Семья волшебников. Том 2

И они сразу обступили Веронику, жадно таращась и потирая ручки.

— Стойте! — мяукнул Бухнак. — Не трогайте ребенка, а то рассердите апостола!

— Может, тогда заберем ее?! — скрючила пальчики бушучка в оранжевом платьице. — Какая…

— Нельзя, я обещал, что все будет пристойно! Она несовершеннолетняя! И дедушка Совнар дружит с ее семьей!

— А, это те самые, — произнес самый взрослый. — Братишка, но ведь в остальном-то мы… не связаны?

— Не-е-е-ет! — улыбнулся Бухнак.

— А?.. а?.. — растерянно хлопала глазами Вероника.

Кажется, она сделала что-то не то, но еще не поняла, где ошиблась.

— Бухнак, мы так не… это не… — залепетала она. — Не надо я… тогда… уходите отсюда!

Но бушуки не ушли. Едва Вероника начала последние слова, они зажали уши, отвернулись и нестройно заголосили:

— Ля-ля-ля, у-у-у, тролики-тролики-бом!..

И никуда не исчезли.

Появление сразу десяти демонов не прошло незамеченным. Дремлющий на солнышке Снежок шевельнул ушами, потянулся… и вытаращился на толпу мелких демонов.

Тишину полуденного сада прорезал истошный вой. Фамиллиар звал своего волшебника.

— Мяу-мяу! — язвительно пропищала одна из бушучек. — И-и-и-и!..

— Побежали!.. — гаркнул другой, превращаясь в пятнистого черно-белого кота с рваным ухом.

Подоспевшие на вопли Майно и Лахджа увидели только десяток разноцветных котят и взрослых котов, разбегающихся в разные стороны. Мелькнули угасающие ауры, и Майно растерянно сказал:

— Ярыть тля накир… Вероника, это что такое?!

— Котики! — шмыгнула носом девочка, пытаясь догнать удирающего Бухнака. — Они хотели поиграть!..

Лахджа тяжко выдохнула. Она не успела сосчитать, сколько демонов призвала ее дочь на этот раз, но… много.

— Снежок, какого кира?.. — процедил Майно. — Твое же дежурство!..

Снежок лениво зевнул. Он крайне неодобрительно относился к тому, что им приходится по очереди приглядывать за дочерью волшебника, причем не охранять ее от каких-то опасностей, а следить, чтобы она сама не стала опасностью.

— Я следил, — огрызнулся он. — Я устал. Я прилег.

— Молодец, тля, — только и сказал Майно. — Тифон!..

Пес был уже тут и нюхал следы демонов. Те разбегались во все стороны сразу, исчезали в Тени, и рассеивались так, чтобы не отыскать.

— Я ей раз сказала — она не понимает! — сердито приговаривала мама, шлепая Веронику. — Я ей два сказала — она не понимает!

— Я не понимаю! — подвывала Вероника.

— Тебе же сказал великий предок — не доверяй демонам!

— Но ты же тоже демон!!!

— Я мама! Это отдельная категория!

Лахджа ужасно разозлилась. Правда, не столько на Веронику — ну что взять с четырехлетней девочки? — сколько на Бухнака. Вот ведь гнида в кошачьей шкурке! А Совнар-то хорош! Ну она ему выскажет, когда увидит!

Но прямо сейчас есть другая задача, первостепенная.

— Целая куча бушуков посреди Радужной бухты, — обманчиво спокойным голосом сказал Майно. — Вероника, сколько их было?

— Вот столько… — прошептала девочка, показывая бумажку… осыпающуюся пеплом у нее в руках.

— Так. Ладно. Ты помнишь их имена?

— Неть…

— Хорошо, тогда призови хотя бы Бухнака.

— Призываю Бухнака! — поспешно выкрикнула Вероника.

Лохматый котенок появился с диким ором, и тут же был схвачен Лахджой за шкирку. Та встряхнула его без всякой жалости и крикнула прямо в мордочку:

— Бухнак, я все твоему дедушке расскажу!

— Шлюха! — прошипел котенок, уже совсем не казавшийся милым. — Предательница! Подстилка смертного!

Майно достал из кошеля одну из фирменных бутылок Артуббы. В последнее время он всегда держал парочку наготове.

— А теперь назови имена остальных, — потребовала Лахджа, когда котенка втянуло внутрь и размазало по четырем измерениям.

— Нет! Вы мне все равно ничего не сделаете, иначе дедушка вам задаст!

Лахджа с шумом втянула воздух. Да, тут он прав, ссора с Совнаром не стоит кратковременного удовольствия от поджаривания котенку усов.

Тем временем из дома донесся эмоциональный всплеск. На Ихалайнена кто-то напал… или это он на кого-то напал. Лахджа вспомнила про Лурию и метнулась обратно, взметаясь в небо живой пружиной.

Хоть бы кто-нибудь из бушуков попытался украсть младенца. Его охраняет Токсин.

— Скажи хотя бы, сколько их всего, — мягко попросил Майно, взбалтывая бутылку с Бухнаком.

— Десять! — донесся злорадный голосок.

Десять. Ну что ж, могло быть хуже. Конечно, даже самые жалкие бушуки — могущественные чародеи, но если они все такие, как Бухнак, то еще куда ни шло.

Тифон ушел по следу, Матти поднялся в небо и высматривал оттуда нарушения в эфире. А Майно с дочерью под мышкой вернулся домой, где Лахджа уже громила гостиную, пытаясь поймать мелькающую тут и там бушучку в облике хорошенькой рыжей кошечки. Та заливисто хохотала и шипела, когда Лахджа подбиралась слишком близко.

Клан Совнара весь, что ли, помешался на этом кошачьем косплее?!

Бухнак оказался единственным, кого удалось схватить быстро и легко. Лахджа даже заподозрила, что его точно так же обманули, как Веронику. Возможно, бушуки постарше подговорили его помочь проникнуть в дом… нет, целый поселок волшебников, прекрасно понимая, что ему самому спастись не удастся.

Почти!.. в этот раз кошка оказалась в каком-то миллиметре, Лахджа даже вырвала несколько волосков… но бушучка все равно ушла, исчезла… а со стены от удара рухнуло дальнозеркало.

Уже второе стенное дальнозеркало разбивается в этом доме.

Сверху тоже раздался грохот и болезненный импульс Майно. Он сражался с кем-то в библиотеке. На секунду увидев все его глазами, Лахджа отвлеклась, и на макушку ей упал воющий когтистый комок. Царапки бушучки сразу разодрали кожу, и демоницу пронзило болью, а уши и глаза будто засыпало песком.

А Дегатти тем временем оборонял стеллаж с волшебными книгами. Бушук прыгал вокруг, исчезал и появлялся, жадно хихикал, насылал миражи и мороки, затуманивал разум. Его тянуло к самому ценному… из кабинета тоже донесся звон! И из кладовки с артефактами!

Бушуки, в отличие от других демонов, интересуются не одними лишь душами. Они жадны, как гномы, и вороваты, как гоблины. В своих сундучках они прячут уйму материальных ценностей, крадут повсюду сокровища, произведения искусства и волшебные вещи. Не мелкие артефакты, конечно, а что-то действительно ценное, что потом можно загнать уже за условки или просто придержать на черный день.