Семейное проклятие замужества

Если бы после этих слов я захотела уйти, то взялась бы за ручку двери и повернулась, демонстрируя свое намерение, а Костя, как истинный джентльмен, вышел бы, чтобы открыть мне её. Но мне хочется совершенно не этого. Я выдерживаю небольшую паузу и смотрю на него, ласково и хитро – он безошибочно разгадывает мой намек!

Костя склоняется ко мне, и накрывает своим ртом мои губы.

Целуется он замечательно – умело и вкусно, пожалуй, лучше всех, с кем мне доводилось целоваться до этого. Чувствую, если и дальше так пойдёт, нас с ним ждет ещё очень много восхитительных моментов!

Я отзываюсь на требовательную ласку его губ покорно и трепетно, нежно глажу пальцами его щёки и подбородок, наслаждаясь мягкостью его ухоженной эспаньолки. Каждой клеточкой своего тела я чувствую восторг, и от этого мой загривок покрывается россыпью мурашек. Я хочу большего! Намного большего!..

Спустя несколько минут я захожу в подъезд, унося на губах отпечаток его поцелуя, а в сердце – надежду на красивый и страстный роман. Что ж, пожалуй, за добрые дела и в самом деле воздается!

Чуть позже, принимая душ и снова и снова наслаждаясь воспоминаниями о чувственной сцене в машине, я думаю, как это всё-таки невероятно здорово, когда ради свидания с тобой мужчина готов потратить день, чтобы приехать, а потом вернуться обратно!

«О, да, Анохина! В этот раз ты вытащила козырного туза! И как же здорово, что всё только начинается!».

***

Этот поцелуй заводит не только меня. Костя, я так понимаю, тоже под большим впечатлением, раз теперь каждое утро присылает мне пожелания хорошего дня, а по вечерам звонит, чтобы узнать, как мои дела и наговорить комплиментов.

Я мурлычу ему в трубку ласковой кошечкой, нежу его слух своим голосом, представляя, что мои губы вот-вот прикоснутся к его уху. Получается очень интимно.

За неделю я привыкаю к нашим ежедневным беседам и с нетерпением жду субботы – очень хочу увидеть его снова.

И суббота прекрасна!

Снова цветы, снова кафе. Костя смотрит на меня, как на чудо. Вот сто процентов, стоит мне хоть шёпотом в сторонку намекнуть, что я тоже этого хочу, и он в два счета организует нам гостиницу и приятнейший вечер в интимной обстановке.

Вот ещё! Не так быстро! Я хочу сполна насладиться этими моментами, когда мы оба уже, в общем-то, понимаем, к чему всё катится, но ещё ничего не произошло.

Поэтому я веду себя скромно, никаких намёков не даю, купаюсь в его внимании и радуюсь ухаживаниям.

Костя, надо отдать ему должное, какие бы картины ни рисовало ему ищущее интима воображение, ведёт себя более чем прилично. Он не распускает ни рук, ни языка – все его прикосновения вполне пристойные, высказывания – приятные. Он превосходно дает мне понять, как сильно я его волную, но при этом не позволяет себе ни одного оскорбительного или пошлого намека.

Я очень ценю в мужчинах такое вот умение себя вести! И наоборот, просто люто ненавижу тех, кто считает, что лучший комплимент для девушки – это демонстрации своей похоти. Я – не инструмент для её удовлетворения! И таких, прости Господи, озабоченных, я сразу и навсегда отправляю в бан.

Но Костя – совсем не такой!

На прощание мы снова целуемся. Крышу сносит и мне, и ему, поцелуй у нас выходит долгий и о-о-очень страстный – я никак не могу от него оторваться, он никак не может меня отпустить. Ощущения многообещающие: если от одного поцелуя так голова кружится, что же будет, когда мы позволим друг другу всё?..

«В следующий раз!» – решаю я, заходя в квартиру. Да, в следующий раз я точно не устою! Если, конечно, он будет, этот следующий раз…

От этой неожиданной и тревожной мысли я даже замираю. Что это такое? Откуда? С чего вдруг?! Да у Кости же на лице написано, что если необходимо, он приедет хоть с другого конца страны! Хоть с Луны прилетит!

Тогда откуда же эта подленькая, выбивающая почву из-под ног мыслишка? Откуда эта тревога, откуда это подозрение, что, может быть, нужно было соглашаться на всё сегодня? Что не получив сегодня это «всё», он может решить, что результат не стоит усилий, и больше не позвонить?

Я хватаюсь за букет, как за спасительную соломинку – вот же: живое доказательство того, что он готов ради одного-единственного поцелуя ехать несколько часов в другой город!

«Анохина, не валяй дурака!» – шепчу я себе. – «Да, он нравится тебе, ну и что в этом такого? Да, он супер, с какой стороны ни посмотри, но ты-то что трясешься, как влюблённая старшеклассница?».

Стоп!

Влюблённая?

Это ещё что такое?

«Не выдумывай, Анохина! Не путай Божий дар с яичницей! Через недельку он приедет, все у вас случится, и тебя отпустит!».

Я спокойно выдыхаю. Нарочито спокойно – надо же мне перед собой продемонстрировать, что всё под контролем!

Ещё чего не хватало! Мы виделись-то только трижды, причем в первый раз – при весьма сомнительных обстоятельствах. Правда, два последующих утопали в романтике,

освещённые заревом разгорающейся страсти, но всё вместе – неплохой сюжетец для одноразового кино про большую и чистую любовь, и не более того.

Вот только любовный роман – не мой жанр.

Такая жизнь, детка.

Однако, силён Константин! Конечно, мне и раньше случалось пофантазировать, что я влюбилась, но раньше эти фантазии не были настолько яркими. А сейчас я чувствую себя чуть ли не беспомощной перед собственными чувствами. Волнуюсь, переживаю, жду звонка… А как же, он же обещал!

Нет, раньше меня точно так не накрывало! Никогда, если не считать одной давней глупости… Да кто её будет считать?

«Анохина, ничего ты не ждёшь!».

Я принципиально перевожу телефон в беззвучный режим, оставляю на кухонном столе и ухожу в ванную.

Сейчас наберу себе тёплой воды, набросаю туда соли, налью пены, включу музыку – и как залягу! Релакс среди белых пузырчатых сугробов и душ с переключающимися режимами – проверенное средство от нелепых мыслей и ненужных иллюзий. Давай, волшебная ванна, твори свои чудеса!

Тем более что раньше, чем через четыре часа он всё равно не позвонит…

***

– Лен, знакомься, это Саня, – представляет мне Костя мужчину, стоящего по другую сторону его паркетника. Ничего такой, высокий, лицо волевое, на висках – благородная седина. Хорош! Правда, выглядит он так, что мог бы быть Константину если не папой, то старшим братом – точно. Сильно старшим.