Семена мечты

– Женщина, вы, конечно же, можете отказаться от моих услуг, я с вас и денег брать не собираюсь. Тут дело непонятное. Я понять не могу, как она подключена к миражам. Вы понимаете, что это значит? Она лежит и все, на ней нет никаких устройств. Но по всем показателям активности головного мозга она в миражах. Этого просто не может быть.

– Она что под наркотиками да? – Сергей Олегович крутанул желваки и мотнул головой. – Женщина ну нельзя ну быть такой! Вы бы хоть иногда читали, черт вас возьми. – Причем тут наркотики! Вы меня слышите? Я не могу пробиться за полог ирреальности. А если я не могу там оказаться, значит, я не могу общаться с ее сознанием. Анжелика напрочь отторгает реальность. И вы, как мать, в этом отчасти виноваты. Какого черта не заметили перемен в дочери? Какого черта не повели ее к социальному и личностному климатологу? Всё о работе думаете, небось, как жизнь личную устроить? А что вы на меня так смотрите, думаете, я не навел справок о вас? Да вам Анжелика была нужна постольку-поскольку, вы ведь мать, и по закону дочь должна быть с вами как вы полагаете и плевать, что отец души не чает в ней.

Терпеть вас не могу эгоисток, чертовых! Что ж вы о дочери вспомнили, когда она зависла здесь. А вы знаете, что до этого она была завсегдатаем клубов игровых иррациональностей. Она чемпион по многим играм. Кроме того, она активно изучала наше прошлое. Она много раз выигрывала в «Я-бог» создавая потрясающие реконструкционные миры, на базе которых потом рождались иные иррациональности. Более того, блуждая во тьме, я едва нашел торговцев черного рынка. Тут, знаете, сноровка нужна. Так вот никто ничего подобного у них не продает. Знаете, будь моя воля я бы, таких как вы, посреди джунглей к дереву привязывал.

– Что вы себе позволяете? – Истерически взвыла женщина.

– Хотите спасти Анжелику, помалкивайте. – Спокойно парировал Сергей Олегович.

1.2. Анор

Серия сильных толчков направила обреченный на крушение катер группы аномального реагирования к земле, поражённой анимализацией. Пассажиров и экипаж спасла активная система безопасности, заполнившая нутро корабля желеобразной субстанцией. Выбравшиеся наружу люди обомлели, увидев, что сталось с катером. Транспортник, славящийся надежностью, окутала свинцовая дымка. Продукт достижения десятков инженеров и ученых превратился в абстрактную конструкцию, сплошь покрытую чешуйками из таинственного зеленого вещества.

– Чертовщина какая-то! – Выругался Вадим, сбрасывая с руки дурно пахнущее желе. – Такого еще не было. Даже наши умники не теоретизировали о таком.

– И не говори. – Поддержала коллегу Хельга. – А скажите, наш транспортник чем-то на богомола похож.

– Может мы с ума сошли, – предположил пилот Гриша.

– С ума поодиночке сходят, это только гриппом вместе болеют, – смеясь, вспомнила Хельга слова почтальона Печкина. Неожиданно корабль в буквальном смысле ожил. Заскрипел композит корпуса, отращивая самые настоящие многосуставные конечности. Потеряв счёт времени, друзья молча смотрели на происходящее. Едва лапы катера достигли нужных размеров, как существо-машина, а, как еще можно назвать подобное сюрреалистичное творение, принялось прижиматься к земле, вытягиваться на лапах, словно разминаясь. А после громадина неуверенной походкой убралась восвояси.

Григорий поморщился. Заболело горло, словно его сковали металлическим обручем. Суставы выкручивала невыносимая ломота. Глаза страдали от рези, во рту пересохло. Сердце стучало как после приличного кросса.

– Итак, дамы и господа добро пожаловать в аномальный район, – сказал Вадим тоном экскурсовода.

– Когда-то я поклялась себе, что больше никогда не вернусь в аноры.

– Что так? – Борясь с дурнотой, накатывающей подобно волнам на пирс, поинтересовался Григорий. – Может скоро вся земля станет сплошным анором.

– Мы вели раскопки в старом аноре, из тех которые в народе ведьмиными полянами называют или проклятыми местами.

– Что может искать ксеноархеолог в аномальном районе?

– Ты знаешь, Гриш, что многие аномальные районы прошлого могут быть результатом деятельности наших братьев по разуму.

– Да, да, теории на пустом месте. – Злясь на не проходящую дурноту, жёстко ответил Гриша. – Вы бы лучше на других планетах рыли.

– На них, увы, пока нет ничего интересного, – парировала Хельга.

– Гриш, не стоит незнания превращать в злость, – сказал Хельга. – Мы действительно находим странные, несвойственные эпохе вещи.

– А на какой хрен каким-то пришельцам давать стаду под названием человечество новые технологии? У вас ведь нет прямых доказательство трансфера технологий. Вы только догадываетесь. Уже почти двадцать лет земная наука бьется над проблемой аномализации и что? А ничего. Мы тешим себя иллюзиями, что научились отчасти разбираться в происходящем. Тем не менее, в анорах люди либо гибнут, либо становятся калеками, а самоубийцы продолжают обвешиваться аппаратурой вечности и лезть на рожон.

– Аномалам это не к чему. – Сказала Хельга.

– Те еще сказки, ты видела хоть одного аномала ну хоть четверть? Парисы насмотрятся в анорах всякой дряни, потом их глючит, – возразил Гриша.

Пейзаж аномального района больше всего походил на гигантскую поделку из разноцветного пластилина. Подобные объекты возникали в суровых условиях поля аномалии высокой напряженности. Ученые еще многое не знали об этом таинственном поле. Иногда его называли чудесным полем. Ведь где еще возможно подобное как здесь? Земля, металл, камни, древесина, перемешались в одну массу, слепленную в витые, столбы, на манер новогодних игрушек прошлого. Столбы соседствовали с ноздреватыми разбухшими монолитами, вылепленными из той же разношерстной массы. Многочисленные отверстия монолитов удивительно свистели в порывах ветра.

Чуть погодя потерпевшие аварию набрели на заросли деревьев, если их можно было назвать таковыми. Листва как листва, а стволы мозаичные, в них вкраплены кусочки железа, успевшие на одних деревьях поржаветь, а на других сохранить девственный блеск. В зарослях метало-деревьев Грише полегчало, у него словно открылось второе дыхание. Спустя некоторое время они вышли к бесформенным пористым сооружениям, которые в прошлом были обычными домами. Многие здания новорожденного анора словно отражаясь в кривом зеркале, до неузнаваемости сменили формы. Стены преображённых сооружений захватили в плен всё те же зеленые наросты. Почва в тени зданий окрасилась в фиолетовый и грязно-зёленый цвета.

У одного из искажённых домов стоял автомобиль. Кузов машины покрыла чешуя и мелкие иголки. Колёса выглядели, так, словно их жевали, а между ними выросли, металлические конечности, на манер тех, которые отрастил преобразованный корабль. Местами на земле встречалась странные следы, вполне могущие принадлежать таким вот диковинным псевдосуществам.

– Вот это находка! Ты ведь не убежишь от нас, как сделал наш неблагодарный корабль. – Шутливо спросил Григорий.

– Сейчас оно как оживет, и наваляет нам полной, – пробурчал Вадик. – Выглядел он бледнее обычного. Гриша и Хельга тоже начинали сдавать. Перед глазами плыли цветные пятна, в ушах шумело, мысли путались. Поле аномалии угнетало организм, устроив ему настоящее испытание.

Люди по-разному реагировали на поле аномалии. Одни умирали от сердечных приступов или инсультов, другие сходили с ума, кто-то бился в припадках до смерти, а кто-то превращался в мифического аномала.

– Никому оно не наваляет. – Унимая отдышку, сказал Гриша. – Посмотрите, как вытянулась сталь. Да и блеск у неё странный. – Поглаживая одну из лап, Гриша пробовал её поднять, да только без толку. Тем временем Хельга, мучимая болями внизу живота и тошнотой, удалилась на пару десятков метров. Пронзительный крик женщины заставил Гришу и Вадика из последних сил броситься на помощь. Ксеноархеолог застыла, испугано глядя на металлические изваяния людей, только выполненные в карикатурной форме, словно подчиняясь замыслу воспалённого воображения скульптора.