Семейное проклятие замужества

Я прижимаюсь, вытянувшись вдоль его тела, обнимаю его за шею и лежу, прикрыв глаза – прихожу в себя. Моя зацелованная, заласканная, залюбленная страсть превращается в волну теплой нежности.

Ладно, хорошо, чего перед собой-то претворяться? Не влюбилась, но что-то очень близкое к этому… Ну и пусть. У меня есть время насладиться этим сполна. У меня есть время сполна поделиться этим с ним.

– Кажется, я забыл купить вино… – слышу его смущённый, но при этом такой довольный голос, и вспоминаю, как из кафе он прямой наводкой двинулся сюда, к моему дому, даже не посмотрев в сторону ни одного из магазинов. – Ты меня так удивила своим предложением.

– Что ж тут удивительного?

– Ну… не ожидал я, что ты так прямолинейно… Вообще с чего вдруг?

– Костя, я большая девочка, – улыбаюсь я. Приподнимаюсь на локте и заглядываю в его счастливые глаза. – Я думаю, ты сейчас отлично понял, какие чувства во мне будишь…

– Понял, – благодушно, с нотками гордости (вполне законной) произносит он. – Кажется, соседи тоже поняли.

– Да и пёс с ними. Насколько я понимаю, ты ведь был не против?

– Ты ещё спрашиваешь? Конечно не против! – он снова откидывается на подушку и улыбается, глядя в потолок.

– Ну и вот. Мне с тобой очень хорошо… – при этих словах он ещё сильнее прижимает меня к себе. – Хотя ты прав, глоток вина был бы в тему, – я дожидаюсь его виноватого вздоха и сообщаю: – хорошо, что у меня как раз есть бутылка.

Как же это невероятно здорово: мы валяемся в кровати, попиваем вино и разговариваем, а впереди ещё вся ночь! И я точно знаю, что это будет горячая ночь. И ласковая. И сумасшедшая. И нежная. Наша.

Костя опирается спиной на подушки и стену, я – на Костю, и это – наш мир, в котором больше ничего нет. И это прекрасно – всё, что надо, у нас есть.

– Слушай, а тебе что, совсем не интересно за что я по голове получил и в чужом городе оказался? – спрашивает он.

– Почему? Интересно. Просто я считаю, что ты сам расскажешь, если захочешь, вот и всё.

– Да, думаю, стоит рассказать. Хотя… я, конечно, в этой истории тот ещё лапоть…

Я фыркаю и глажу его по руке – мне хочется ободрить его, а ещё мне нравится ощущение его покрытой волосками кожи под моей ладонью.

– В общем, где-то примерно месяца три назад я ездил на переговоры в одну фирму. Вообще, они наши конкуренты, но была идея как замутить совместный проект на взаимовыгодных условиях. Я знал, что там руководитель – женщина, но раньше её не видел. А тут приезжаю, а она… – он замолкает, подбирая слова, и дипломатично договаривает: – ничего такая.

– Так и скажи, что сразу на неё запал! – усмехаюсь я.

– Э-э-э… мало ли тебе будет неприятно…

– Костя, я не ревную к прошлому, – я прямо чувствую макушкой, какое недоверие выражают его глаза. Ну и ладно, потом поймёт, что я не шучу.

– Да? Ну хорошо… Да, она мне понравилась, я ей, как выяснилось, тоже. Проект, правда, она забраковала. Там семейное предприятие, и у старшего поколения железный принцип: никакого партнёрства, строго сами по себе. Жаль, конечно, идея красивая была… Но она мне сразу сказала, что ничего путного не выйдет. Зато мы решили, что надо встретиться в неформальной обстановке, ну и там как-то завертелось так всё… Я, честно говоря, не ожидал. Пару месяце мы встречались, а потом начали понимать, что наш с ней личный совместный проект тоже что-то как-то не очень срастается. Не столько с её стороны, сколько с моей.

– А что так?

– Да так… Бизнесвумен – это такой характер… Мне не зашло. Она красивая, да, но неженственная, жёсткая… Я ей сказал всё, как есть, чего человеку голову морочить?

– Сказал, что она неженственная и жёсткая? – я даже приподнимаюсь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Нет, что ты! Как есть, я имею в виду, что я не настолько проникся, чтобы переходить на более серьёзный уровень. Она, конечно, расстроилась, и сильно, но ответила, что всё поняла, претензий не имеет, желает мне только счастья и вообще, скатертью дорога!

– Не плакала?

– Лен, такие не плачут, по крайней мере, при посторонних. Если бы плакала, было бы сложнее… Но я в принципе не уверен, что она умеет.

– А потом что? Передумала и решила отомстить?

– Она? Нет, что ты! У нее же тестикулы – раз решила, всё, как отрезала! А вот брат её психанул, упёрся, что за честь сестры обязан отомстить. Он с ней на той же фирме работает…

– А фирма что, её?

– Нет, отца. Она гендиректор и всему голова.

– Ого! Её папа поставил во главе? Не сына? Первый раз такое слышу!

– Я тоже удивлялся, пока его поближе не узнал. У неё реально стальной характер, а он такой… впечатлительный, эмоциональный – нельзя ему в руководители. Им бы телами поменяться…

– Понятно. И что, он тебя избил?

– О, он вообще крутой план мести разработал! Подкараулил, чтобы Саня в командировку уехал, подговорил пару своих друзей, они меня избили и сюда завезли. К мордобою этот придурок лично руку приложил… Ага, чего не приложить-то, когда трое против одного? А дальше он там остался, а они меня повезли. Блин, как в боевике каком-то! Мешок на голову одели, руки-ноги связали, на заднее сиденье запихали, джип большой – не видно. Ехали-то долго, я всякого передумать успел…

Голос у Кости звучит спокойно, я даже слышу, как он улыбается, словно рассказывает о каком-то приключении, мне же становится очень не по себе от его рассказа. Жутковато.

– Жесть. А почему именно сюда?

– А хрен его знает! Мне эта запредельная логика тоже не ясна, хотя подозреваю, что изначально этот крендель велел им меня где-то в лесу скинуть, но парни начали опасаться, что я там… э-э-э… не приживусь. Я кое-что из их разговоров слышал… Они между собой ругали этого брательника, что одно дело – припугнуть в воспитательных целях, но убить, да ещё группой лиц по предварительному сговору – это ж совсем другое! Даже злились, что он их подставить хочет.

– В смысле – убить?! – меня накрывает волной острого, хоть и запоздалого, страха.

– Ну… в планах у них такого не было, но они предположили, что если оставить меня в лесу, связанного, да ещё и при минусовой температуре, шансы на то, что я выживу, будут не очень большими.

Конец ознакомительного фрагмента.