Семь я

а анекдот был в Шоу превращен.

И, кажется, легко нам щелкнуть пультом-

и выключен экран.

Но всё сложнее,

судьбу не переключишь, как канал.

И надо мне смотреть, смотреть, смотреть,

и ждать, пока не пронесутся титры

стихов и книг,

и Шоу станет Жизнью.

Божественной?

Не знаю.

Там поймём...

– - Сеть

Давно, тысячелетия назад,

в убогой и далекой Галилее

у стен старинных, светлых городов

шумело море, древнее, живое,

запомнившее Авеля, Адама

и гибель согрешивших городов,

ушедших навсегда под эти волны.

И был солёным вал его прибоя,

и рыбари на деревянных лодках

вытягивали сети из воды,

ломившиеся от улова рыбы,

и Странник, шедший к лодке по воде,

им говорил: "Оставьте ваши сети,

отныне души - это ваш улов".

И новые апостолы отныне

сетями рыбаков ловили рыбу,

сетями слов улавливали души,

и страны, и Историю, и Время.

И мы с тех пор запомнили навеки,

что Время - тоже сеть, рыбачья сеть,

и мы в ней трепыхаемся, как рыбы,

лишённые живительной воды...

Но мелкие рыбёшки уплывают,

а крупные находят смерть в сетях.

Теперь же мир - в компьютерных сетях,

и быстро стали блоггеры в наш век

"ловцами душ", "ловцами человеков".

Сердца теперь закрыты, как машины,

от вирусов свободы и любви.

И как найти пароль к чужому сердцу?

Но может злоба, как искусный хакер,

любое сердце запросто взломать.

И в постоянной памяти души-

пробелы, как от вирусов случайных.

Объем души измерен в гигабайтах.

Любви определенье отыскалось,

которого не знал ни Дант, ни Пушкин-

"беспроводная связь сердец и душ".

И легко, набрав в сети пароль,

выйти на страницу Ориона,

Бетельгейзе, Веги и Алголя,

им письмо незримое послать.

Расстоянья между городами

сократились. Стало очень просто,

сделав шаг к блестящему экрану,

пронестись от Омска до Москвы.

Улица кончается в Нью-Йорке-

там открылось Интернет-кафе

с новыми компьютерами "Intel".

Впрочем, скоро будет там Китай...

И теперь слова "уйти из мира"

значат "подключился к Интернету".

Бог для программистов-сисадмин

сети, где уже шесть миллиардов

юзеров (синоним человека).

Но жизнь прожить-не в "Яндекс" перейти.

– - ПРОЗАИК.

АЗ ВОЗДАМ

Городская п овесть

* * *

Не пришло ещё время пробуждения, и спала земля, хотя ржавая позолота рассвета уже расцвечивала стены городских зданий. Желтовато-серый, растрёпанный, невыспавшийся сентябрь лежал за окном, и ветер ворочался в небе, разминая затёкшие мускулы.

Предстоял долгий, полный трудов и забот день, но спал ещё город, досматривая последние утренние сны.

Яркий луч, пробившись сквозь шторы, скользнул по глазам Алексея Темникова. Алексей поморщился от солнечной щекотки и потянулся в своей постели, смакуя в памяти остатки ночных сновидений, вспоминая их вкус и аромат, - так мирно потягивается со сна откормленный кот, лениво вытягивая лапы и выпуская острые коготки. Идти на работу в библиотеку не надо было,- Алексей находился в двухнедельном отпуске. Можно отдыхать, сколько душе угодно.

Сны сменяли друг друга неспешно, как контуры утренних облаков в розовой луже за окном... Вдруг Алексея вывел из забытья резкий, громкий звук за окном, как будто пробка вылетела из бутылки с шампанским. Через минуту за стеной раздался крик - громкий, пронзительный. Алексей узнал голос Любови Григорьевны, своей матери. "Что случилось?" - забеспокоился он, быстро вскочил с постели, точным движением сунул босые ноги в шлепанцы и побежал к матери.

Дверь в квартиру была распахнута. Мать - грузная пятидесятилетняя женщина со стёртым, неприметным лицом, на котором выделялись большие, выцветшие сине-серые глаза с набрякшими веками - лежала у входа без сознания. На пальцах её рук виднелись следы крови.

Алексей выскочил за дверь. На лестничной площадке лежало мертвое тело его отца, Дмитрия Александровича. На белой рубашке небольшим кровавым пятном алела свежая рана.

Кто сделал это?

И почему?

...Времени рассуждать у Алексея не было. Он вздрогнул, метнулся, быстро сбежал по узкой лестнице на улицу. Убийца, по-видимому, не мог уйти далеко... Но у входа в подъезд никого не было, только вдалеке маячила чья-то коренастая фигура в серой куртке. Алексей крикнул, но человек уже прыгнул в приблизившуюся машину, которая скрылась за поворотом.

Алексей стоял у подъезда в пижаме и шлёпанцах на босу ногу, не ощущая сентябрьского ветра. В его голове не вертелось ни одной сколько-либо отчетливой мысли: думать было больше не о чем.

Отец был убит.

Убит...

Непонятно, за что и ради чего...

Но надо было жить дальше, заботиться о матери, искать убийц...

Впрочем, они, скорее всего, и так известны всему городу, - вот уже около года как банда некоего Николая Сапогова держала под контролем весь небольшой город, где жил Алексей, собирая деньги со всех крупных предпринимателей и уничтожая любого, кто пытался бороться с ними.

Алексей припомнил, что отец в последнее время часто отлучался из дома без причины, совершал странные поступки, вёл себя так, словно за ним следили. Вероятно, он, научный сотрудник местного университета, предпринимал попытки сбросить Сапоговых... и за это поплатился жизнью.

Алексей не помнил, как поднялся по лестнице, как вошёл в квартиру, как привёл в сознание мать и вызвал милицию (что было совершенно бесполезно - её сотрудники были запуганы Сапоговым и могли возбудить дело только формальности ради, чтобы потом отложить его в долгий ящик. Найти настоящего убийцу и покарать его никто был не в силах).