Семейная тайна

Он резко повернулся, словно ему в голову пришла некая мысль. Пруденс быстро опустила глаза, устыдившись того, что ее застали за подглядыванием.

— Надеюсь, ты не против, если мы сперва заедем к моим родителям? Лошадь заболела, а братья не знают, что делать. Я лучше управляюсь с животными, чем они.

Пруденс скрыла свое удивление. Она ни в коем случае не готовилась к знакомству с родителями. Но умоляющий взгляд Эндрю побудил ее сдержаться.

— Конечно заедем. Вырваться из особняка для меня уже счастье.

— Мне тоже там не нравится, — кивнул Эндрю. — Слишком тесно. Я люблю работать на свежем воздухе.

— Хочешь стать фермером? — из вежливости спросила она.

— В некотором роде. Понимаешь, я хочу поступить в ветеринарное училище в Лондоне, потом купить небольшой участок и заняться фермерством, а заодно практиковать. Но дело, как обычно, в деньгах. — Он осторожно рассмеялся, как будто смекнул, что не должен о них говорить.

Пруденс заметила, что в высшем свете редко говорили о деньгах, тогда как низшее сословие не стеснялось вспоминать о них при каждом удобном случае и обладало, казалось, врожденным и лучшим, чем у правительства, пониманием прибыли и убытков, допустимых рисков и скачков экономики.

— По-моему, отличная идея.

— Пустые мечты, — покачал головой Эндрю. Теперь он заговорил резче, и Пруденс сообразила, что он, очевидно, повторял вещи, которые выслушивал постоянно. — Когда я начал работать в Саммерсете, то пытался откладывать, но семье постоянно что-то нужно, и я вскоре понял, до чего это трудно. — Он вдруг отвлекся и указал на развалины старого замка на холме. — Это Холлингсворт. Вернее, то, что от него осталось.

Пруденс взглянула, понимая его желание сменить тему.

Остаток пути прошел в беседе о пустяках, и вот автомобиль съехал на ухабистую дорогу.

— Держись. Будет тряска.

«Тряска» даже близко не описывала езду по идущей вдоль поля дороге. С другой стороне ее обрамляли деревья. Пруденс испугалась, что растеряет все зубы. Машина завернула за угол и остановилась перед небольшим каменным коттеджем. Рядом была пристроена просторная современная конюшня. Пруденс задумалась, как много из сэкономленных Эндрю денег ушло на такую добротную постройку.

Коттедж разительно отличался от соседнего строения, и даже сумрак пасмурного дня не скрывал упадка. В одном окне уголок стекла был отколот, и дыру заткнули тряпкой, чтобы не дуло. Дом был мал, отчаянно мал для оравы чумазых ребятишек, высыпавших во двор. Дети радостно прыгали и висли на Эндрю. Малый помельче смутился бы, но Эндрю лишь широко и застенчиво улыбнулся Пруденс. Она рассмеялась в ответ и неожиданно поняла, что при желании могла бы его полюбить. В дверном проеме показался старик с большой шишковатой головой и согбенной спиной. За ним шел мужчина помоложе, очень похожий на Эндрю, несмотря на убогое одеяние, — конечно же брат.

Ровена сама выбралась из машины, сообразив, что увешанный детьми Эндрю не сможет открыть ей дверь. Тот оглянулся. Пруденс увидела, что он смущен до глубины души и не знает, как представить свою семью. Она вновь исполнилась сострадания. Тут дети заметили ее и мигом спрятались за спинами отца и деда.

Эндрю быстро перезнакомил всех. Мужчины неуклюже поклонились, как будто движения причиняли им боль, и увлекли Эндрю в хлев.

— Я быстро! — крикнул он через плечо, затем жестом указал на платье — поаккуратнее! — и скрылся в пристройке.

Пруденс неловко маялась во дворе, жалея, что вышла из машины. И чем ей заняться? Она улыбнулась детям, изучавшим автомобиль. На улице остались две девочки и мальчик; еще один паренек, старше прочих, поплелся за взрослыми. Курносая девочка с каштановыми волосами вскарабкалась на подножку, чтобы лучше разглядеть салон. Полы тонкого коричневого пальтишка расходились спереди, и Пруденс понимала, что ей холодно.

— По-моему, так делать не стоит, — предупредила она.

— По-моему, так делать не стоит, — передразнила девочка.

Ее брат и сестра, с виду лет трех-четырех, с пухлыми щечками, захихикали. Старшая осмелела от достигнутого, спрыгнула с подножки и бочком придвинулась к Пруденс.

— Ты кто — возлюбленная дяди Эндрю?

— Просто приятельница, — ответила Пруденс.

Девочка склонила голову набок:

— А зачем ты так нарядилась? Я думала, ты его невеста.

Она нахально потянулась и потрогала тонкую ткань платья.

Позади распахнулась дверь, и Пруденс оглянулась. На пороге стояла усталая женщина. Подол зеленой полушерстяной юбки, сидевшей кое-как, был заляпан навозом. Тыльной стороной руки, перепачканной в муке, женщина откинула мышиного цвета волосы. Пруденс вдруг осознала, что она не намного старше ее самой.

— Живо домой! Оставьте леди в покое, — распорядилась женщина, не сводя с Пруденс глаз.

Дети припустили в дом. А женщины долго смотрели друг на друга, пока невестка Эндрю не захлопнула дверь. С отчаянно бьющимся сердцем Пруденс вернулась в машину. Ей здесь не место. Это понимали и дети, и мужчины, и женщина в дверях. На этой ферме она была такой же чужой, как в Главном зале Саммерсета.

Так где же ее место? Пруденс обхватила себя руками, чтобы согреться. Хоть бы Эндрю поторопился. Она прижалась лбом к холодному стеклу и затосковала. Найдется ли дом, где ей будут рады? Раньше у нее таких мыслей не возникало, но только сейчас она поняла, сколько усилий приложил сэр Филип, чтобы оградить ее от спеси высшего света. Даже если вернуться в Лондон, что за жизнь там ждет? Пруденс содрогнулась, осознав, что прошлое ушло безвозвратно. У Ро и Вик своя судьба, и Пруденс не принять в ней участия, хотят того сестры или нет, — по крайней мере, в привычном качестве.

Печально знать, что ты чужая в своей семье, а мнимое будущее — достойный брак и жизнь по соседству с Ро и Вик где-нибудь в Белгравии или Мейфэре оказались попросту невозможными. И о лорде Биллингсли тоже придется забыть. Мать это знала. Почему она не предупредила? Почему не держала ее подальше от дочерей сэра Филипа, а позволяла считать себя одной из них? Она должна была понимать, что со временем все рухнет.

И тут ее осенило. Пруденс даже задохнулась.

Мать знала, поэтому и оставила ей так много денег.

Женщине с достатком Элис Тэйт такую сумму не скопить даже за всю жизнь. Откуда взялись деньги? Мать многое скрывала, но Пруденс доподлинно знала, что воровство не числилось среди ее прегрешений. Значит, она раздобыла деньги где-то еще, причем при разумных запросах их хватит, чтобы купить приличный дом. Достаточно, чтобы защитить Пруденс от перспективы оказаться на улице. Конечно, ей придется самой зарабатывать на жизнь, но она получила хорошее образование и многое умела — хватило бы одних уроков музыки.