Семисвечник царя Соломона
Шрифт:
Туннель скоро закончился, и она оказалась в обычном питерском дворе.
Чахлая городская трава пробивалась сквозь трещины в асфальте, на ржавом мусорном баке невозмутимо восседал большой черный кот с разорванным ухом.
Во дворе было два подъезда.
Василиса раздумывала, какой из них выбрать, но вдруг кот спрыгнул с мусорного бака, очень выразительно посмотрел на нее и направился в угол двора.
Там он остановился и снова выразительно взглянул на Василису – мол, что же ты медлишь?
Только теперь Селезнева увидела, что там,
«Ну, ты же не пойдешь туда только потому, что туда пошел кот?» – сказал в голове у нее внутренний голос, здравомыслящий и рациональный.
Василиса была вполне согласна с этим голосом, однако ноги уже вели ее к ступенькам…
Она спустилась к двери.
Дверь была обшарпанная, в облезлой буро-зеленой краске, на ней были надписи, сделанные местными малограмотными подростками, однако что-то подсказывало ей, что именно туда направился «объект» вместе со своими спутниками.
Она осмотрела замок.
Он был хлипкий, и открыть его ничего не стоило – тем более на такой случай у Василисы была универсальная отмычка, которой снабдил ее старший товарищ и тезка, отставной полицейский Василий Макарович Куликов.
Василиса вставила отмычку в скважину, повернула ее – и замок открылся.
Она осторожно вошла внутрь – и оказалась в очень странном коридоре.
Пол этого коридора был выстелен выцветшим линолеумом болотного цвета, стены выкрашены салатной краской. Освещали коридор яркие люминесцентные лампы.
Но самое главное – вдоль стен коридора стояли дешевые офисные стулья, на которых молча и неподвижно сидели немолодые люди, по большей части тетки пенсионного возраста. Все они явно чего-то ждали, причем ждали очень давно.
Василиса заметила, что на полу перед одной из сидящих женщин лежат очки. Видимо, она их уронила и не заметила.
Василиса хотела поднять эти очки и отдать хозяйке, но тут она пригляделась к ней и с удивлением поняла, что женщина не только не двигается, но даже не дышит.
Василиса попятилась, и в это мгновение у нее за спиной раздался озабоченный голос:
– Девушка, вы последняя в четвертый кабинет?
Василиса хотела что-то ответить, но не успела: она вдруг провалилась в глубокий черный колодец…
– Василиса, проснись! Вася! Тезка! Проснись, я тебе говорю! Да проснись уже!
Василисе снилось, что она еще ребенок и бабушка будит ее, чтобы отправить в школу.
В школу идти не хотелось, хотелось спать…
– Бабуля, дай поспать еще немножко… – пробормотала она сонным жалобным голосом.
– Да какая же я бабуля… – отозвался расстроенный мужской голос. – Плохо дело… придется «Скорую» вызывать…
И тут Василиса узнала голос своего шефа и компаньона.
Она рывком проснулась и проговорила:
– Не надо «Скорую»! Я в порядке!
– В порядке? – недоверчиво переспросил дядя Вася. – А сколько пальцев ты сейчас видишь?
Он показал ей два растопыренных пальца.
– Восемь, –
проговорила Василиса. – Да шучу, шучу, дядя Вася! Два пальца я вижу!– Шутки у тебя… – проворчал Василий Макарович. – Напугала ты меня!
Василиса протерла глаза и огляделась.
Она сидела на водительском сиденье своей машины. Озабоченный Василий Макарович – рядом, на пассажирском сиденье.
Выглянув в окно, она узнала до боли знакомый пейзаж Васильевского острова, неподалеку от их с дядей Васей так называемого офиса…
– А я шел в магазин, смотрю – машина твоя стоит, и ты в ней… то ли спишь, то ли без сознания…
– А как я здесь оказалась?
– Ты меня спрашиваешь?
– А кого мне еще спросить?
– А что, ты сама ничего не помнишь?
Василиса попыталась напрячь память, но от этого только заболела голова.
– Я тебя послал следить за твоей тезкой, Василисой… и после этого от тебя не было никаких вестей.
– Тезка… Василиса… – При этом имени у Селезневой что-то шевельнулось в мозгу – но и только.
– Где хоть ты ездила?
– Не помню…
В памяти что-то шевельнулось. Какой-то переулок… она еще хотела про него узнать…
Но тогда название этого переулка должно быть в истории поиска браузера!
Василиса достала телефон, открыла историю поиска – и сразу увидела название: Никольский переулок.
И тут же у нее всплыло воспоминание: девушка-гот с огромным доберманом… железная калитка… мрачный питерский двор… черный кот с рваным ухом… подвальная лестница… длинный унылый коридор с неподвижными людьми…
– Они, кажется, даже не дышали…
– Что?! – удивленно переспросил дядя Вася. – Кто не дышал? О ком ты вообще?
И Василиса рассказала шефу все, что смогла вспомнить. Впрочем, вспомнила она много.
– И вот, значит, кто-то меня спросил, не последняя ли я в четвертый кабинет, и больше я ничего не помню…
Придя домой поздно ночью, я поставила на стол свой трофей, свой выигрыш в странную лотерею – ящичек из красивого, благородного полированного дерева.
Ящичек красивый, необычный – и довольно тяжелый.
Внутри него что-то есть…
Это ясно и по весу, и по тому, что, когда его встряхнешь, внутри что-то брякает…
Да, но как этот ящик открыть?
У него нет ни крышки, ни какой-нибудь защелки – только одинаковые гладкие стенки…
Я осмотрела ящик со всех сторон, перевернула его и так и этак – нигде никакой зацепки, никакой щелки…
Ну надо же, я ведь теперь не засну от любопытства! Судя по всему, Арсений с таким трудом пытался добыть эту вещь… я просто обязана узнать, что такое там внутри!
Вдруг дверь моей комнаты приоткрылась, в нее заглянул любопытный нос бабы Шуры.
– Баба Шура, ты чего не спишь? – проговорила я, продолжая разглядывать свой трофей. – Ночь на дворе!
– Что ты бродишь всю ночь одиноко, что ты девушкам спать не даешь… – пропела она очень кстати.