Семнадцатая
Шрифт:
– София, ты уронила свой сок. Такая неуклюжая, а еще спортсменка. – говорю я, отступая назад на один шаг. Создавая дистанцию, между нами. Не потому, что я ее боюсь, а для того, чтобы все окружающие видели чья инициатива начать конфликт, и чтобы избежать незаметных тычков или ударов. Хотите напасть? Будьте добры сделать это на виду у всех. Уверена что София себя сдержит.
– Ну все, тебе конец, Хеберт! – встревает Мэдисон Клементс: - ты ответишь за то, что сделала! Я все рассказала учителю!
– Так ты не в состоянии справиться сама, побежала жаловаться? – отвечаю я, не поворачивая к ней головы. Сейчас мой главный соперник это Хесс, и хотя я уверена, что она будет держать себя в руках на публике – нельзя расслабляться. У нее вполне может и сорвать крышечку. Любое из ее действий сейчас мне выгодно. Сдержит себя – ну и прекрасно, продолжаем школьную жизнь без происшествий, с помощью подсаженных на нее плодовых
– Это ты, уродливая жаба, Хеберт, всегда бегала жаловаться своей мамочке! – выпаливает стоящая тут же Эмма Барнс, сразу же теряя в моих глаза еще сотню очков. Хотя она и так моего внутреннего конкурса популярности не выиграет, так сказать на дне списка. Была же лучшей подругой Тейлор, что за поведение юной Катерины Медичи, та хотя бы за жизнь и власть боролась, а эта ради чего? Да еще и о матери говорит, у Тейлор это больное место, с момента как мама умерла все кувырком, отец отдалился, подруг не осталось, жизнь превратилась в унылое существование, а этой надо еще сверху надавить. Блеск.
– Да, я не самая красивая девушка школы. – киваю я, соглашаясь и Эмма замирает, недоуменно моргая. Мое поведение отличается от привычного шаблона. Даже эти слова я говорю спокойно и уверено.
– Вот ты – красивая. Ты даже снимаешься в рекламе, я видела. – продолжаю я: - однако пусть я не самая красивая, зато я не предаю своих друзей ради того, чтобы тусить с популярными девчонками, или что там у тебя в голове. Когда я в последний раз читала Данте, то узнала, что для таких как ты есть специальное местечко в аду. Думаю, что красота там тебе не сильно поможет.
– Да что ты… - Эмма замахивается на меня, я чуть приседаю, готовясь отразить атаку, но в этот момент София хватает свою подружку за руку. Все замирают. Краем глаза я вижу мистера Глэдли, который вышел во двор и старательно делает вид, что не замечает этой сцены.
– Потом. – с нажимом говорит София Эмме и отпускает ее руку: - никуда она от нас не денется. Потом.
– Голос разума, - никак не могу уняться я: - слушайся свою хозяйку, Эмма.
– Я понимаю, что ты делаешь, Хеберт, - говорит мне София: - думаешь спровоцировать меня здесь и сейчас? Я не дам тебе такого шанса… но ты получишь свое. Ох, как ты получишь свое. Берегись Хеберт, отныне я возьмусь за тебя серьезно. Ходи, оглядываясь. – она хватает за руку Эмму и удаляется с ней вместе. За ними торопливо семенит Мэдисон Клементс, сказав напоследок в мой адрес какую-то гадость.
– Мисс Хеберт, - обращается ко мне мистер Глэдли: - вас вызывают к директору. Не могли бы вы последовать за мной?
– С радостью, мистер Глэдли, - говорю я и подхватываю свою рюкзак со скамейки: - с радостью.
В приемной у директора Блэквуд мне пришлось подождать, пока секретарь не пропустила нас в кабинет. Кабинет у директора Блэквуд был выдержан в темных тонах, от него так и веяло казенщиной и дешевизной. Дешевая мебель, дешевый компьютер, репродукция картины на стене, сама директор Блэквуд в строгом офисном костюме и с очками на лице. Человек в футляре – подумалось, глядя на нее.
– Вот, тут Хеберт, как вы и просили, - говорит мистер Глэдли и тут же удаляется, прикрыв за собой дверь. Перед тем, как он закрыл дверь, на его лице я явственно читаю облегчение. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить, ага. Тем временем я задаюсь вопросом о том, знает ли санитарно-эпидемиологические службы города о том, что в кабинете у директора школы прямо-таки рассадник муравьиных гнезд? Мелкие муравьи тут повсюду и от них я знаю, что в нижнем ящике стола у уважаемого директора школы есть пакетик с травкой и два скученных косяка – понимаю, иметь дело с детьми, да еще и в Броктон Бей, должно быть напряжно. Директору нужно расслабляться. Еще рядом с пакетиком лежит плоская металлическая фляжка, крышка завернута достаточно плотно, но запах крепкого алкоголя насекомые чуют за милю. Тоже не осуждаю, все нормальные люди были алкоголиками, это у нас Гитлер был трезвенник и вегетарианец. Но вот что смущает меня, так это то, что рядом с плоской фляжкой и пакетиком с травой – лежит тяжелый металлический предмет. И от него несет порохом. Судя по форме – короткоствольный револьвер. Ну да, ученики Уинслоу не отличаются законопослушностью, черт да сюда половина всего отребья в городе ходит, по школе
то тут, то там можно видеть красно-зеленые цвета АПП или символы Империи 88, а во дворе можно наткнутся на очередного пушера, который толкает ту же травку.Ладно, думаю я, а директор у нас оказывается нормальный человек, травка есть, выпивка есть, даже револьвер в ящике стола… а еще плодовые мушки отлично улавливают и сравнивают феромоны и от указательного и среднего пальцев правой руки миссис Блэквуд шел совершенно такой же запах как от трусиков секретарши в приемной. Как интересно.
Я смотрю прямо перед собой и в кабинете повисает тяжелое молчание. Старый трюк, человек в таких случаях начинает строить предположения, оправдываться и выдает себя с головой. На матерых ребятах не сработает, но тут же школьники. Простой психологический трюк работает на ура, детишки колются как грецкие орешки. Правда на мне такой трюк не сработает, я практически не замечаю этой тишины, мои муравьи и плодовые мушки дают мне столько информации, что тишина меня ничуть не смущает. Например, меня интересует некий пластиковый цилиндр, который лежит в ящике стола рядом с револьвером и плоской фляжкой. Плодовые мушки подтверждают, что от пластикового цилиндра прямо-таки несет феромонами, которые ранее были обнаружены на пальцах Блэквуд… и на трусиках секретарши. Все интереснее и интереснее, а директор то у нас живой человек, со своими тараканами. С другой стороны, а кого еще можно увидеть во главе школы, которая расположена не в самом благополучном районе? Где на входе расположены металлодетекторы? Кстати, металлодетекторы не работают, так что если кто из учеников хочет протащить в школу пистолет или дробовик – это ему никак не помешает. Трудные подростки – это не то слово даже. В Уинслоу такой ядрёный коктейль из отпрысков работяг с окраин, которые частично вступили в банды, а те кто не вступили – вынуждены постоянно отстаивать свои права, здесь же учатся и некоторые дети криминальных авторитетов и простые ребята с улицы и как выяснилось – даже кейпы. И как прикажете всем этим управлять без выпивки и травки? Фактической власти у Блэквуд никакой нет, максимум что она может сделать – отчислить из школы, но этого она никогда не сделает, просто потому что финансирование школа получает в зависимости от количества учеников. А вот ученички могут выкинуть что угодно – и им как правило ничего за это не бывает. Потому что детишки. Стоит такой лоб килограммов на восемьдесят, весь в татуировках и с револьвером за поясом – ребенок же.
– Хеберт, - нарушает молчание директор Блэквуд, горячая штучка с револьвером и вибратором в ящике своего стола. Интересно то, что в других ящиках только бумаги или канцелярские принадлежности, все сложено аккуратно и по порядку. Видимо этот конкретный ящик отвечает за темную сторону директора школы. Удобно.
– Директор Блэквуд, - киваю я в ответ. Это почему-то выбивает ее из колеи, и она некоторое время молчит.
– Хеберт, на тебя поступила жалоба. – говорит она и делает паузу. Ага, старый трюк, знаем. Но лучшая защита – это нападение.
– Действительно! – говорю я: - я же выходила из класса и случайно наступила Мэдисон на ногу! Совсем не хотела, но получилось так сильно! Я тут же предложила ее в медпункт отвести, но она отказалась! Я не хотела! Но накажите меня пожалуйста за то, что я случайно наступила ей на ногу, мне так стыдно!
– Ээ… да. Клементс говорит, что ты ее пнула.
– Нет-нет. Я наступила ей на ногу, мне очень неловко, я не хотела, извините. Мэдисон права, я виновата, надо под ноги смотреть! Просто она сразу за дверью стояла, а я из класса выходила, вот и не заметила! Но… но мне ужасно стыдно! У нее такие маленькие, кукольные ножки, а я наступила! Надеюсь, ничего серьезного? Я хотела помочь ей, перевязать или там лекарство купить, но она только ругалась на меня!
– Это… вполне понятная реакция, - признает директор: - постарайся в следующий раз быть внимательней, Хеберт! И ты наказана – десять часов отработки после уроков! Начиная с сегодняшнего дня!
– Мне очень жаль! Я это заслужила! – говорю я, наблюдая за мимикой директора Блэквуд. Она расслабляется. Если бы я стала защищаться и протестовать, переносить вину на Мэдисон, то ничего бы не добилась, Блэквуд и так меня не любит, а все из-за того случая со шкафчиком, в результате школе пришлось оплачивать медицинские расходы, а бюджет у школы не резиновый, каждый цент на счету. Конечно и Тейлор в инциденте со шкафчиком не виновата, это скорее вина школы, что они так к своим обязанностям относятся, но никто не любит признавать своей вины. Вот и Блэквуд считает, что это моя худосочная задница и есть причина того, что школе пришлось деньги платить за медицинские расходы по приведению Тейлор Хеберт в относительный порядок. Саму Тейлор такая постановка вопроса возмутила бы до глубины души. Мало того, что не виновата, так еще и на отработку отправили, и так времени мало в сутках.