной. Около полосы стояли несколько реактивных истребителей и транспортных самолетов.