Семейные тайны

— О, Бен! — Кэсс вздохнула. — Как я люблю тебя!

— И я тебя люблю, — заверил ее Бен, но почти немедленно выпустил ее руки, и Кэсс поняла: она опять переступила границы их отношений. Ей следует позаботиться, чтобы такое повторялось не слишком часто, подумала она, сморгнув слезы. В конце концов, одно дело — попросить его о помощи, и совсем другое — ждать чего-то большего…

Несмотря на напряжение, возникшее сразу после возвращения Бена, остаток дня прошел довольно гладко. Кэсс приготовила ланч, который оба съели без всякого воодушевления, а днем постирала кое-что из одежды и пересмотрела вещи, привезенные с собой, отбирая те, которые ей могли пригодиться в Кальвадо. Она собиралась наспех, в смутной надежде купить все необходимое в Порто-Камаджо или в самом Кальвадо.

Большую часть дня Бен провел за столом, разбирая почту и заканчивая мелкие дела. Она не разделяла интерес Бена к средневековой истории Италии, но ее завораживало описание жизни Медичи и Борджиа. Развесив в сушилке собственное белье и несколько рубашек Бена, которые она нашла скомканными в корзине для белья, Кэсс приготовила кофе и принесла его Бену.

— Лукреция Борджиа и вправду была так прекрасна, как пишут? — спросила она, облокачиваясь на стол рядом с Беном и почти касаясь бедром его руки. Эту биографию она разыскала, делая уборку днем раньше, и положила поверх стопы книг на стол. — Ее брат, должно быть, в этом не сомневался. А правда, что он сам был влюблен в нее?

— Вряд ли любовь когда-нибудь входила в замыслы Цезаря Борджиа, — возразил Бен, вынимая книгу из рук Кэсс и откладывая ее на другую сторону стола. Он отодвинулся от девушки, и той пришлось отойти. — Спасибо за кофе. Когда работаешь, он как нельзя кстати.

В отличие от моего общества, молча закончила Кэсс, уловив упрек. С вежливой улыбкой она покинула комнату, но едва дошла до спальни, как ее с таким трудом добытое спокойствие улетучилось. Рухнув на кровать, она разразилась слезами, которые сдерживала с тех самых пор, как Роджер вошел в квартиру. Прошло несколько минут, прежде чем она сумела взять себя в руки. Но слезы принесли облегчение, а вместе с ним и смирение. Какое бы сочувствие ни проявлял к ней Бен, его великодушию есть пределы. Для него она всего-навсего младшая сестра, и с чудовищным влечением, которое она помимо своей воли испытывала к нему, надо покончить раз и навсегда.

Кэсс вновь приняла душ и села у зеркала. Она вытирала волосы в золотистом свете раннего вечера, когда в дверь спальни осторожно постучали.

— Кэсс! Кэсс, можно войти?

Кэсс заколебалась, бросив придирчивый взгляд на собственное отражение в зеркале. Абрикосовый атласный халат показался ей довольно скромным одеянием, но как воспримет его Бен?

— Кэсс! — Теперь в его голосе прозвучало смутное беспокойство, и Кэсс поняла, что ее медлительность создала неверное впечатление.

— Входи, — отозвалась она, и ее глаза удивленно раскрылись, когда дверь сразу же распахнулась. В зеркале было видно, как Бен чуть ли не ворвался в комнату и застыл на месте, когда заметил, как одета Кэсс.

— С тобой, вижу, все в порядке, — сдержанно произнес он.

Кэсс повернулась на табурете, вытирая концы волос полотенцем, — она была готова отдать все на свете, лишь бы ее руки перестали дрожать.

— А что такое? — отозвалась она, пожав худыми плечами.

— Мне показалось, я слышал… должно быть, я ошибся, — мрачно заключил Бен и затем нехотя добавил: — Если хочешь, можешь взять фен, он в ящике рядом с тобой.

— В котором?

Кэсс озадаченно оглядела несколько ящиков. Подавив невольно вырвавшееся нетерпеливое восклицание, Бен преодолел разделявшее их пространство, присел на корточки, выдвинул нижний ящик туалетного стола и, выругавшись по-итальянски, принялся в нем копаться. Очевидно, не так давно кто-то рылся в этом ящике и оставил его в беспорядке. Пока он искал фен, на пол упали носки и трусы разного цвета, и Кэсс соскользнула с табурета, чтобы помочь их собрать. Пара трусов в золотую и белую полоску со словом «тигр» привлекла ее внимание, но Бен тотчас выхватил их из ее рук.

— Это шутка, — раздраженно заявил он и, отыскав наконец фен, принялся запихивать белье обратно в ящик. — Позови меня, когда закончишь. Я сам не прочь принять душ.

— Я могу сушить волосы где угодно, — пробормотала Кэсс, поднявшись и смущенно взглянув на Бена, но тот только покачал головой.

— Это ни к чему, — холодно отозвался он, направляясь к двери. — Не спеши. Мне некуда торопиться.

Но после того, как он ушел, Кэсс обнаружила, что невольно засуетилась. В конце концов, и спальня, и ванная принадлежат Бену. И если он оказался настолько любезен, что разрешил ей переночевать здесь, то это вовсе не значит, что она имеет право торчать в его комнате днями и ночами.

Войдя в гостиную несколько минут спустя, Кэсс была уже подобающим образом одета в легкие тонкие брюки и шелковую в тон им блузку. Волосы, прямые и шелковистые, свободно спадали на плечи, подчеркивая легкий загар, приобретенный за неделю, проведенную в Италии.

— Можешь идти мыться, — беспечно заявила она Бену и во избежание очередного возможного упрека уселась на диван у противоположной стены комнаты. — Кстати, что бы тебе хотелось съесть на ужин? Я купила телятину и спагетти…

— Пожалуй, сегодня мы не станем ужинать дома, — перебил ее Бен. — Поскольку уже неважно, кто тебя увидит, предлагаю перекусить в маленьком ресторанчике всего в нескольких милях от города, место не особенно изысканное, но еда там пальчики оближешь!

— Великолепно!

Кэсс, как могла, подавила разочарование и попыталась изобразить радость. Она так надеялась провести последний вечер вдвоем с Беном!

Перемена в ее настроении не ускользнула от внимательного взгляда Бена, но он сделал вид, что ничего не заметил, и молча отправился принимать душ. Сполоснув кофейную чашку Бена, Кэсс принялась мысленно перебирать свой скудный гардероб, гадая, что бы ей выбрать для сегодняшнего вечера.

Бен вскоре вернулся. Кэсс всегда считала Бена привлекательным, но сегодня его мужественный вид не на шутку встревожил ее. Кэсс невольно задумалась, было ли белье со странной надписью просто шуткой, или в жизни Бена есть женщины, о существовании которых она и не подозревает? Впрочем, было бы гораздо удивительнее, если бы таких женщин у Бена не оказалось, признала Кэсс, подавляя собственное раздражение при этой мысли. Хотя он и поглощен научной работой, это еще не повод воображать, будто он ведет монашеский образ жизни. Тем не менее Кэсс осознала, как мало она знает о личной жизни Бена, и встревожилась, обнаружив в себе чувство собственницы.

Чуть позже, подойдя к низкому, с обтекаемыми формами «порше», она засомневалась, разумно ли выбрала одежду для ресторана. Она остановила свой выбор на очень женственном шифоновом платье персиковых и абрикосовых оттенков, широкие рукава и пышная юбка которого удачно подчеркивали стройную фигуру Кэсс, скрывая излишнюю худобу. И надо же было такому случиться! Когда она садилась в машину, ветер взметнул вверх ее юбку. Кэсс поспешно прижала платье к ногам, но Бен успел заметить ее обнаженное бедро и стройные ноги. Щеки Кэсс залил густой румянец.